ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Так называемые псевдобульбарная дизартрия и анартрия у детей

Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая

Частота диагноза «псевдобульбарная дизартрия» в детской речевой патологии заставляет остановиться на этой клинической форме. Детская, или инфантильная, форма псевдобульбарного паралича, впервые выделенная и описанная Оппенгеймом (1895), встречается очень часто при диплегической форме церебрального паралича, то есть как остаточный синдром раннего поражения мозга (внутриутробные вредности, родовые травмы, энцефалит в грудном возрасте).

Считается, что детская псевдобульбарная дизартрия больше, чем у взрослых, связана с очагами поражения коры головного мозга а, а именно нижней трети передних центральных извилин. Во многих случаях одновременно имеются очаги поражения лобных долей, подкорковых ядер и кортико-бульбарных путей различного уровня. Поэтому наименование дизартрии псевдобульбарной недостаточно корректно в латогенетическом и топическом отношениях. Выделяемые варианты такой «псевдобульбарной» дизартрии —. паралитический, спастический гиперкинетический, рудиментарный — имеют всего лишь описательный характер. Кстати, при динамическом наблюдении у детей обнаружена изменчивость преимущественных клинических признаков синдрома.

Выявление «псевдобульбарной» дизартрии у детей, страдающих детским церебральным параличом, имеет практическую значимость даже при ее незначительной выраженности. Монотонность речи, нарушение ее плавности и невнятное произнесение звуков могут мешать в ряде случаев развитию навыков письма и чтения и задержанному.формированию интеллектуальных функций (Эйдинова М.Б., Правдина-Винарская Е.Н., 1959). В этом отношении интересны данные табл. 1.

Для выявления легких форм детской «псевдобульбарной дизартрии имеет значение хорошо собранный ранний анамнез У детей, бывших под нашим наблюдением, предвестниками будущей дизартрии были расстройства сосания: дети поздно, на 7—20-й день брали грудь, сосали слабо, поперхивались. Они мало и слабо кричали, голос у некоторых уже в крике имел носовой тембр. Дети смеялись и плакали не так, как их сверстники. С возрастом выявлялись расстройство жевания и слюнотечение.

Такого рода анамнестические сведения подкреплялись данными неврологического обследования, вскрывавшего характерные черты спастического паралича в речевой мускулатуре: нарушение произвольных, в том числе речевых, движении при сохранности двигательных автоматизмов более низких функциональных уровней (например, плача, кашля, облизывания испачканных губ и т.п.); трудности произвольного расслабления мышц и произвольного дыхания с изменениями по речевой инструкции длительности вдоха и выдоха, направления воздушной струи то через рот, то через нос. Пирамидный спастический паралич при «псевдобульбарной» дизартрии у большинства детей сочетается с разнообразными гиперкинезами, обостряющимися в процессе речи.

На слух такая речь звучит невнятно, монотонно и невыразительно, нередко она характеризуется повышенной громкостью и напряженной замедленностью.

Иногда дизартрия в клинике детского церебрального паралича достигает степени анартрии. В этих случаях связывание речевой патологии детей с псевдобульбарным синдромом становится еще условнее.

Больной С, 10 лет 6 месяцев*. Диагноз: детский церебральный паралич на почве родовой травмы. Двусторонний спастико-гиперкинетический синдром и анартрия.

Физическое развитие ребенка соответствует 6—7 годам. В связи с тяжелым спастическим параличом и атетоидно-хореоформным гиперкинезом мальчик до сих пор не ходит, не стоит и может сидеть, лишь в специальном кресле. Может произвести ряд произвольных движений конечностями, но сам не ест. Из-за гиперкинезов с трудом глотает, жевать не может. Зрение и слух сохранны. Смех и плач возможны, при этом голос звонкий.

Речевое и интеллектуальное развитие нарушены тяжело, но неравномерно. Понимая бытовую ситуационно обусловленную речь окружающих, сам не говорит, лишь издает на выдохе (иногда на вдохе) невнятные звуки, которые умеет интерпретировать в конкретной ситуации мать ребенка. В попытках речи жестикулирует, но мимика бедна; стереотипно улыбается. Считает до 100 и производит арифметические действия в пределах 20. Эмоционален, контактен и доброжелателен, но критика к себе и к окружающему снижена. Тянется к занятиям с логопедом, интересуется книжками с картинками. Пытается читать и повторять за логопедом отдельные слова и короткие фразы. При этом в издаваемых им звуках можно уловить элементы ритмической организации соответствующих слов. Очевидно, в очаговое поражение вовлечены не только кортико-бульбарные и кортико-спинальные отделы пирамидных трактов с обеих сторон, но и достаточно обширные участки подкорковых и корковых мозговых структур. Поэтому патогенез этой тяжелой дизартрии нельзя квалифицировать только в связи с псевдобульбарной недостаточностью.

Чрезвычайный интерес представляет тот факт, что в эмоционально насыщенных ситуациях (когда мальчика ласкает взрослый, когда он играет с игрушками или рассматривает красочные картинки), ребенок начинает лепетать, а порой гулить. Прослушивая на магнитофоне свое собственное гуление, он обнаруживает элементы младенческого комплекса оживления — двигательно активируется и улыбается.

