ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Страна Россия и империя Россия

1 2 34

Основными признаками империи следует считать единое структурирование большого разнообразного разнородного - в том числе и особенно культурно - пространства, его внешнее нормирование и унификацию на основе стандартов, присущих лишь некоторой небольшой привилегированной части государства либо не присущей никакой конкретной части. С сугубо пространственной точки зрения империя - это объединенное особыми средствами пространство разнообразных и разнотипных культурных ландшафтов, удерживаемое внешним образом разнообразие ландшафтов. Империя - принудительное, искусственное, внешнее и неорганичное единство разнообразия культурных ландшафтов. Разумеется, это пространство до известной степени впоследствии интегрируется и оестествляется.

В пространстве империи самое пространство вторично, это пространство-проекция, пространство - эманация власти. Пространство империи создано, заполнено и оформлено властью. Данная прежде всего в пространстве, империя не знает пространства как такового, как автономного феномена, как самозаконной сущности: пространство империи - всего лишь аспект (хотя мощный и значимый) государства, власти, государственной мощи и структуры. Имперское пространство - это пространство-государство, а не пространство-ландшафт. Власть - главный игрок, основный актор пространства. Империя унифицирует и интегрирует свое пространство. Имперское пространство структурировано и интегрировано специальными структурами, преимущественно силовыми. Саму империю как феномен можно считать способом и механизмом силовой интеграции и унификации больших разнообразных территорий.

Всякая империя - пространство линий коммуникации, замыкающихся на центр, приобретающий особую роль и уникальную функцию. Империя - пространство центростремительное: «Все дороги ведут в Рим». Горизонтальные, непосредственные связи мест носят второстепенный характер и отнюдь не насаждаются властью; связи мест часто или в основном носят непрямой, трансцентральный характер (через центры). Империя - пространство доминирования статусных, вертикальных связей, связей прежде всего по направлению «центр - периферия». Пространство империи связно, но оно связано через центр. Горизонтальные, непосредственные связи между местами в пространстве империи производны от связей иерархических, вертикальных. Федерация с ее доминантой прямых горизонтальных связей (и относительно слабым, недоминирующим и, следовательно, чисто теоретически - и неединственным центром) - географический антоним империи, хотя историческая география знает сложные симбиозы империи и федерации; по-видимому, на поверхностно-политическом уровне к такой неустойчивой форме был близок СССР на самом последнем этапе своего существования; черты империи и федерации причудливо соединяла и Австро-Венгрия.

Пространство империи задано двумя основными особыми областями - Центром и Границей; их роль, в том числе сакрально-символическая, хорошо известна. Пространство империи - пространство, извне сжатое внешними, чуть не абсолютными границами - и организуемое внутренним абсолютно доминирующим центром.

Обычно приписываемые империи признаки вроде единовластия и агрессивных войн не вполне (скорее вполне не) относятся к делу: национальное государство также может быть авторитарным и агрессивным; империя же может быть внутри своей метрополии либеральной страной с демократической властью. Но существеннейшее, главное различие - различие пространственное! - состоит в том, что империя - большое и разнородное пространство, которое не может быть удерживаемо, охватываемо и осваиваемо без насаждения внешних норм и стандартов, ландшафтно и культурно чуждых подвластным территориям.

Если ограничиться приведенными краткими и, в общем, известными чертами империи, вернее - пространства империи, то принадлежность дореволюционной России, СССР и РФ к типу империй не может быть оспорена безотносительно ценностных коннотаций, каковыми чрезвычайно богат дискурс империи.

Пространство и СССР, и РФ централизовано, моноцентрично на всех уровнях, организовано по оси «центр - периферия», в его структуре и форме огромную роль играют внешние границы, носящие характер огромных милитаризованных зон. Центр как функциональное ядро и просто как столица играет в пространстве СССР и РФ огромную роль; сопоставимых по роли и функции с Москвой городов в РФ на самом деле нет. Пространства и СССР, и РФ (на всех территориальных уровнях) - централизованные, ограниченные плохо проницаемыми внутренними границами; на внутренних границах между регионами царит глушь и запустение. Центр государства и его границы, а равно связывающие их и пронизывающие территорию транспортно-коммуникационные магистрали - главные конститутивные элементы пространства. Империя - еще и высочайшая централизация и сосредоточение власти и смыслополагания, монопольное центрирование большого пространства и концентрация всех значимых элементов наверху. В этом смысле СССР был ярко выраженной империей, а РФ еюостается. Пространство СССР было, а пространство РФ остается чрезвычайно однообразно структурированным - несмотря на огромное разнообразие ландшафта, это система моноцентрических узловых районов на базе регионов административно-территориального деления; существует одна-единственная универсальная система районов. Однообразная структуризация пространства, кстати, резко сокращается его содержательный размер. Империя – большая по определению – сокращает размер своего пространства по сравнению с иными формами его обустройства.

