ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Глава 3 «Установить контакт» 9 страница

Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 8 91011 12 13 Следующая

- Нет.
Он улыбнулся, видимо, обрадованный моим ответом. Получи, женщина! - пронеслось в моей голове.
- Ты согласен, если мы будем развивать отношения постепенно?
- Да. - Что угодно, я был готов принять что угодно. Когда мы начнём?
- Ты бы хотел, чтобы всё было постепенно?

Я поколебался. Он намекал, что ему самому хотелось бы двигаться медленно, и я действительно был бы рад сделать это для него - что угодно, лишь бы ему было хорошо рядом со мной. Я собирался ответить "да". С другой стороны, я пообещал, и моя честность наверняка была ему крайне важна...
- Нет, - ответил я так мягко, что в мой голос закрались вопросительные нотки.
Он снова улыбнулся - эта штука с честностью начинала себя окупать.
- Что ты хочешь от меня? - спросил он, и я даже не стал раздумывать.
- Всё.

Он внезапно отнял свою руку и крепко обнял меня, притянув за шею и утыкаясь в нее лицом. Мы прижимались друг к другу так тесно, что я чувствовал, как бьется его сердце.

Немного погодя он слегка отстранился:
- Ты хочешь что-нибудь у меня спросить?
Мне необходимо было узнать, что у него с той женщиной, с Мэри. Мне нужно было знать, что между ними, потому что оставлять женщину после одной ночи секса было так не похоже на Джона. Конечно, он хотел бы встретиться с ней снова, чтобы поговорить с ней и мягко расстаться в результате, разве нет? Разговор не из простых, но нам необходимо было обсудить это. Я открыл рот:

- Можно, я поцелую тебя?

Джон задохнулся, кажется, удивившись вопросу, как, впрочем, и я.
- Быстрый и честный ответ, Джон, - напомнил я о его же собственном условии.
Джон закатил глаза, но кивнул:
- Ну, хорошо, тогда и да, и нет.

Я уже собирался опротестовать такой ответ, но он продолжил:
- Да, ты можешь целовать меня, когда бы ты по-настоящему, действительно ни хотел поцеловать меня, потому что это то, что ты хочешь или потому что тебе нужно это сделать. Но ни по какой другой причине. Нет, ты не можешь целовать меня только потому, что прошло уже более девяноста минут с того момента, как ты ко мне прикасался, или потому, что ты думаешь, что я жду этого, или потому что ты считаешь, что это сейчас уместно, или...
У него не получилось продолжить, потому что я распознал только часть про «когда бы тебе ни хотелось» и решил действовать.
Это было прекрасно. Я целовал его губы, заставляя его замолчать, потому что ждать больше я не мог. Я взял его лицо в ладони и целовал, чтобы донести до него свои чувства. Нежные поцелуи поднимались по его скулам, проходили по надбровным дугам, извиняясь за то, что случилось по моей вине, за то, сколько боли я принес ему. Мягкие поцелуи скользили по его губам, выражая мою благодарность за то, что он вернулся, делясь счастьем, которое я чувствовал после ночи отчаяния накануне.

Он стал отвечать мне, его руки поднялись, пальцы вплелись в волосы, потянули за пряди, как он всегда делал раньше. Я услышал собственное рычание, когда стал подталкивать его спиной назад, следуя за ним, пока мы наконец-то не вытянулись на диване, переплетаясь руками и ногами. Мои поцелуи были голодными, я хотел показать ему, как желал его, как скучал по нему, как мое тело жаждало его.

Казалось, что мы пытались проникнуть внутрь друг друга, сплетаясь так тесно, чтобы физически невозможно было разделить нас. Его ладони скользили по моей спине, обхватывали мои плечи, спускались на талию, поднимались вверх снова, как будто он заново изучал меня. Я перекатился набок, чтобы провести руками по его телу тоже. Моя ладонь скользнула между нами, я касался его груди, живота, отчаянно желая добраться до голой кожи. Я потянул за край мешавших мне свитера и рубашки.

