 ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение Как определить диапазон голоса - ваш вокал Игровые автоматы с быстрым выводом Как самому избавиться от обидчивости Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком" Натюрморт и его изобразительные возможности Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д. Как научиться брать на себя ответственность Зачем нужны границы в отношениях с детьми? Световозвращающие элементы на детской одежде Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ) Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
| РОССИЯ КАК БОЛЬШАЯ СТРАНА: ПРОБЛЕМАТИЗАЦИЯ
Опубликовано: Россия как большая страна: проблематизация //
В.Л.Каганский (Институт географии РАН)
1. СТРАНА И ГОСУДАРСТВО Нетождественность стран и государств. Страна – географически связное самосогласованное вменяемое пространство с консенсусом элит. Соотношения стран и государств. Устойчивость стран и устойчивость государств. Быстрый распад государств, не соответствующих странам. Распад СССР – не распад страны. Последствия различения страны и государства для России.
Я буду рассматривать и представлять не обобщенные факты и эмпирические обобщения, но буду делиться концептуальными и методологическими сомнениями, поэтому мой доклад и статья соответственно и называются. Я буду проблематизизировать стандартное утверждение «Россия – большая страна». В том числе буду проблематизировать и позитивно, излагая собственные экспертные наблюдения, суждения и заключения. На очень небольшой части поверхности Земли в Западной Европе за довольно долгое исторически время удалось совместить страны и государства. Борьба Германии за объединение, борьба Италии за объединение... Строго говоря, страны и государства отнюдь не тождественны. Что такое государство, сейчас более-менее понятно, хотя есть, конечно, казусы вроде государств-карликов и особых случаев (Святейший престол, который не является синонимом Ватикана), а с другой стороны ЕС – неясно, государство это или нет. Даже здесь сложности! А вот что такое страна – более-менее непонятно, хотя и, несомненно, можно экспертно назвать ряд стран и даже указать их территории даже для того случая, когда этим странам государства не соответствуют (нет одноименных государств). При этом поражает неразличенность стран и государств в территориальном аспекте, вследствие чего, то, что называется страноведением, является государствоведением; неразличение стран и государств – общее место. Надо ли сомневаться в том, что существует такая страна как Курдистан или существовала в ХIХ веке такая страна как Эстония, которая никак не была государственно маркирована и даже не образовывала единой губернии и состояла из Эстляндской губернии и части Лифляндской губерний Российской империи? Я думаю, что страна – это географически связное, самосогласованное, вменяемое пространство с консенсусом элит. Это дерзкое квазиопределение (оно ниже будет уточнено и расширено), но определения страны, очищенного от того, что страна сопряжена с государством, определения страны помимо государства просто нет. И если мы будем брать сейчас соответствие стран и государств, то мы увидим, что есть государства, которые ни в коей мере не являются странами, например, Сомали и в значительной степени Ирак – то, что происходит сейчас в Ираке – это попытка сколотить новую страну; Ирак вряд ли был страной, он был безответственно в 1918 году нарисован на карте, Ближний Восток не знали, была нарисована такая странная страна. Эти государства в значительной мере являются несостоявшимися. А была конкурентная концепция Большого Курдистана, который в значительной степени являлся, а, может быть и сейчас является страной. Равно существуют и страны, не являющиеся в прошлом или в настоящем государствами. Понятно, что речь может идти и о мере совпадения (соответствия) страны и государства, или точнее – государственной территории и пространства страны. Наша страна Россия в этом отношении особенно сложна и даже драматична… Поэтому первая группа сомнений – о чем мы говорим: о странах или о государствах. Причем даже в Западной Европе, где это соответствие было достигнуто за тысячу лет войн, начинаются серьезные проблемы: ну кто мог думать, что обозначится валлийский сепаратизм? Или, по крайней мере, валлийский регионализм? Кто мог думать, что целостность Британии будет поставлена под сомнение, политически и культурно проблематизирована? Это означает, что государству Великобритания не отвечает единая единственная страна. Франция просто раскалывается, даже если не говорить о Корсике, в страну Францию ни в каком отношении не входящую. То есть полное соответствие стран и государств является не правилом, но скорее довольно редким исключением. Возможно, это социально-политическая идеализация, и полного совпадения стран и государств эмпирически мы не найдем. Хотя, очевидно значительные приближения имеют место, примером чему современная