При фонетическом анализе эмоционально выразительных голосовых реакций больного выявлено их несоответствие фонетическим нормам русской речи. Этот факт свидетельствует о том, что кровоизлияние при родах разрушило нервные связи между подкорковыми ядрами мозга и его корой, пощадив, однако, нервные клетки самих подкорковых ядер с их эфферентными путями. Поэтому-то в эмоциональных ситуациях ребенок может гулить и лепетать, — врожденные паллидарные и стриарные синергии у него не тормозятся с более высоких кортикальных уровней управления. В то же время эти синергии не могут выполнять функции двигательных фонов по отношению к речевым навыкам кортикального уровня, — ребенок не говорит. Другими словами, очаговое поражение не только кортико-бульбарных путей пирамидного тракта, но и кортико-экстрапирамидных путей лишает мальчика возможности перейти от воспроизведения врожденных голосовых реакций к их подражательному нормированию и преобразованию в национально-специфические знаки эмоциональной выразительности — естественную предпосылку дальнейшего языкового развития. Формирующиеся на основе зрения и слуха ребенка речевые произносительные образы и представления не используются и вне подражательной практики остаются несовершенными. В силу этого двигательная недостаточность речи дополняется ее вторично обусловленной сенсорной недостаточностью. Последнее, в свою очередь, задерживает и нарушает интеллектуальное развитие.

Такие далеко идущие системные последствия дизартрии в детском возрасте имеют место в большей или меньшей степени у всех детей. И в этом принципиальное отличие детской дизартрии от дизартрии у взрослых. Диагноз любой формы дизартрии в детском возрасте, не только «псевдобульбарной», должен быть дополнен анализом вторичных системных последствий первичного очагового поражения мозга.

Думается, что обилие при детской дизартрии вторично обусловленных симптомов недоразвития речи и функциональные особенности детского мозга в целом делают особенно эффективньши различные приемы «растормаживающей» лечебно-педагогической работы. Для иллюстрации этого положения воспользуемся следующим нашим наблюдением.

Больная X., 10 лет. Диагноз: тяжелая «псевдобульбарная» дизартрия. С четырех лет упорно занимается с логопедом. Говорила очень громким монотонным голосом. Речь мало разборчивая, peзко замедленная и неплавная. Многие звуки она совсем не могла произносить.

Было предложено проводить логопедические занятия на фоне инъекций антихолинэстеразного препарата галантамина, который облегчает в соответствующих дозах проведение импульсов в синапсах центральной нервной системы и усиливает процессы возбуждения. После первой инъекции галантамина увеличился объем движений языка и возросла плавность речи.

После третьей инъекции движения языка стали объемнее и увереннее. Появилась возможность приподнимать кончик языка и произносить звук Л. Девочка смогла не только высунуть язык, но и, удерживая его в таком положении, направить на него воздушную; логопеду удалось поставить ей звук С. Тут же впервые были получены правильно артикулируемые звуки Ш и Ж.

После четвертой инъекции она научилась ставить язык в положение «желобка», была отмечена большая активность нижней губы, исчезли резкая напряженность и неестественная громкость голоса. Используя подъем языка (как при звуке Л) и заставляя произносить Т-С, удалось получить легкую вибрацию кончика языка, необходимую для постановки звука Р.

После девятой инъекции надувает щеки, хорошо жует и глотает. Речь перестала обращать на себя внимание посторонних. Уменьшилось слюнотечение во время речи.

После девятнадцатой инъекции улучшилась артикуляция губных и язычно-губных звуков. Стал тверже звук Л. Уменьшилась асинхронность дыхания, голосообразования и артикуляции, девочка научилась произносить изолированные протяжные звуки.

До лечения девочка не могла произнести несколько слов (раз, два, три, четыре, пять) на одном выдохе, для каждого слова требовалось отдельное толчкообразное дыхательное движение (рис. 15).

После курса лечения те же слова произносит плавнее, непринужденнее, на одном-двух выдохах.

Рис. 15 Пневмограммы больной X., 10 лет, во время устного счета (1) при произнесении протяжных звуков (II). А — до и Б — после курса лечения. Уменьшение асинхронности дыхания, голосообразования и артикуляции (по М.Б. Эйдиновой и Е.Н. Правдиной-Винарской).

До лечения был недоступен плавный, замедленный выдох (даже в течение 5—7 с), необходимый для произнесения протяжного звука А. После курса лечения девочка, произнося протяжный звука А, производит такой выдох на протяжении 19—23 с.

Производя массаж языка пальцем, Таня самостоятельно добилась вибрации языка, научилась регулировать голос по громкости и интонации.

В итоге за два месяца речи произошел скачок, которого одной логопедической работой получить никак не удавалось.

Преодоление вторично обусловленных симптомов делает более рельефной первичную очаговую недостаточность мозга и тем самым ведет к уточнению речевого диагноза.

Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая