ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Краткий очерк истории Византии.

12 3 4 5 6

ГЛАВА 10: ПРАВО И ГОСУДАРСТВО ВИЗАНТИИ.

Римская правовая цивилизация не погибла с крушением Западной части Римской империи, но продолжила еще тысячу лет свое существование в новых формах, которые в свою очередь оказали колоссальное влияние на становление права и государственности России. Не ошибемся, если скажем, что для нас из всего опыта, накопленного мировой цивилизацией, именно опыт Византийской империи является главным и определяющим. В этой связи просто нельзя не выразить недоумения тем положением, которое занимает эта тема в существующих общих курсах по истории зарубежного права. Для отечественного специалиста многое, если не все станет понятным в истории власти собственной страны, если он будет иметь возможность более основательно познакомиться с тем живительным источником, из которого Россия приобрела начала цивилизованности!

ПОНЯТИЕ ВИЗАНТИНИЗМА

Само название «Византия» является довольно условным и имеет позднее происхождение. Считается, что оно образовано от древнегреческого полиса Византий, который находился на берегах Босфора на том самом месте, на котором 11 мая 330 года Константин Великий велел основать новую столицу. Имеются сведения, что для того, чтобы скрасить превратности переезда на новое место жительства Константин велел выстроить точные копии домов сенаторов, которые те имели в Риме. Но все равно Константинополь не сразу стал подлинно вторым Римом.

Византийцы называли себя «romanoi» (койнэ), то есть «римлянами», что было совершенно не случайно, поскольку именно в их цивилизации мы видим исторический пример модификации такого культурного феномена как романизм на основе восточных влияний. На Западе картина совершенно иная, здесь варвары сами стали объектом романизации, образовав в конце концов самобытный романо-германский мир. Вполне естественен в той связи вопрос, что же является самым существенным в судьбе романизма на Востоке? Самым существенным здесь является доведение римских черт до их полного совершенства. Во власти – это усовершенствованный до предела доминат, в праве – это Corpus iuris civilis, не стоит забывать, что окончательная систематизация римского права, которой пользуются сейчас, есть плод работы, собственно говоря, византийских, а не римских юристов! В сфере общей культуры – это исключительно оригинальный стиль на основе ортодоксального христианства в его наиболее древней, то есть воспринятой еще Римской империей форме.

Эти сущностные черты и составляют основу такого культурного феномена, который получил в науке наименование византинизма. Как свершено верно писал в свое время оригинальный русский мыслитель К.Н. Леонтьев: «Византинизм есть прежде всего особого рода образованность или культура, имеющая свои отличительные признаки, свои общие, ясные, резкие, понятные начала и свои определенные в истории последствия» [Леонтьев. 1912: 113]. Но это общее определение, в котором необходимо сделать дополнения, особенно для будущего юриста, для которого важен именно правовой аспект византинизма как самобытной культурной системы. И этот аспект заключается в том, что, воспользуемся определением современного российского византиниста, система основана «на началах права, причем права высокоцивилизованного, писаного, предполагающего высокий уровень юридического мышления и общей образованности» [Медведев. 2001: 102].

СТАНОВЛЕНИЕ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.

Фактически до конца IV века Византия продолжала являться Восточной частью единой Римской империи. По сравнению со стремительно деградировавшим под натиском варваров Западом дела на Востоке шли не столь уж катастрофично. Хотя здесь Империя унаследовала вековой конфликт с персами, а с VI века точно таким же кошмаром, каким были германцы для западной части Империи, для становящегося государства стали славяне. Внутренние неурядицы также давали о себе знать, отчасти из-за правления довольно посредственных императоров, но в большей степени из-за ересей, сотрясавший государство. Запад был лишен последнего бедствия во многом благодаря своей необразованности. Уже тогда официально признавалось, что graecum est, non legitur (греческое не читается). А раз нет специалистов (даже в Церкви), владеющих греческим языком, нет источника информации, нет пищи для ума. Тогда как на Востоке по свидетельству современников, даже последний торговец на рынке перед тем как отвесить товар покупателю пускался в длинные рассуждения о природе ипостасей Троицы! Это невежество Запада предохранило его от ересей, а на Востоке дело иногда принимало совсем катастрофический характер. Тем не менее, правление Феодосия II Великого (379 – 395 гг.) по праву считается не только эпохой уничтожения самой опасной ереси той эпохи – арианства, но и временем уже административного размежевания Востока с Западом.