Эстония, Швеция или возможно, Сингапур. (Сложные отношения стран и национальных государств я здесь не обсуждаю, укажу только на то, что такие признанные страны как Швейцария или тот же Сингапур национальными государствами никак не являются). И если мы говорим о территориальной устойчивости, то мы говорим об устойчивости стран или об устойчивости государств? Когда говорят, что была великая страна Советский Союз, которая распалась за три дня, то, на мой взгляд, это суждение ошибочно не столько по факту, сколько оно ошибочно по понятиям. Никакая страна за три дня распасться не может. То, что может распасться за три дня, не является страной. Как вы себе представляете распад страны? Это же разрыв связей и автономизация былых составных частей. Что, за три дня распались связи, которые продолжают существовать и сейчас? СССР не был страной, хотя идеологически он позиционировал себя как страна и, в частности, отсюда эта конструкция новой исторической общности – «советского народа». То же самое: бескровный распад Чехословакии – это просто разделение государства на две страны; Чехия и Словакия это разные страны, уж во всяком случае, страны отдельные. Когда мы рассуждаем о больших государствах, то рассуждаем о ли мы о больших странах? Я мало что знаю про США и ничего сказать не могу. Но то, что Китай представляет собой совокупность нескольких «полупереваренных» стран и то, что Тибет является страной, это несомненно. О Внутренней Монголии я бы, правда, этого не сказал. Синьцзян в большей мере, чем Внутренняя Монголия, является страной. Получается, что большие государства иногда объединяют несколько стран. Тогда хорошо бы отличать от них собственно страны=государства. (Морфология государств в этом аспекте оказывается совершенно неразработанной). Тогда признанный ряд «больших стран» - фактически же больших государств - должен будут типологически разветвиться. Независимо от того, позиционируют ли себя Китай и Россия – эти признанные большие государства - как империи, они несомненно, империи (о России подробнее ниже). Но всякое ли государство, включающее несколько стран является империей – не вполне ясно, как неясна и многоуровенность стран, то есть возможность вхождения одних стран в другие… Отношения между страной и государством очень сложны. В истории оказывались разные варианты их соотношения. Возьмем в качестве исторического геополитического примера вариант, когда «естественная форма» страны реализуется несколькими разными государствами - ведь и так можно интерпретировать «объединение Германии», в результате которого существует несколько преимущественно или полностью германских государств (включая Австрию, Люксембург, Швейцарию и Лихтенштейн – пять); некогда очевидно германские территории составляют ныне существенные части Польши, Чехии, Франции, России, Литвы, некоторую часть Италии. А ведь был еще и возможный реализоваться проект объединения германских земель вокруг Австрии… Перестала ли быть Германия Германией, утратив огромные территории, – или смогла решить мучительную проблему обретения такой территории, которая отвечает устойчивости германского государства? Но что же тогда собственно «большая страна», если не путать ее с территориально обширным государством? Если принять эту логику рассуждений окажется, что те сюжеты распада, которые мы наблюдали последние 20 лет – СССР, Югославия, Чехословакия (у СССР был двухэтапный распад, второй ярус, второй эшелон распада, второй территориальный уровень – это распад Грузии и Молдавии) - более или менее корректно можно описывать как переход к соответствию: одна страна – одно государство. Ровно это утверждение применимо и к деколонизации, хотя нередко в ее ходе образовывались государства, которым не отвечали (и иногда и сейчас не отвечают) страны… Правда, с Советским Союзом связана одна очень большая тонкость: страны, из которых он состоял, были в значительной части и в существенной мере сформированы самим Советским Союзом, потому что в 1922-м году таких теперешних стран стран как Узбекистан и Таджикистан еще не было (не исключено, что их формирование как стран еще не закончено); по-видимому, но этом месте были иные страны. Новые страны были выстроены в ходе национально-государственного строительства, и здесь есть такой своеобразный парадокс: Советский Союз выстроил в значительной степени эти страны – и распался на собственные детали. Речь, конечно, не идет о России. Существование России до 1917 года не вызывает ни малейших сомнений, но вот юго-восточная периферия СССР… Азербайджана, кстати, тоже не было. Я подозреваю, что была сильно разделенная страна, которая была поделена между Российской империей и Ираном. Россия в этом смысле – очень благодатный, хотя и очень сложный предмет рассмотрения. Будучи сопоставима по культурной контрастности с Европой, она не содержит столь ярко оформленных частей. Это первый пакет сомнений, главное из которых: существуют