 ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение
Как определить диапазон голоса - ваш вокал
Игровые автоматы с быстрым выводом
Как цель узнает о ваших желаниях прежде, чем вы начнете действовать. Как компании прогнозируют привычки и манипулируют ими
Целительная привычка
Как самому избавиться от обидчивости
Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам
Тренинг уверенности в себе
Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком"
Натюрморт и его изобразительные возможности
Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д.
Как научиться брать на себя ответственность
Зачем нужны границы в отношениях с детьми?
Световозвращающие элементы на детской одежде
Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия
Как слышать голос Бога
Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ)
Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
 Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.
 Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.
| НЕ ОСЕННИЙ МЕЛКИЙ ДОЖДИЧЕК...
Не осенний мелкий дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман:
Слезы горькие льет молодец
На свой бархатный кафтан. «Полно, брат-молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!» «Но тоска, друзья-товарищи,
В грудь запала глубоко, -
Дни веселия, дни радости
Отлетели далеко». - «Полно, брат-молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!» «И как русский любит родину,
Так люблю я вспоминать
Дни веселия, дни радости,
Как пришлось мне горевать». - «Полно, брат-молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!» Не осенний мелкий дождичек Не осенний мелкий дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман;
Слезы горькие льет молодец
На свой бархатный кафтан. Припев:
Полно, брат-молодец,
Ты ведь не девица!
Пей, тоска пройдет,
Пей, пей,
Тоска пройдет.
Пей, тоска пройдет! «Не тоска, друзья-товарищи,
В грудь запала глубоко:
Дни веселья и дни радости
Отлетели далеко!» «Э-эх! вы братцы, вы товарищи,
Не поможет мне вино,
Оттого что змея лютая
Гложет, точит грудь мою». «И теперь я всё, товарищи,
Сохну, вяну день от дня,
Оттого что красна девица
Изменила мне шутя!» «Да! как русский любит родину,
Так люблю я вспоминать
Дни веселья, дни счастливые…
Не пришлось бы горевать!» «А… и впрямь-ко, я попробую
В вине горе утопить
И тоску, злодейку лютую,
Поскорей вином залить». Не осенний мелкий дождичек Не осенний мелкий дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман.
Дни веселые, дни радости
Отлетели далеко. Припев:
Эх, полно, брат-молодец,
Ты ведь не девица — пей,
Тоска пройдет — пей, пей,
Тоска пройдет. Не тоска, друзья-приятели,
Грусть запала глубоко.
Дни веселые, дни радости
Отлетели далеко. Не осенний мелкий дождичек Не осенний мелкий дождичек,
Брызжет, брызжет сквозь туман —
Слезы горькие льет молодец.
На свой бархатный кафтан.
Полно, брат-молодец!
Пей, тоска пройдет!
Пей, пей, тоска пройдет!
— Не тоска, братцы-товарищи,
В грудь запала глубоко:
Дни веселые, дни радостные
Улетели далеко.
4. <опубликовано как авторский вариант>
Не осенний частый дождичек…
А. Дельвиг Не осенний частый дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман:
Слезы горькие льет молодец
На свой бархатный кафтан. «Полно, брат молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет;
Пей, пей, тоска пройдет!» «Не тоска, друзья-товарищи,
Грусть запала глубоко,
Дни веселия, дни радости
Отлетели далеко». «Полно, брат молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет;
Пей, пей, тоска пройдет!» «И как русский любит родину,
Так люблю я вспоминать
Дни веселия, дни радости,
Как пришлось мне горевать». «Полно, брат молодец!
Ты ведь не девица:
Пей, тоска пройдет; Пей, пей, тоска пройдет!»
1829
Алексе́й Фёдорович Мерзляко́в (17 [28] марта 1778, Далматово, Пермская губерния — 26 июля [7 августа] 1830, Москва) — русский поэт, литературный критик, переводчик, профессор Московского университета.
Среди долины ровныя (слова: Алексей Мерзляков)
Среди долины ровныя,
На гладкой высоте
Цветет, растет высокий дуб
В могучей красоте. Высокий дуб, развесистый,
Один у всех в глазах;
Один, один, бедняжечка,
Как рекрут на часах. Взойдет ли красно солнышко, -
Кого под тень принять?
Ударит ли погодушка, -
Кто будет защищать? Ни сосенки кудрявыя,
Ни ивки вкруг него;
Ни кустики зеленые
Не вьются вкруг него.
Ах, скучно одинокому
И дереву расти!
Ах, горько молодцу
Без милой жизнь вести! Есть много сребра, золота:
Кому их подарить?
Есть много славы, почестей:
Но с кем их разделить? Встречаюсь ли с знакомыми:
Поклон – да был таков;
Встречаюсь ли с пригожими:
Поклон – да пара слов. Одних я сам чуждаюся,
Другой бежит меня.
Все други, все приятели
До черного лишь дня! Где ж сердцем отдохнуть могу,
Когда гроза взойдет?
Друг нежный спит в сырой земле,
На помощь не придет. Ни роду нет, ни племени
В чужой мне стороне;
Не ластится любезная
Подруженька ко мне! Не плачется от радости
Старик, глядя на нас,
Не вьются вкруг малюточки,
Тихохонько резвясь. Возьмите же все золото,
Все почести назад, -
Мне Родину, мне милую,
Мне милой дайте взгляд!