Он оторвался от меня и простонал:
- Шерлок… - Джон коснулся своим лбом моего. – Шерлок, нам нужно притормозить.
- Мммм, - согласился я, прокладывая дорожку поцелуев по его подбородку и спускаясь на шею. Он застонал, когда я прикусил кожу у основания его шеи, и выгнулся, прижимаясь ко мне — вряд ли он действительно хотел, чтобы я остановился.

Руки Джона крепче сжали мои плечи:
- Шерлок, - снова повторил он, - Шерлок, нам действительно нужно остановиться. Мне необходимо время, и есть вещи, о которых я хочу поговорить.

Он имел в виду ту женщину. Я покачал головой – насколько это было возможно, потому что все еще целовал его ключицы, оттягивая ворот рубашки как можно дальше. Я нетерпеливо расстегнул первые две пуговицы, чтобы мне было легче целовать его. Мне кажется, он даже не заметил.

Он попытался отодвинуться, но я не отпустил его.
- Джон, - мои губы касались его кожи, скользя по шее вверх к его уху. Он автоматически наклонил голову, чтобы мне было удобнее. – Джон, пожалуйста, не надо. Я правда не хочу знать детали.

Он отпихнул меня от себя, на этот раз с большей силой, и заглянул в глаза. Но я отвел их. Я знал, что у меня не было права на ревность. Я оттолкнул его сам, мы не были вместе в то время, когда он встретил ее. Что бы ни случилось, он вернулся назад, ко мне, возможно, я должен был быть благодарен? Но я не мог избавиться от горькой обиды внутри себя. Картинки, преследовавшие меня всю ночь, снова стали появляться в моей голове, жаля меня, как отравленные иглы. Я крепче обнял Джона, чтобы удостовериться, чтобы поверить, что он выбрал меня, что он был здесь, со мной.

- Шерлок, - в голосе звучали командные нотки, - Шерлок, посмотри на меня.
Я не хотел. Я не хотел видеть это выражение на его лице, когда он говорил о ней. Я не хотел, чтобы он вспоминал, как был с ней, всего лишь несколько часов назад, безжалостно напомнил мне мозг. Но я не мог отказать ему. Если он хотел этого от меня, тогда я был готов на все. Что бы ни потребовалось, чтобы удержать его, я был готов на это. Я поднял взгляд на него.

- Я не спал с Мэри, - он удерживал мой взгляд. Потребовалось несколько минут, чтобы я осознал смысл слов. Он отвел глаза:
- Я собирался, - добавил он, и я вздрогнул. Джон снова взглянул на меня и увидел мое выражение лица. – Нет, - воскликнул он, - нет, извини, это не то, что я имел в виду, я хотел сказать, что я хотел хотеть переспать с ней, если это вообще можно так сказать.
Он пожал плечами.
- Все бы было настолько проще. Я хотел сделать это, когда поднялся с ней в квартиру, я выбрал ее на мгновение. – Он посмотрел на меня, извиняясь. - Мне очень жаль.

Я лишь покачал головой, ему не за что было извиняться.
- Но когда мы поднялись наверх, она пошла делать кофе, и я внезапно понял, что не мог поступить с ней так. Я использовал ее для того, чтобы отвлечься от тебя, и это было несправедливо. Она хорошая женщина и заслуживает лучшего, чем быть заменой тому, кто, возможно, и никогда не существовал, так я тогда думал.
Я уставился на него, чувствуя себя совершенно раздавленным:
- Ты поступил с Мэри лучше, чем я поступил с тобой, - признался я, - даже при том, что ты так недолго ее знал. – Я отвел взгляд. - Я тебя не заслуживаю.

Он обнял меня:
- Шерлок, если бы у меня была хоть толика твоего интеллекта, я бы осознал все это намного быстрее. Но мне приходится смириться с тем, что я лишь один из кучки обычных людей.
- Обычных? – Усмехнулся я. - Джон, обычный – это не про тебя!
Он лишь покачал головой.
- Слушай, не бери в голову. Просто дай мне выговориться и закончить, и тогда мы сможем…
- …вернуться к поцелуям?
Джон хмыкнул, потом замер, словно удивленный этим, как будто он забыл, что умеет смеяться.