Разнообразие культурных ландшафтов «современной России в границах РФ» и подстилающих их природных ландшафтов несомненно и не оспаривается ни сторонниками доктрины РФ как империи, ни сторонниками доктрины РФ как национального государства; российская география стоит на том, что пространство России большое и сложное. Если пространство большое, это логически означает, что оно еще и разнообразное (хотя имперская структура - унифицирующая, тем самым она сокращает семантический размер страны). Достаточно вспомнить, что территория РФ - несколько больших зон природно-культурного ландшафта, где различно практически все – природная основа ландшафта, тип автохтонного населения и вписанного в ландшафт хозяйства, современное расселение и экономический профиль территории, даже культурно-этнические группы самого русского населения. Нет нужды и напоминать и об очень сложной и болезненной истории включения этих разнообразных территорий в состав единого государства, с каковым «включением» многие этнические группы не примирились до сих пор.

Особый тип территорий современной РФ, акцентирующий ее имперский статус, - трофейные территории, включенные в состав СССР в ходе и после второй мировой войны (о них уже шла речь). Эти территории с некогда (не столь уж давно) процветавшим хозяйством и очень зрелым культурным ландшафтом - сейчас сильно деградировали, пребывают в упадке и запустении, отброшены на жалкую роль Периферии. С инородным культурным ландшафтом наша империя не справилась; это существенно. Не удалось найти и адекватную модель освоения юга Дальнего Востока РФ - прямого продолжения природного ландшафта Манчжурии. Равно полагают, что и адекватного специфике горных территорий хозяйственно-культурного ландшафта создать так и не удалось; Россия не умеет жить в горах. Не удалось новый полноценный культурный ландшафт для очагово освоенной Северной России и Сибири etc. Империя Россия и тогда, и сейчас включала (включает) территории, каковыми она не в состоянии осмысленно распорядиться.

Между пространственной формой империи и ее геополитикой есть связь, хотя и не столь жесткая, как принято думать. В этом аспекте сходство СССР и РФ достаточно велико. Эти государства жестко контролируют свое пространство, удерживая часть подвластных территорий прямой военной силой, сохраняя в своем составе ряд территорий в режиме прямой военной оккупации; ведут внутренние и внешние территориальные войны; ориентированы на силовое сохранение - если не расширение - внешней сферы своего влияния; имеют фактические владения...

Между размером и имперской структурой пространства России несомненно существует связь. Но она совершенно иная, нежели принято думать. Утверждается, что Россия очень большая и потому она неизбежно империя. Скорее наоборот – Россия именно потому такая большая, что она империя, то есть достаточно давно и массированно реализует имперские практики территориальной экспансии. Вначале Россия стала империей, а лишь потом такой большой.

Если мы говорим об империи - мы подразумеваем метрополию и колонии; таково клише дискурса империи. Известны возражения против наличия в СССР - тем более в РФ - отчетливой метрополии, нередко используемые для подмены тезиса следующим образом: раз нет метрополии привычного типа - значит это не империя; существуют и достаточно распространены мнения о том, что современная Россия в границах Российской Федерации - просто национальное государство[4]. В пространстве СССР действительно не было сплошной компактной территории, которая отвечала бы двум необходимым признакам метрополии - привилегированное положение и отчетливые властные функции, распространяющиеся на всю территорию империи. Аргумент об СССР (РФ) как колонии Москвы (что бы ни мерещилось «элите Москвы») должен быть отвергнут сразу: Москва сама входила и входит в подвластное пространство, ею самой управляют и ее нормируют, в ее материале решают (решали) внешние для нее задачи; иное дело, что пространства СССР и РФ высоко централизованы и Москва - их центр. Классической метрополии действительно нет, но мы и не связываем конструкцию «империя» с непременным наличием метрополии. Дело в ином.