страны, и существуют государства, и эти сущности лежат в разной плоскости, в разных слоях реальности; критерии же международно-правового признания относятся исключительно к государству (и то не дают исчерпывающего представления, а только внешнее), а не к стране. Скажем, исторически долго Армения как государство не существовала. Значит ли это, что у нас есть сомнения относительно существования такой страны как Армения? По-моему, по всем критериям и по скорости восстановления, когда представилась возможность, эта страна становится государством. Заметим также, как аккуратно собрались Балтийские страны после революции в Российской империи. У них же не было ничего, никакого политического аппарата, никаких институтов. Но они аккуратно и быстро построили (возможно, вырастили) довольно эффективные государства. В каком смысле эффективные? Голода не было, террора и анархии не было, гражданской войны не было. А что еще является критерием эффективности государства? Нынешние регионы – субъекты федерации РФ, доставшиеся от СССР его структурные блоки – слагают государственное пространство. Но они же слагают и страну – в существенной мере на самом деле и преимущественно – в представлении. Но страна и государство - онтологически разные образования - не могут состоять из одних и тех же частей, хотя бы потому, что страна вообще не может ни из чего состоять. Дело в том, что отношение «состоять из» характерно лишь для искусственных образований, как прекрасно показывает С.Г.Кордонский. Вряд ли мы признаем, что страна – искусственное образование, сконструированное образование - хотя как быть с некоторыми советскими союзными республиками, становящимися странами: все очень непросто... (Можно сказать, что распад СССР пришелся на время, когда все его сконструированные составные части-республики оестествились и пройдя фазу осуществляемых проектов стали реальными пространственными отдельностями). Состояние сложенности общества и государства одними и теми же плитами - состояние искусственное, временное и неустойчивое, в чем мы могли совсем недавно убедиться. Это – еще и опасное состояние! Не потому ли все «великолепные» громадные империи, предшествующие – как считают евразийцы - России (гуннов, монголов, Золотая Орда – все их евразийцы считают, как и Россию, реинкарнацией, «индивидуацией» одного геополитического целого, единой сущности) были столь недолгими и столь непрочными, даже - эфемерными? Не потому ли, что эти государства не вырастили стран… Еще раз, ввиду важности сюжета, проясним его: государственная территория (формально-правовое понятие) и страна (понятие содержательное) выражаются в одном пространстве, могут быть изображены как разные контуры и внутренние формы на одной карте, - но это образования разные. Государственная территория задается однозначно, определяется законами государствами и его договорами с иными государствам; страна же есть реальность иного порядка, однозначно не задается никакими формально-правовыми актами, в ее понимании неизбежны разные толкования разных групп, никакой однозначной процедурой страна в этом смысле не фиксируется. Страна - сложный комплексный район, целостность которого устанавливается иногда задним числом, оставаясь проблематичной для некоторых групп; всякий сепаратизм - политически крайняя форма отсутствия консенсуса между территориальными группами по поводу конкретной страны. У сложных районов подобного типа без особой формальной процедуры чрезвычайно сложно определить весь объем, то есть территорию, прочертив границы. Но именно для стран детальная прорисовка границ не имеет обычно значения - достаточно указания ядра: так, имеет ли какое-либо значение для понятия России вхождение в его объем острова Врангеля? В этом развороте проблематизации налицо не только формальные, но и сугубо содержательные вопросы и проблемы. Перечислим ряд из них применительно к России. Сформировалась ли революции 1917 г. страна Россия помимо империи и безотносительно государства российского? Какова именно она была, в том числе территориально-конкретно? Сохранило ли существовавшее до СССР российское пространство внутреннюю связность? Целы ли его «исконные» формы? Связаны ли с ними новые возникающие пространственные формы? Сохранна ли его идентичность, в том числе и территориальная? Пережила ли Россия как страна советскую эпоху? Сохранилась ли сама Россия - пространственное целое, качественно иное и большее, нежели территория одноименного государства? Стала ли Россия как страна в советское время территориально больше или меньше, территориально обширнее или она «сжалась»? Как именно? Каковасейчас страна Россия? Вопрос об идентичности страны имеет смысл и помимо государства. Существует ли сейчас, именно сейчас Россия как страна независимо от государственной оболочки РФ, – и какова сейчас мера их совпадения, в том числе и особенно территориальной? В последнем закончившемся столетии дважды происходило