Большую часть времени мы провели на диване: разговаривали, объяснялись … и целовались. В основном целовались. Короткие поцелуи мы использовали как знаки пунктуации в разговоре. После долгих, в которых, кажется, мы терялись друг в друге, мы сплетались в самых тесных объятьях. После страстных поцелуев мы задыхались, ловя воздух, и пытались прийти в себя какое-то время.

Джон рассказал, что поговорил с Мэри, которая, он добавил, отнеслась с большим пониманием ко всему и предложила ему переночевать на диване, когда они поняли, что было уже весьма поздно. Я пытался объяснить ему все про свой глупый план и то, как я внезапно понял, насколько заблуждался. Джон спрашивал меня про мое детство, очевидно, Майкрофт ему что-то рассказал, и признался, что он сохранял все мои смс и постоянно их перечитывал.

Мы обнимали друг друга весь день, и это было замечательно. Джон сделал сэндвичи в какой-то момент, хотя для этого ему потребовалось в два раза больше времени, чем обычно, потому что я оплетался вокруг него, словно осьминог. Но он не жаловался, хотя поворчал, увидев содержимое холодильника, в котором количество материала для моих экспериментов явно превышало число съедобных продуктов.

Я не мог вспомнить, когда был бы настолько счастлив в своей жизни.

***

Следующие дни были невероятными, странными, пугающими, замечательными. Джон был дома, со мной, и еще несколько дней назад я не мог даже надеяться на это, а сейчас я не мог выпустить его из поля зрения ни на минуту. У меня появился совершенно иррациональный страх: если я отведу от него глаза хоть на секунду, он сразу же исчезнет. Поэтому я доводил Джона почти до бешенства, повсюду ходя за ним по квартире, слоняясь около двери в ванную, даже сопровождая его в магазин за продуктами, хотя вряд ли он был против.

Лестрейд зашел через день после того, как Джон вернулся, изначально намереваясь обсудить новое дело, но когда он увидел, что Джон дома, он быстро признался, что выдумал его как предлог, чтобы проведать меня. Грег остался на кофе, и мы договорились потом встретиться в Скотлэнд Ярде на следующей неделе, чтобы пройтись по всем делам, над которыми он работал. Он пожал мою руку, уходя, похлопал Джона по плечу, говоря, что мы были «тошнотворно милыми», но при этом продолжал широко улыбаться.

Но не все было так гладко: Джон все еще отказывался спать со мной. Он сказал, что ему нужно время, чтобы разобраться со всем, и что мы не должны торопить события, я хорошо это понимал и готов был принять, но при этом мне тяжело было смириться с тем, что ночью его нет рядом. Я пробовал задерживать его допоздна, отвлекая поцелуями каждый раз, когда он порывался уйти с дивана в кровать, но это заканчивалось тем, что он просто просыпался позже утром, и меня это тоже не устраивало.

Несколько раз я прокрадывался в его комнату, просто чтобы понаблюдать за ним спящим, до тех пор, пока он не поймал меня однажды и попросил пообещать, что я перестану это делать – он говорил что-то о том, «чтобы уважать границы» и «личные решения», и я пытался понять, о чем он, но все же принял это, потому что это казалось так важно для него. К тому же, он постоянно ставил под сомнения мои мотивы, и часто приходилось убеждать его в том, что я касался его потому, что мне действительно хотелось этого, и что я целовал его, потому что мне это было необходимо.

После нескольких таких дней, я внезапно осознал, что все еще не признался ему в своих чувствах. Я предположил, что это было очевидно, судя по моему поведению, но, возможно, ему необходимо было услышать эти слова? Я вспомнил тот момент, когда услышал их сам от Джона, вспомнил вспышку радости и удовлетворения, которую почувствовал, прежде чем вся реальность той ужасной ситуации не отрезвила меня. Я немедленно решил восполнить пробел…

Джон был в душе. Я постучал по двери:
- Джон? Джон, мне нужно поговорить с тобой.
Его слова прозвучали так глухо, что я ничего не понял, а потом из-за двери донесся грохот.
- Джон? Ты в порядке?
Дверь распахнулась, он стоял в проеме, едва прикрывшись небольшим полотенцем, которое так и норовило сползти с его бедер, с волос стекали капли воды, кожа была влажной. Совершенно некстати мой мозг полностью отключился, и кровь прилила к совершенно неподходящему месту.

- Шерлок, - рявкнул он, - вот смотри, я еще тут! - Очевидно, Джон уже терял терпение с моими преследованиями. - Меня не засосало в отверстие, не утащило в вентиляционную решетку, - он махнул рукой куда-то за себя. – Я вошел в ванную, и я из нее вышел!
Он упер руки в бока, что вряд ли поспособствовало тому, чтобы я смог отвлечься и перестать пытаться рассмотреть то, что он прятал под полотенцем.

- Шерлок! – рыкнул он снова, на секунду мой взгляд поднялся вверх, но потом я снова отвлекся.
Капля воды, которая только что сорвалась с кончиков его волос… упала на плечо и прокладывала влажную дорожку по его груди. Я с восхищением следил за этим, сначала просто глазами, а потом прочертив этот путь кончиком пальца. Джон резко втянул воздух, когда я коснулся его соска, но когда моя рука дошла до края полотенца, он резко схватил меня за запястье.

- Шерлок, - и это больше не было похоже на рык, его голос был хриплым и низким, - что ты делаешь?
- Я пришел сказать тебе кое-что, Джон, - ответил я, глядя ему в глаза. Моя вторая рука совершила такой же путь, скользнув по его груди, и он тихо застонал, освобождая мое запястье и хватаясь за косяк двери.

На секунду я испугался, что он решит скрыться от меня в ванной, но, кажется, ему просто нужна была опора, я поэтому воспользовался возможность, чтобы положить обе ладони на его грудь, проведя по ней с силой, и, бросив взгляд на область, скрытую полотенцем, понял, что ему это определенно нравилось. Я вопросительно взглянул на него, но Джон лишь прикрыл глаза, поэтому я наклонился и обхватил его левый сосок губами, легко прикусив его и потом лизнув.

Он не смог сдержать стона, а его ноги готовы были подогнуться, но я ждал этого, и быстро обхватил его за талию левой рукой, поворачивая, чтобы он прислонился спиной к косяку.

Я стоял наклонившись, почти касаясь лбом его плеча. Моя правая рука медленно спустилась на его ногу, опускаясь ниже полотенца и поглаживая кожу чуть выше колена. Я знал, что это чувствительное место Джона. Потом я проложил дорожку поцелуев, поднимаясь выше, моя рука скользила по ноге вверх, перейдя на внутреннюю сторону его бедра, касаясь кончиками пальцев нежной кожи, покрытой мягкими волосками, оказываясь под полотенцем, когда я полностью выпрямился.
Джон откинул голову назад, впечатываясь в косяк с глухим стуком, когда я оставил несколько поцелуев на линии его подбородка. Моя рука добралась до его члена, крепко его обхватив, и я запечатал его рот поцелуем. Если я думал, что мое тело сгорало от лихорадки, когда Джона не было рядом, то теперь я понял, что сейчас меня охватил пожар.

Всего несколько секунд – и Джон пришел в себя, выныривая из прострации, резко отталкивая меня.
- Почему ты это делаешь? – спросил он, и мое сердце пропустило удар. Что же я сделал с ним, что даже сейчас он сомневался в том, что я правда хотел его – сейчас, в это мгновение, полностью для себя, без скрытых мотивов или для какого-то плана.
- Посмотри на меня, Джон, - я развел руки, чтобы он мог по-настоящему увидеть, как сильно я нуждался в нем. Джон явно отметил то, что мое дыхание сбилось, что мои зрачки, должно быть, были расширенными, занимая почти всю радужку. Его взгляд переместился на мою шею, где бился пульс, заходясь в диком ритме, скользнул по моему телу ниже, туда, где джинсы казались слишком тесными и совершенно не скрывали того, как сильно я хотел его.