Первые века истории Византии были окрашены кровью. Непрекращающиеся войны с персами, дополненные грандиозными военными экспедициями уже на Западе: разгром вандалов в Северной Африке и готов в Италии, захват Армении и Испании все время держат силы Империи в напряжении. Эпоха Юстиниана Великого (527 – 565 гг.) считается пиком военного могущества Византии. Именно тогда, как говорил один историк, ромеи могли с полным основанием снова как встарь называть Средиземное море «mare nostrum», то есть «нашим морем». Одновременно с этим выстраивается грандиозное здание администрации, полностью систематизируется право. Тогда же закладываются основы экономического могущества Византийской империи. Последний факт стоит отметить особого.

Восемьсот лет от Диоклетиана до Алексея Комнина (1081 – 1118 гг.) византийская золотая монета – «статер» или «номисма» (на латинском Западе именовавшаяся «солид») являлась мировой валютой! Этот рекорд не будет побит, пожалуй, никогда! Устойчивость номисмы обеспечивалась ее качеством и системой международных договоров, посредством которых Империя обязывала всех своих соседей чеканить только серебряную монету. Даже персы, даже арабы чеканили только серебро! Чтобы представить себе реальную ценность номисмы, можно сказать, что она приравнивалась в свое время к 5-рублевой золотой монете царского чекана.

Наследники Юстиниана открывают новый период в истории Византии. Начатый, как всегда войнами с персами, которые при знаменитом императоре-воине Ираклии (610 – 641 гг.) заканчиваются грандиозным поражением последних, он, этот период, продолжился уже в нескончаемых войнах с арабами. Но Империя смогла преодолеть и эту опасность. Показательно то, что кратчайшим путем в Европу, через Дарданеллы арабы воспользоваться не смогли, а выбрали кружной путь – через Северную Африку, через Гибралтар, и только 732 год, сражение при Пуатье, а это юг современной Франции (sic!), остановил их натиск!

Этот же период знаменателен разработкой и кодификацией уже собственно византийского или греко-римского, как еще часто его называют, права. Работа эта приходится на время правления двух величайших «династий» василевсов в истории Византии: Исаврийской и Македонской. Именно при императорах из этих фамилий культурный тип Византии достигает своего наивысшего расцвета, особенно в правление знаменитого Василия II Болгароктона (Болгаробойцы): 976 – 1025 гг. В этот период VIII с по XI вв. создаются такие памятники кодификации как Эклога (с ее приложениями), Прохирон (в его редакциях) и Василики. Значение этих законодательных актов велико не только потому, что в них мысль византийских юристов получила адекватное отражение согласно эпохе, но потому, что они оказали колоссальное влияние на развитие правовых систем народов, составивших по образному выражению известного британского византиниста Д. Оболенского «византийское Содружество наций» – The Bysanticum Commonwealth.

Территория Империи в этот период окончательно приобретает свою типическую форму – собственно, становится землей, заселенной ромеями – греками-византийцами. Это Малая Азия и Балканский полуостров. Потеряв в столкновениях с арабами Переднюю Азию, Египет, африканские владения, в столкновениях с лангобардами, славянами и норманнами значительную часть европейских территорий, Империя смогла сосредоточить усилия на развитии собственного исторического ядра, придав ему неповторимый и выдающий вид. До сих пор турки развивают свой туристический бизнес на эксплуатации памятников той эпохи.

Последний император из Македонской «династии», брат Болгаробойцы Константин VIII (1026-1028 гг.) был полной противоположностью своему родственнику. Сами византийцы с негодованием говорили о нем: «Крест и плевательница из одного дерева». В свое недолгое правление он умудрился привести дела Империи в полный беспорядок. За ним последовала до воцарения «династии» Комнинов (1057 г.) вереница случайных людей на троне. Упадок сил Империи совпал с началом турецкого натиска. Несчастная битва при Манцикерте (1071 г.) имеет своим результатом постоянное и катастрофическое уменьшение территории страны. Правление новой «династии» Ангелов (с 1185 г.) становится нижней точкой деградации Империи. Апофеоз этой деградации – падение Константинополя в 1204 году.

Вожди четвертого крестового похода очень плохо знали географию. Как иначе можно объяснить то, что, отправляясь освобождать Иерусалим, эти люди захватили Константинополь? Конечно, это метафора! Известна та ненависть, которую питал варварский Запад к византийскому Востоку. Ненависть эта питалась банальной завистью, которая сквозит буквально, например, со всех страниц известного сочинения «Antapodoseos» германского епископа Лиутпранда, выполнявшего при Никифоре Фоке (963 – 969 гг.) роль посла Оттона I, объявившего себя Римским императором, но императором «Священной римской империи германской нации». К политическим притязаниям после 1056 года добавились притязания религиозного характера. Католический Запад стал смотреть на православный Восток как на вертеп еретиков, обращение которых возможно только через подчинение или уничтожение. Упадок Империи сказался и в том, что она теперь не выдерживала конкуренции со все увеличивавшими свою торговую мощь северо-итальянскими городами: Венецией и Генуей. Итальянцам Империя мешала как торговый конкурент.

Именно по наущению венецианцев Константинополь был взят и подвергнут грандиозному разграблению рыцарями-крестоносцами:

«и добыча была столь велика, что никто не мог бы сказать вам, сколько там было золота и серебра, и утвари, и драгоценных камней, и шелковых материй, и одеяний из атласа, и одеяний на беличьем меху и подбитых мехом горностая, и всяческих драгоценных вещей, которые когда-либо имели на земле. И Жоффруа де Виллардуэн, маршал Шампани, со всей правдивостью свидетельствует по истине и по совести, что со времени сотворения мира никогда не было в одном городе захвачено столько добычи» [Жоффруа де Виллардуэн. 1993: 250].

Вот таких пилигримов занесло в град Великого Константина. Известно, например, что крестоносцы, считая, что греки проглатывали драгоценности, вспарывали женщинам и детям животы и рылись в их внутренностях в поисках ускользавшей добычи. Разгром был тотальным. Турки, через двести сорок лет взяв окончательно Константинополь, были ужасно удивлены тем видом, который представлял из себя город. За городскими стенами фактически лежали целые кварталы руин – ромеи за все это время так и не смогли оправиться от погрома и восстановить разрушенное. Официально турки в 1453 году смогли захватить в Константинополе добычи только на триста тысяч дукатов!

Под ударом крестоносцев Империя распалась на ряд политических образований: Латинскую империю, Кипрское королевство, Ахейское княжество, Афинское герцогство, герцогство Архипелага, Никейскую и Трапезундскую империи, и Эпирский деспотат. Только в последних трех политических образованиях у власти остались этнические греки. Во всех остальных у власти стали пришельцы, которые ввели сразу же в своих новых «государствах» ту систему управления, с которой только и были знакомы – феодализм. Главным источником права здесь были Иерусалимские ассизы, первая редакция которых относилась к концу XII века, а общественные отношения строились по иерархической лестнице взаимоотношений сеньора со своими вассалами.

Но дух Империи был еще крепок, и в 1261 году латиняне изгнаны из Константинополя. Империя на время восстанавливает свое единство, но территория ее все время сжимается как шагреневая кожа. Турки только усиливают свое давление, империя фактически агонизирует. Эта агония на время была продлена разгромом оттоманов войсками Тимура (Тамерлана) в 1402 году. В надежде на помощь католического Запада византийцы пошли на унию с папой в 1439 году. Но этот шаг только расколол общество. Значительная часть византийских греков, можно сказать, жаждала прихода турок, чтобы их руками расправиться с схизматиками. 1453 год открыл дорогу туркам в Европу, тот год и главное в нем событие потрясло весь христианский мир. В результате турки смогли продолжить свое продвижение в Европе, остановить которое западные европейцы смогли только в 1648 году под стенами осажденной Вены!

ПРОБЛЕМА ВИЗАНТИЙСКОГО ФЕОДАЛИЗМА

В мировой науке на этот вопрос существует несколько точек зрения. Крайняя была представлена в основном советской историографией, которая возводила становление феодальных отношений в Империи чуть ли не к VI веку, а в X – XI веках уже видела зрелые его формы. Прямо противоположная точка зрения была представлена наиболее доказательно в трудах дореволюционной русской школы византиноведения, например, в работах академика Ф.И. Успенского. Но существует и третий взгляд на эту проблему, отличный от вульгарного советского толкования феодализма как сугубо экономического явления и от, конечно же, идеалистического, мы бы даже сказали романтического взгляда на историю Византии как воплощенный идеал православной государственности.

Эта точка зрения может быть выражена следующим образом. Никакого феодализма в западноевропейском понимании этого явления Византия никогда не знала. Византийская цивилизация была по преимуществу городской, мы бы даже сказали, торгово-промышленной, хотя и с сильной степенью мелочной регламентации этого вида деятельности, о чем свидетельствует, например, Книга Эпарха. При таком типе общества классу феодалов нет места. Кроме того, основа византийской армии во все время ее существования – набор рекрут из свободного крестьянства; такой же тип формирования войска существовал в Римской империи. Многочисленное свободное крестьянство не может существовать при феодализме по определению. Более того, нам известны решительные меры, которые предпринимали некоторые императоры (например, Македонской «династии»), чтобы восстановить численность свободного крестьянства. Можно сказать, что в этом вопросе в Византии все время ее существования боролись две прямо противоположные тенденции. С одной стороны, сильное централизованное государство, которое не знает привилегии, исключающей частное лицо из-под его власти. А последнее исключительно типическая черта феодализма! С другой стороны, краткие периоды ослабления централизованной власти государства по разным причинам, чаще всего военного характера, безусловно, вели к закабалению слоев свободного крестьянства и установлению на земле отношений, похожих на феодальную ренту. Иногда на краткий срок возникала даже аристократия, в распоряжении которой имелись собственные вооруженные отряды. Но неизменно эта аристократия обезглавливалась, а мощь ее подрывалась. Это были именно краткие периоды ослабления главной линии внутренней политики Империи.

Суть этой главной линии очень хорошо выражена в совете мятежного Варды Склира, который он дал Василию II Болгароктону:

«Упразднить пышные должности, никому из воинского сословия не давать богатства, но обирать их с помощью незаконны налогов, чтобы их мысли были заняты одними домашними делами» (Пселл. Хронография. Василий II. XXVIII).

Известно, например, что византийское право требовало от местных динатов (помещики) уплаты недоимок за своих париков (крестьян). Поразительно, но точно такой же порядок был в насквозь крепостнической России! Наконец, если мы посмотрим на юридические институты византийского «феодализма», которые чаще всего приводятся сторонниками вульгарного экономического понимания феодализма, а именно: экскусию, пронию, арифмос и харистикион, то мы увидим следующее. Экскусию толкуют как феодальный иммунитет, освобождение частных лиц от государственной юрисдикции, но забывают указать, что экскусия давалась в основном церквям и монастырям. Фактически она представляла собой не феодальный институт, а подтверждение установленного еще в античные времена порядка освобождения от налогов храмового имущества. Столь любимая сторонниками феодальной Византии прония (от pronoia – букв. «забота», предусмотрительность») известна только с XII века и представляла собой вид дохода (право рыбной ловли, например), который государство делит с частным лицом. При сильном желании в этом можно увидеть аналог ленных отношений, если бы не исключительно низкий социальный статус обладателей пронии. Арифмос (от arithmos – «число») известен с середины Х столетия и представлял собой акт передачи в услужение известному лицу (довольно часто монастырям) строго определенного числа семей крестьян. Дети наследовали эту обязанность отцов. Но число таких слуг было строго определено, их нельзя было, ни увеличить, ни уменьшить. Харистикон (от charistikion – букв. «дар милости») представлял собой передачу монастырям или корпорациям имущества на срок и под условием. Причем выдаваться харистикон мог в основном только василевсом или патриархом. Безусловно, этот институт похож на западный бенефиций, хотя если быть точным, то скорее перед нами некий аналог узуфрукта.

Такая фрагментарность и неустойчивость феодальных институтов никак, повторим это еще раз, не могла повлиять на структуру и тип самого византийского общества.

12 3 4 5 6