растождествление нашей страны и территории государства; может быть, это действительно разные пространства? И тогда – разные сущностно образования, имеющие разный смысл и онтологический статус. Растождествлениестраны и государства, в том числе и их образов – насущная необходимость для сегодняшней России, это, кроме того, трудная непрерывная особая работа…Нужно научиться выбирать между ценностями страны и ценностями государства. Перед обществом стоит жесткая альтернатива: сохранения территориального образования, возможно более близкого к очертаниям нынешнего государства – сохранение страны России, приведение территории государства к форме, соответствующей сущности страны. Необходимо - не только для России - говорить об оппозиции «государство создает страну – страна выращивает государство». Для России уже очень актуально противоречие между доминирующей (иррациональной, неотрефлектированной) установкой на сохранение государственной территории – и необходимостью сохранить страну. Исторически границы государств меняются довольно быстро; не исключено, что нынешняя сорокалетняя элита России возможно будет жить и в иных границах иных государств. Распад СССР породил государства (или предгосударства), которые во многих случаях не соответствуют одноименным странам; всплыла проблема существовавших в иных пределах либо вовсе не существовавших стран. Россия – не исключение. Нынешняя территория государства РФ явно не совпадает ни с одним из вариантов территории исторической страны Россия; частые же уподобления и даже отождествления РФ и России XVII века – некорректны. Современная РФ не включает столь существенную часть тогдашней России как часть Украины с Киевом, а такие существенные части современной РФ, как побережья Балтики и Кавказа были вне тогдашней России; кроме того, значимость одних и тех же территорий весьма различна в разные исторические периоды, напр., ничтожный в XVII веке север Западной Сибири – ныне ресурсное (тем самым финансовое) ядро государства (но ядро ли страны?). Если Россия действительно сложная система, то это значит, что Россия имеет серию разных потенциальных пространственных форм (не только пространственных). Если мы растождествляем страну и территорию государства и признаем неслучайность территориальной формы страны, то налицо проблема исторического выбора конкретной реализации этой территориальной формы: ведь она заведомо не неединственна и не жестко детерминирована. Сохранение страной идентичности возможно разными способами, в том числе территориально разными способами. И здесь уйма содержательных проблем и вопросов. РФ – страна вместо СССР или только на месте (части) СССР? Россия - это СССР сегодня? Относится ли это утверждение лишь к политике государства – или к обществу и пространству страны? Каков статус подобных утверждений, можно ли их доказать (опровергнуть) или только принять (отвергнуть)? Что это означает для страны? Един ли образ России в разных частях страны? (образ, самоописание – это атрибут страны; для страны как целого, видимо, характерно единство ее образа в разных территориально частях). Сознает ли общественность или хотя бы элита, что мы оказались в ситуации выбора страны, в том числе территориально? При растождествлении государственной территории и страны этот выбор, на наш взгляд, совершенно неизбежен, но, к сожалению и научная, и иная общественность не осознает важности подобного растождествления. Географический детерминизм, когда исторический путь, культурная специфика, «институциональная матрица» и другие характеристики страны прямо выводится из ее внутренней и/или внешней пространственной формы, – эрзац, суррогат пространствопонимания, модный и популярный в силу иллюзии простоты категории пространства и кажущейся очевидной заданности в нем России. Показательна в этом смысле сравнительно недавняя бурная дискуссия почвенников и западников на сайте Фонда «Общественное мнение». Эта проблематика там вообще не фигурировала; пространство России не обсуждалось, как и наличие в нем разных частей любого рода. По-видимому, даже онтологический статус России как существенной части некоей цивилизации, либо ее фрагмента, либо ее варианта, или как самостоятельной цивилизации обеим сторонам просто безразличен. Хотя дискуссия постоянно сползала в поле конкуренции экспертных оценок касательно «национальной души»… Между тем, стоило бы обсудить, какие именно территории существенно сохранить нынешней временной склейке России и РСФСР, а какие можно не удерживать, а также связанные с этим геоэкономические и геостратегические последствия. Тут необходимо самое тщательное исследование механизма связи жизни страны и ее пространства. Эти вопросы связаны с рациональной политикой национальных интересов, поскольку затраты на функционирование института государства зависят от размера и формы государственной территории, не говоря уже о геостратегических аспектах[1].
РАЗМЕР СТРАНЫ |