- Джон, неужели ты не видишь? – я протянул к нему руки. – Я пришел к тебе, чтобы сказать тебе кое-что. Я пришел…
У меня вышибло из легких весь воздух, когда Джон снова толкнул меня, и я думал, что он был зол, пока не понял, что он двигается вслед за мной, направляя меня в сторону спальни. Я толкнул дверь, открывая, и он втолкнул меня в мою же комнату. Он слегка придержал меня за бедра, когда я почувствовал, что уперся в кровать.

- Мне кажется, - в его голове звучали нотки решительности, от которой у меня по позвоночнику прокатилась волна возбуждения, - мне кажется, что на одном из нас слишком много одежды.

Его руки поднялись к вороту моей рубашки, пуговицы расстегивались одна за другой. Я хотел было помочь ему, но он отмахнулся от них.
- Нет, - теперь в его голосе слышалось предостережение. – Если мы это делаем, мы делаем это так, как хочу я.
Он закончил расстегивать пуговицы и медленно провел руками по моим плечам, сбрасывая рубашку, стягивая ее с рук, пока она не оказалась на полу.

- Я все решаю, - закончил он, и его руки коснулись моей кожи, пробежав по соскам. Я дрожал, - не пытайся доминировать, не пытайся решать все за меня.

Руки Джона оказались на моем ремне, расстегнули брюки, спуская их вниз, оставляя меня в одном нижнем белье. Он толкнул меня на кровать, чтобы снять ботинки и носки и окончательно стягивая брюки.
Джон поднялся, подтолкнув меня, чтобы я немного подвинулся.
- Ты не будешь скрывать от меня того, что ты чувствуешь или думаешь, - он забрался на кровать, медленно двигаясь ко мне и потом сев на мне бедра, толкнув одновременно, чтобы я лег. Что я и сделал.

Он навис надо мной и пригвоздил взглядом:
- Я буду сверху, и ты позволишь мне, Шерлок, - каждое слово отчетливо повисло в воздухе: - Если ты хочешь, чтобы я доверял тебе, чтобы я снова верил тебе, тогда ты позволишь мне быть сверху, контролировать все.
Я лишь молча смотрел на него.
- Ты согласен? – спросил Джон, и я знал, что это один из «этих» моментов… один из моментов, которые влияют на остаток твоей жизни – к лучшему или худшему.

Мог ли я сделать это? Мой мозг всегда продолжал работать, даже с Джоном, постоянно анализируя, запоминая, решая, что сделать дальше. Я всегда принимал решения, всегда контролировал все, хотя бы себя. Мог ли я отдать этот контроль в руки Джону, совсем ненадолго?
Я посмотрел на него, терпеливо ждущего моего решения, уже довольного хотя бы тем, что я не сразу отверг это предложение, что не пытался отделаться каким-то невнятным ответом. Я посмотрел на Джона и понял, что он был всем, что я когда-либо хотел.

- Я люблю тебя, Джон, - сказал я ему, - я люблю тебя, и мой ответ «да». – Он резко втянул в себя воздух. – Мой ответ всегда будет «да». – Я улыбнулся ему, и выражение его лица было так прекрасно, я никогда не видел ничего подобного. Почему я не сказал этого раньше?
Он наклонился и поцеловал меня, страстно, с такой эмоциональностью, которую я раньше не замечал за ним. Я обнял его и провел руками вниз по спине, пока не добрался до края полотенца, которое уже, наверняка, едва держалось. Я слегка потянул за край, и оно оказалось в моей руке. Я отбросил полотенце на пол и немедленно притянул Джона вниз, чтобы полностью ощутить его вес на себе.

Он поднял голову и вопросительно задрал бровь:
- И это ты не пытаешься доминировать? – но в его голосе уже не было слышно тех злых нот, которые были там раньше. Кажется, что мое признание смягчило его тревогу по поводу мотивов моих действий. Я пожал плечами и пошире распахнул глаза – хотя он и знал, зачем я делал этот трюк, он все еще был весьма эффективен.

Джон хмыкнул и снова наклонился ко мне, и вскоре мне уже было не до смеха. Он целовал и гладил меня, уделяя внимания моим слишком чувствительным соскам, когда он опустился вниз. Он осторожно стянул с меня трусы и взял в рот мой член. Джон взглянул вверх, убедиться, что я полулежал на подушке и следил за тем, что он делает. Каждый раз, когда я был уже на грани и закрывал глаза, он останавливался, и мне снова приходилось смотреть на него, приходилось открываться перед ним. Это было немножко страшно, но очень интимно. Меня уже потряхивало, когда отпустил меня и снова поднялся, целуя опять.

Я знал, что время настало. Я потянулся к тумбочке около кровати, достал презерватив и банку геля, протягивая ему все это.
- Ты уверен? – он серьезно посмотрел на меня.
- Абсолютно, - кивнул я, - это то, чего я хочу, - добавил я, просто, чтобы развеять любые сомнения, если они у него остались. - Я люблю тебя.
Эти слова появились словно по собственному желанию. Должно быть, я сам был так явно удивлен, что Джон улыбнулся.
- Шерлок, - он поцеловал меня, - я тоже люблю тебя.

Я широко улыбнулся, и он снова поцеловал меня, отрываясь, чтобы серьезно посмотреть мне в глаза:
- Я бы хотел сделать это лицом к лицу, но, возможно, тебе будет проще, если ты перевернешься.
На мгновение я замер, пораженный его знанием и уверенностью, пока не вспомнил, что он врач. Действительно, его попытка отключить мой мозг отлично работала.
- Лицом к лицу, - решил я, - определенно.

Мое тело горело под ним, ожидая того, что должно случиться и пытаясь быстрее все сделать. Джон кивнул, улыбаясь, опустил пальцы в скользкий гель, подготавливая меня так хорошо, насколько возможно. Чувство было странным, я непроизвольно сжимался от чувства давления и боли. Я зажмурил глаза.
- Шерлок, - Джон позвал меня, - Шерлок, посмотри на меня.
Я с неохотой подчинился, не желая, чтобы он увидел, что мне больно.
- Шерлок, тебе надо расслабиться.

«Проще сказать, чем сделать, черт побери», - подумал я. Но, наверное, я намеревался только подумать это, потому что Джон хмыкнул, возможно, я недооценивал, насколько привык думать при нем вслух.
- Посмотри на меня, - его голос звучал успокаивающе: - Я люблю тебя, ты можешь доверять мне. – Он не отрывал от меня глаз, пока его пальцы поглаживали меня внутри. – Я позабочусь о тебе, просто расслабься, Шерлок.
Я старался сделать то, что он говорил мне, и действительно расслабился, когда его пальцы стали поглаживать то место внутри меня, все мое тело отзывалось на каждое его прикосновение.

Он улыбнулся, когда я застонал:
- Мне кажется, ты готов.

Он подложил подушку под мои бедра и начал медленно входить в меня, но его член был куда больше, чем пальцы, поэтому мои мышцы снова начали сжиматься. Джон замер, мелко подрагивая от напряжения, пытаясь не шевелиться.
- Не отвлекайся, - он удерживал мой взгляд, - доверься мне, Шерлок, просто успокойся.
Я вдохнул. Мне было сложно подчиниться ему. Мои инстинкты боролись за лидерство, но я знал, что мне нужно это сделать. Мне нужно было впустить его, или он никогда не сможет доверять мне снова, никогда не сможет снова поверить в наши отношения, никогда не будет принадлежать мне. Я был обязан ему, и я хотел дать ему все, что мог. Я знал, что могу доверять ему, знал, что он хороший человек и знал, что он любит меня.

- Я здесь, - снова повторил он, - Все хорошо, я рядом, я не оставлю тебя…
И я сделал это. Я подчинился ему, я отдался ему. Мои мышцы расслабились, и внезапно он был полностью внутри меня. Он был внутри моего тела и внутри моего разума. Он заполнял все пустоты внутри меня, делясь со мной своим теплом и сердцем.
- Ты мой, - зарычал Джон, не полностью выходя из меня и снова двигая бедрами вперед. Я смотрел в его глаза и понимал, что это правда.

Я не помню других подробностей своего первого раза, если честно. Движение, поглаживания, эмоции, накаленные настолько, что я не понимал, как пережил их лавину, и тихие слова, которые становились все громче. А потом я потерял всякое самообладание, и вслед за мной и Джон.
После этого, он взял полотенце, чтобы вытереть нас, потом посмотрел на меня:
- Мне остаться? В твоей кровати, я имею в виду?
Я улыбнулся ему, притянул к себе, накрывая одеялом, обнимая крепко.
- В нашей кровати, Джон, - поправил я его и поцеловал, - и да, пожалуйста, оставайся.

Глава 18. «Решение»

P.O.V. Джона

— Шерлок! — Я оттолкнул его руку. — Шерлок, бога ради, мы же в морге!
Он проигнорировал меня, проводя носом по участку моей шеи ниже уха и прижимаясь ко мне со спины, придавливая своим весом к столу. К столу для вскрытия. К столу для вскрытия, на котором лежал упакованный в мешок труп. Это было просто за гранью добра и зла...
С того дня, как у нас впервые был секс неделю назад — полноценный, без ограничений, крышесносный, от которого пострадала спинка кровати — Шерлок стал абсолютно ненасытен.
Он был похож на попавшего в кондитерский магазин ребенка, который до этого считал, что морковка и яблочные ломтики – лучший из десертов. Наш первый раз был... ну, он был действительно потрясающим, это то слово, которое первым приходило на ум. Я не ожидал этого, учитывая, что для нас обоих это было внове, но поскольку поначалу наши отношения развивались медленно, мы уже хорошо знали реакции друг друга на прикосновения, и то время, которое мы провели вдали друг от друга, только усилило желание.
Оглядываясь назад, я понимал, что тот раз был также одним из тех редких случаев, когда Шерлок доверил мне контроль над ситуацией, и сам же так очевидно наслаждался всем происходящим. И хотя мне было чрезвычайно необходимо восстановить свою веру в него и в нас как пару, не возникало сомнений, что из нас двоих в отношениях инстинктивно доминирующим был именно он. Что и привело меня к происходящему прямо сейчас.

Я застонал, когда он начал посасывать кожу над моей ключицей. Наши искаженные отражения мерцали в блестящей поверхности шкафов, стоящих напротив, и его склоненная к моей шее голова и обнимающие меня руки выглядели так, будто он был напавшим на меня вампиром. Я откинул голову ему на плечо и закрыл глаза. Его руки блуждали по моему телу, у меня подгибались ноги — почему он с такой легкостью доводил меня до этого?
Он замер, и я услышал цокот каблуков в коридоре... Молли возвращалась. Я попытался оттолкнуть его, а он усмехнулся, в последний раз прикусив шею и прижавшись бедрами, перед тем как шагнуть назад и обойти стол, на ходу застегивая пиджак. Я решил, что мне тоже пора начать носить пиджаки. Свитер не скрывал свидетельства того, что только что случилось, и я был вынужден простоять у стола еще несколько минут, чтобы перестать краснеть самому и не смущать бедную Молли.
Они уже были поглощены разговором — как я понял, чем-то о содержимом желудка. Вероятно, я должен был прислушиваться, но мой разум возвратился, как он часто делал, к той ночи неделю назад, когда он впервые сказал, что любит меня. Несмотря на то, что я уже был уверен в его чувствах, я все равно был ошеломлен, когда он произнес эти слова — не то что бы это было очень "в стиле Шерлока". Я почти решил принять как факт то, что он сочтет это слабостью и не пожелает признавать это, если только снова не ударится головой… так что то, что он просто сказал это, было для меня полной неожиданностью. Он действительно открылся мне той ночью, подумал я — и не только в этом, со смешком добавил мой не повзрослевший внутренний голос.
Разумеется, именно в этот момент он посмотрел на меня, мгновенно определив, о чем именно я думал. Он послал мне ухмылку — такую похотливую и греховную, что бедная Молли, оказавшись в середине перекрестного огня, уронила свой планшет. Я покачал головой, но он уже отвернулся, заканчивая фразу, пока Молли пыталась вернуть самообладание.