Чем более выражены имперские черты пространства, тем меньше территориально может быть метрополия; гигантская Римская империя была колонией одного города. Предел территориального сжатия метрополии - метрополия, не занимающая места в пространстве, экстерриториальная метрополия; известное сочинение В.Войновича, где центр власти выносится в надтерриториальный космос, в этом вполне точно. Именно к этому случаю приближалось советское пространство. Во фрагментированном, островном пространстве с явными чертами экстерриториальности статусная метрополия также носит островной характер, состоит из небольшого числа экстерриториальных объектов. Такие объекты есть, это, прежде всего закрытые города (в РФ – ЗАТО, но они явно хиреют и утрачивают свое привилегированное положение); характерно, что их жители имели (и кажется, имеют?) московскую прописку. Но строго говоря, в нашем пространстве как эманации власти сама «метрополия» носит над- и экстерриториальный, скорее фазово-статусный характер.

На наш взгляд, РФ не минует участь иных империй. Проблема только в том, будет ли деколонизация осуществляться спонтанно, внезапно, застанет общество, власти и государство врасплох или власти наберутся мудрости настолько, что сами осуществят проект деколонизации. Тем более что пребывание далеко не всех территорий в составе нынешней РФ идет ей на пользу. Прецедент уже есть: нашла же Российская империя в себе силы и разум обуздать имперский инстинкт и уступить огромную территорию Аляски - создав себе, таким образом, дружелюбного стратегического союзника на целый век вперед.

Еще раз подчеркнем: империя - характеристика структуры пространства РФ, а отнюдь не характеристика политики. Даже если РФ откажется от фактической аннексии Абхазии и Южной Осетии, эвакуирует все военные базы с территории иных государств, прекратит боевые действия на Кавказе и предоставит независимость нескольким краевым - а хоть бы и всем желающим! - «национальным регионам», то по структуре своего пространства империей в целом быть не перестанет. Империя - прежде всего определенное обустройство пространства, совершенно неизбежное и осмысленное в одних исторических ситуациях и столь же совершенно излишнее и бессмысленное в иных. Однако сколь мало обсуждается неимперская и постимперская альтернатива современной России-РФ, сколь непродуктивно обсуждается само пространство страны, особенно у империалистов, забывших, что империя - не только силовое удержание территорий, но еще и реализация продуктивных возможностей большого разнообразного пространства именно как такового. Современная РФ - несомненно имперское пространство, но налицо все издержки империи - и почти нет ее преимуществ.

Имперское обустройство пространства России является для нее сейчас тяжким бременем, издержками и обузой. Не может пространство современного общества - каковым стремится быть Россия - быть унифицированным, гиперцентрализованным и моноцентричным, имея фактически один полноценный современный город и почти бессвязный культурный ландшафт, связный только в одном-единственном направлении «центр - периферия», да и то кое-как, содержать внутри себя огромную зону запустения - внутреннюю колонию, Внутреннюю Периферию. Пространство современного общества - пространство постимперское, нравится это кому-либо или нет.

Утверждение «Россия - империя» подразумевает целый пучок вопросов, в частности, об особенностях нынешнего пространства России, производных от имперских функций и доминант. При отказе от этих доминант пространство просто обязано измениться, «всплыть» после снятия имперского груза. В действительности существенные особенности пространства страны, предстающие в настоящий момент (а то и кажущиеся вечными) пространственными атрибутами России – атрибуты Российской империи, а не самой России. Прежде всего, это: огосударствление пространства, примат конструирования мест, регионов, этносов над саморазвитием, перманентная статусная динамика культурного ландшафта, рентно-ресурсная ориентация экономики моноцентризм и высочайшая централизация и страны в целом и ее институциональных частей (регионов), чрезвычайно высокая роль внешних и внутренних границ.

Проблема поразительно мало осмысленна и исследована; не происходит мыслительного освобождения России от бремени империи, научной или хотя бы публицистической реконструкции неимперской России. Россия принимается как империя «по умолчанию» и не вычленена из своей имперской скорлупы, не сошла с прокрустова ложа империи. Не произведено растождествление страны России и России=империи. Ругать империю образованная публика готова, но представить Россию не империей – не осмеливается. Даже города для изображения на новых денежных знаках избраны так, чтобы нести и транслировать идею империи[5].

Сомнений в данности России как империи нет, независимо от того, является ли империя прошлым или настоящим страны, структурой сегодняшнего пространства или остаточно-реликтовым социальным и идеологическим способом обустройства жизни, реальностью или только действующим символом (не действующие символы – не символы) в дискурсе и ментальности.

Но проблема империи для сегодняшней России – это реальная проблема трансформации страны в ходе неизбежной (желательной или ужасающей) утраты колоний и переустройства всего пространства и всей жизни. Признание темы империи значимой неизбежно привело бы к осознанию необходимости управлять трансформацией империи, формированием постимперского пространства, в том числе и посредством деколонизации собственной территории). Делать вид, что Россия не имеет значимых имперских структур – безответственность или невменяемость, как и прожект превращения России в национальное государство, притом, что не существует доминирующей этнической группы, как нет ведущей профессии или конфессии.

4. ОБ УСТОЙЧИВОСТИ БОЛЬШИХ СТРАН

Каркас устойчивости большой системы – множество несовпадающих расчленений. Региональная структура СССР – советское пространство – причина его неустойчивости.

Так вот мы говорим об устойчивости стран или об устойчивости государств? Если мы говорим об устойчивости Индии, то не возникает ли у нас подозрения, что Индия – это очень сложное образование, которое содержит несколько стран разной степени оформленности. Если государство признается оформленным так сказать по определению, то страна может быть оформлена в очень разной степени.

Теперь я выполню «домашнее задание» и отвечу на вопрос о территориальной прочности. В логике этих рассуждений касательно различений стран и государств можно сказать, что прочны те государства, которым соответствуют страны. Я по-другому не могу это сформулировать. Если Советский Союз был не страной, а был сложным образованием, он не вполне был и государством, то понятно, что он не выдержал кризиса. Как сейчас видно, на территории СССР были как вполне сформировавшиеся, так сказать однозначные страны (именно они и сформировали полноценные государства) и были также и страны разной степени оформленности, причем возможно и страны, «вложенные» друг в друга. СССР распался не потому, что он состоял из контрастных частей, но еще и потому, что переживал очень острый кризис – цены на нефть, надлом из-за гонки вооружений и т.д. В определенном смысле распад государств последних десятилетий – это суверенизация стран.

Что касается прочности. Первый критерий прочности – соответствие страны и государства. Хотя это совершенно не значит, что если в Бразилии идет процесс образования нескольких стран, то Бразилия непременно распадется. Но это свидетельствует об определенном потенциале распада. Самый яркий пример государства, куда силой загнали несколько стран (возможно, тогда не до конца сформировавшихся) – это Югославия. Потому что никаких связей, никакой культурной целостности, никакого единства судьбы между Македонией и Словенией не было. Это искусственное государство, которое было обречено на распад. Правда, он мог бы происходить в менее кровавых, менее страшных формах.

И еще одно утверждение, навеянное многолетним сотрудничеством с Леонидом Викторовичем Смирнягиным. Самое главное, что я усвоил от него про США, это то, что в США есть несколько разных районирований, которые между собой не совпадают. Если есть несколько районирований, значит, нет системы однозначных частей. А, значит, нет тех блоков, которые при кризисе единства (это не только кризис центральной власти) отойдут друг от друга. Т.е., хорошо, если сложная территория охватывается несколькими районированиями. Залогом территориальной «прочности» государства является сложенность его территории несколькими разными и пересекающимися системами районов таким образом, что нет привилегированной однозначной системы автономных частей. Надо ли напоминать, что советское пространство обладало поразительным единством, и там фактически действовало одно-единственное районирование. Вся советская система потратила огромные ресурсы, в том числе ресурсы человеческих жизней на то, чтобы создать ту самую систему однозначных частей, на которые при не слишком большом кризисе эта страна и распалась.

[1] Здесь следует отметить значительную общественную беспечность: игнорируются столь значимые вопросы, как размещение космодромов на дальней периферии и страны и государства: в ином государстве (Байконур) либо на своей, но проблематичной в будущем территории (Свободный на юге Дальнего Востока, рядом с границей Китая), в то время как на территории ядра России есть два космодрома (в Архангельской и Астраханской области); такое периферийное размещение автоматически означает затраты (растраты) ресурсов на удержание указанных мест, в большинстве аспектов не являющихся частью страны «Россия».

[2] См.: Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен: М.: ОГИ, 2001, с. 463; курсив авторов.

[3] Подобные выводы получены на основании собственных полевых исследований.

[4] Недавно с точкой зрения автора резко полемизировали, отстаивая доктрину России как обычного национального государства: Тишков В.А. Культурный смысл пространства // Тишков В.А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. М.: Наука, 2003.

[5] Эти и подобные сюжеты рассматрены в нашей книге - Каганский В.Л. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство. М.: Новое литературное обозрение, 2001.

1 2 34