ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Персонифицированные архетипические образы.

123

Бессознательное всплывает в сознании в виде архетипических образов, увиденных во сне, в спирическом сеансе или мистическом трансе. Архетип и есть, по Юнгу, форма существования коллективного бессознательного. Оно всплывает в сознании в виде персонифицированных или вещественных образов. [2, с.110]

Наиболее распространенным персонифицированным образом, хорошо знакомым каждому человеку, является его «Тень», его внутренний оппонент, двойник, с которым он постоянно ведет диалог (например, есененский « Черный человек»). В «Тени» персонифицируются темные, мрачные, отрицательные качества человеческой души. Это – оборотная сторона осознаваемой человеком своей собственной личности, встреча с которой, по словам Юнга, далеко не из самых приятных. Другой, столь же распространённый персонифицированный образ, обусловленный гормональной (мужеско-женской) двойственностью каждого человека, назван Юнгом «Анима» (женское в мужчине) или «Анимус» (мужское в женщине). Для сына в детском возрасте образ этот сливается с всесильной матерью, а для дочери – с всесильным отцом. Сам по себе этот образ нейтрален. Но в зависимости от жизненных обстоятельств и от личных качеств человека он может выступать либо как персонифицированное добро, либо как персонифицированное зло. Богиня или ведьма, русалка или фея, ундина или нимфа, змей-искуситель или божественный отрок, демон или ангел – вот некоторые персонификации этого образа.

Персонифицированным образом Смысла, созерцаемым обычно во сне или в мистическом трансе, является «Мудрый старец».

Персонифицированные архетипы коллективного бессознательного имеют отчетливо выраженный личностный характер. Можно предположить, пожалуй, что они являются отдельными личностями внутри человека. Следовательно, осознанное Я есть целостная мозаичная система, составленная из архетипов. Доминирование архетипов может быть как попеременным, и тогда личности в человеке сменяются одна другую с определенной периодичностью, так и параллельным, когда доминируют два или несколько архетипов, в таком случае наступает раздвоение, растроение, и вообще, распадение личности. [2, с.110-111]

В психопатологии, связанной с диссоциацией личности, архетипы коллективного бессознательного, не сдерживаемые сознанием, вырываются на поверхность человеческой жизни и раздробляют сознание на ряд самостоятельных кусочков (личностей). В своей теории коллективного бессознательного Юнг утверждает, что человек постоянно содержит в своей душе целый их легион и что так называемое «вселение бесов» есть не что иное, как раздробление личности архетипами коллективного бессознательного в силу ослабления контролирующего действия сознания. Раздробленная на отдельные составляющие, «замещенная архетипом» или, что, по всей видимости, - одно и то же, «лишенная своей родовой подосновы» личность есть патология; нормальной является нераздробленная, целостная личность. Но в патологии, как известно, лишь в гипертрофированном виде проявляется то, что изначально заложено в норме. Те составляющие, на которые раздробляется нормальная личность, обуславливают ее многозначность. Архетипы являются «родовыми основами» или зародышами, не осознающими себя в качестве самостоятельных личностей, и позволяют человеку смотреть на вещи с разных точек зрения. В таком случае можно предположить, что задача нашего осознанного «Я» координировать действие этих составляющих и решать, кому из них и в какое время «предоставить слово». Личностная многомерность человеческой души, контролируемая сознанием, есть основа ее многогранности и целостности, творческого потенциала и внутреннего богатства. [2, с.111]

Среди неперсонифицированных архетипических образов доминируют вода (влага, кровь), земля (грязь, суша), огонь (жар, свет), и воздух (эфир, пустота). Эти образы восходят к самым древним архетипам и ассоциируются во всех мифологиях с мировыми стихиями, лежащими в основе мироздания. Олицетворяемые в виде всевозможных антропо- и зооморфных существ, таких как Гидры и Драконы, Циклопы и Титаны, Карлики и Великаны, Змей-Горыныч, Кащей Бессмертный, Баба Яга, эти архетипические образы являются порождениями или повелителями мировых стихий. Причем, это не просто придуманные человеческим воображением «герои», но очень часто увиденные (во сне, галлюцинации, трансе) образы. [2, с.114]

«Вторжение» коллективного бессознательного сам Юнг пережил в 1912г., после выхода книги «Метаморфозы и символы либидо» и разрыва с Фрейдом, начинается длительный психический кризис. По признанию самого Юнга, он был близок к безумию, его сознание буквально захлестывали кошмарные образы. Вот один из них: вся Европа залита кровью, потоки которой подступают к Альпам, поднимаются по склонам гор, в крови плавают обрубки человеческих тел, весь мир залит кровью. Кошмарные видения прекратились в августе 1914г., когда кровавый бред стал явью. Юнг увидел в этом подтверждение теории коллективного бессознательного: его сознание было лишь медиумом глубинных сил, таившихся в психике всех европейцев. Демоны вышли на поверхность, материализовались, и вместе с началом всемирной пляски смерти кончился его психический кризис. [4, с.17]

С точки зрения Юнга, социально-политический кризис 20-30-х гг. объясняется вторжением архетипов. Расовая мифология нацистов, коммунистический миф о реализации «золотого века» - все это детски наивно с точки зрения разума, однако эти идеи захватывают миллионы идей. Факельные шествия, массовый экстаз и горячечные речи всякого рода «вождей», использование архаичной символики (та же свастика) свидетельствуют о вторжении сил, которые намного превосходят человеческий разум.

И все это коллективное безумие является закономерным следствием европейской истории, ее несравненного прогресса в овладении миром с помощью науки и техники. [4, с.18]

В сновидениях своих пациентов Юнг постоянно сталкивается с символами, которые были непонятны не только пациентам, не имевшим соответствующей исторической подготовки, но вызывавшие удивление и у Юнга, потратившего многие годы на изучение религиозно-мифологических представлений. По непонятной причине в сновидениях вновь и вновь воспроизводились образы, характерные для эллинистических религий, герметизма, гностицизма. Так как Юнг полагал, что онтогенез повторяет филогенез, то выход на поверхность сознания символов прошлой эпохи означал для него возвращение бессознательного к этому моменту развития коллективной души. [4, с.20]

Протестантскому теологу часто снился один и тот же сон: он стоит на склоне, внизу лежит глубокая долина, а в ней темное озеро. Во сне он знает, что до сего момента что-то препятствовало ему приблизиться к озеру. На этот раз он решается подойти к воде. Когда он приближается к берегу, становится темно и тревожно, и вдруг порыв ветра пробегает по поверхности воды. Тут его охватывает панический страх, и он просыпается.

Этот сон содержит природную символику. Сновидец нисходит к собственным глубинам, и путь его ведет к таинственной воде. И здесь совершается чудо купальни Вифезда: спускается ангел и возмущает воды, которые тем самым становятся исцеляющими. Во сне этот ветер, Пневма, дающий туда, куда пожелает. Требуется нисхождение человека к воде, чтобы вызвать чудо оживления вод. Дуновение духа, проскользнувшее по темной воде, является страшным, как и все то, причиной чего не выступает сам человек, либо причину чего он не знает. Это указание на невидимое присутствие, на нумен. Ни человеческое ожидание, ни волевые усилия не могут даровать ему жизнь. Дух живет у самого себя, и дрожь охватывает человека, если дух для него до той поры сводился к тому, во что верят, что сами делают, о чем написано в книгах или о чем говорят другие люди. Когда же дух спонтанно является, то его принимают за привидение, и примитивный страх овладевает рассудком. Так описали деяния ночных богов старики племени Элгоньи в Кении, называя их «делателями страха». [4, с.108]

Вода является чаще всего встречающимся символом бессознательного. Покоящееся в низинах море – это лежащее нижу уровня сознания бессознательное. По этой причине оно часто обозначается как «подсознательное», нередко с неприятным привкусом неполноценного сознания. Вода есть «дух дольный», водяной дракон даосизма, природа которого подобна воде, Ян, принятый в лоно Инь. Психологически вода означает ставший бессознательный дух. Поэтому сон теолога говорил ему, что в водах он может почувствовать действие животворного духа, исцеляющего подобно купальне Вифезда. [4, с.109]

123