Я вновь отвлекся от происходящего... На следующий день у него, конечно, все болело, что неудивительно, но он все равно смог взять меня, не дожидаясь ночи. Он объяснил, что нам следует быстрее расквитаться с моим первым разом, чтобы я мог оклематься за пару дней, прежде, чем он сделает это снова. Было ясно, что романтике нет места в Пособии по Любви от Шерлока Холмса, но я смирился с этим — пока он был честен со мной, я готов был мириться почти со всем. Позже я интересовался, была ли его нежность в мой первый раз вызвана мыслью о том, чтобы я могу восстановиться быстрее, но не мог сомневаться в чувствах того, кто каждую ночь обнимал меня даже во сне.
Я поднял взгляд — он смотрел на меня, изогнув бровь. Я слегка смутился; видимо, я заразился от него тем, что мог думать только об одном, и теперь не мог сосредоточиться больше ни на чем, кроме него.
Мы попрощались с Молли, следившей за нами с интересом. Это странно, но новость о том, что мы были вместе, никак не повлияла на ее влюбленность. Ее взгляд часто окидывал нас обоих, и я чувствовал себя не в своей тарелке, размышляя, о чем она думала в такие моменты. Не сомневаюсь, что Шерлок просветил бы меня, но пока что он никак это не комментировал, и за это я был ему благодарен.
Он взял мой телефон, пока мы шли по пустому коридору, и начал писать смс.

— Какие-то подвижки? — спросил я.
— Нет. Просто сообщаю Лестрейду, что мы немного опоздаем на нашу встречу.

Я с удивлением посмотрел на свои часы.
— Но ведь у нас еще куча времени, — заметил я.
— Именно! — улыбнулся он, опуская мой телефон в карман своего пиджака и беря меня за руку. — Просто хотел убедиться... Давай посмотрим... Ах, да. — Он театральным жестом открыл дверь и втолкнул меня внутрь, быстро входя вслед за мной и закрыв ее за собой.
Я огляделся. Я был в чулане. В чулане морга. С сумасшедшим. С сумасшедшим, чьи глаза я мог различить в бледном свете, исходящем от небольшой светящейся панели над дверью. Они сверкали, как кошачьи, и были прикованы ко мне.
— Джон, — мягко произнес он, — Джон, иди сюда.
Я поежился.
— Шерлок, что ты делаешь?

Он улыбнулся, и это была улыбка хищника.
— Почему ты не сказал мне, о чем ты думал, Джон? — начал он, цепляясь пальцами за шлевки моих джинсов и притягивая меня ближе. — Потому что мы оба понимаем, что это были явно не результаты вскрытия, которые принесла Молли.
Его ладони скользнули мне за пояс, опускаясь и поглаживая мои бедренные кости круговыми движениями.
— Я, ах, эм... — это было не хорошо. Ну, то есть было, я не отрицал то, что я чувствовал, но мне определенно не хотелось, чтобы нас поймали, пока мы занимались бы сексом в кладовой морга.
Я должен был отвлечь его от этого, поэтому я решил зайти со стороны романтики.
— Я думал о том, как ты в первый раз сказал, что любишь меня, — сказал я, и в целом, это было правдой. Я произнес это с широченной улыбкой, которая, должно быть, выглядела просто нервной, и еще больше усугубила ситуацию, делая меня похожим на испуганного оленя в свете фар.
— Хмм, — ответил он, не совсем убежденный моими попытками. Он улыбнулся мне, затем наклонился вперед так, чтобы произнести прямо мне в ухо:
— Я правда люблю тебя, Джон, — подтвердил он, я чувствовал его дыхание на своем лице, и слегка задохнулся, слыша эти слова.
— Я люблю твой рот. — он поцеловал меня, облизывая мои губы, пока я не раскрыл их, затем обвивая свой язык вокруг моего и тщательно исследуя мой рот, одновременно разворачивая наши тела так, чтобы я стоял, прислонившись к стене. Как он стал настолько хорош в этом, изумленно подумал я.
Он целовал так, как делал и все остальное — с абсолютными вниманием и концентрацией, полностью отдаваясь своему занятию. Иногда я думал, что могу кончить только от его поцелуев... большего и не потребуется.

Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 8 91011 12 13 Следующая