Русский текст Козлова был написан, по‑видимому, в 1827 году (его первая публикация в альманахе «Северные цветы» на 1828 год)[2]. Текст Козлова представляет собой вольный авторский перевод стихотворения ирландского англоязычного поэта Томаса Мура «Those evening Bells» из его первого сборника«National Airs», изданного В. Пауэром в Лондоне и в Дублине в 1818 году. Сборник Томаса Мура входил в серию «Избранных известных национальных песен» («Selection of Popular National Airs») — музыкальных изданий, где публиковались ноты мелодий композитора Джона Стивенсона (1761—1833) и тексты Мура; следующие сборники включали ноты композитора Г. Бишопа и также тексты Мура. Они включали испанские, португальские, итальянские и прочие европейские мотивы. Текст «Those evening Bells», выбранный Козловым для перевода, входил в цикл «Русских песен» («Russian Airs») и имел подзаголовок «Air: The bells of St.Petersburg». (Стихотворение пользовалось популярностью: его первую строчку приводят в англоязычном словаре цитат за 1919 год[3]. Также любопытно, что стихотворение Мура будет спародировано английским юмористом Томасом Худом в детских стихах: «Those Evening Bells, those Evening Bells, How many a tale their music tells, Of Yorkshire cakes and crumpets prime, And letters only just in time!..»[4]; а Брет Гартом написаны стихи «The mission bells of Monterey»: O bells that rang, O bells that sang…[5]). Муром были написаны ещё два произведения с русским колоритом («Russian Air» из 1-го выпуска «National Airs»[6] (p. 261), и песня «The Russian Lover»[7] из цикла «Unpublished songs»), которые не получили такого признания в России и аналогов-первоисточников которым не обнаружено. В своём переводе Козлов изменил строфическое построение — вместо четверостиший Козлов использовал шестистишия (с попарной рифмовкой строк, как и в оригинале), тем самым его стихотворение длиннее оригинала (18 строк вместо 12). Использованный размер — 4-стопный ямб со сплошными мужскими окончаниями, как и в оригинале (в переводах с английского использующийся начиная с «Шильонского узника » Жуковского). Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он. О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом. И как я, с ним навек простясь,
Я слышал звон в последний раз. Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей! И многих нет теперь в живых,
Тогда веселых,молодых! И крепок их могильный сон;
Не слышен им вечерний звон. Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной. В долине ветер разнесет;
Другой певец по ней пройдет. И уж не я, а будет он
В раздумье петь вечерний звон!
«Сла́вное мо́ре — свяще́нный Байка́л» — русская народная песня, в основу которой были положены стихи сибирского поэта Дмитрия Павловича Давыдова. В 1848 году смотритель Верхнеудинского уездного училища Дмитрий Павлович Давыдов написал стихотворение «Думы беглеца на Байкале». Оно было посвящено беглецам с каторги. Сам автор в интервью петербургской газете «Золотое руно» говорил: Беглецы из заводов и поселений вообще известны под именем «прохожих»… Они с необыкновенной смелостью преодолевают естественные препятствия в дороге. Они идут через хребты гор, через болота, переплывают огромные реки на каком-нибудь обломке дерева, и были случаи, что они рисковали переплыть Байкал в бочках, которые иногда находят на берегах моря. В середине 1850-х годов появились первые переложения этого стихотворения на музыку. Сочинили музыку безвестные заключённые с Нерчинских рудников, поэтому песня считается народной. Кроме того, в текст было внесено множество изменений: убраны неудачные куплеты и рифмы, длинноты; она стала существенно короче. | Славное море — привольный Байкал, Славный корабль — омулёвая бочка. Ну, баргузин, пошевеливай вал, Плыть молодцу недалёчко! Долго я звонкие цепи носил; Худо мне было в норах Акатуя . Старый товарищ бежать пособил; Ожил я, волю почуя. Шилка и Нерчинск не страшны теперь; Горная стража меня не видала, В дебрях не тронул прожорливый зверь, Пуля стрелка — миновала. Шел я и в ночь — и средь белого дня; Близ городов я поглядывал зорко; Хлебом кормили крестьянки меня, Парни снабжали махоркой. Весело я на сосновом бревне Вплавь чрез глубокие реки пускался; Мелкие речки встречалися мне — Вброд через них пробирался. У моря струсил немного беглец: Берег обширен, а нет ни корыта; Шёл я коргой — и пришёл наконец К бочке, дресвою замытой. Нечего думать, — бог счастье послал: В этой посудине бык не утонет; Труса достанет и на судне вал, Смелого в бочке не тронет. Тесно в ней было бы жить омулям; Рыбки, утешьтесь моими словами: Раз побывать в Акатуе бы вам — В бочку полезли бы сами! Четверо суток верчусь на волне; Парусом служит армяк дыроватый, Добрая лодка попалася мне, — Лишь на ходу мешковата. Близко виднеются горы и лес, Буду спокойно скрываться под тенью; Можно и тут погулять бы, да бес Тянет к родному селенью. Славное море — привольный Байкал, Славный корабль — омулёвая бочка… Ну, баргузин, пошевеливай вал: Плыть молодцу недалёчко | Славное море — священный Байкал, Славный корабль — омулёвая бочка. Эй, баргузин, пошевеливай вал, Молодцу плыть недалёчко. Долго я тяжкие цепи влачил, Долго скитался в горах Акатуя ; Старый товарищ бежать пособил — Ожил я, волю почуя. Шилка и Нерчинск не страшны теперь, Горная стража меня не поймала, В дебрях не тронул прожорливый зверь, Пуля стрелка — миновала. Шёл я и в ночь, и средь белого дня, Вкруг городов озираяся зорко, Хлебом кормили чалдонки меня, Парни снабжали махоркой. Славное море — священный Байкал, Славный мой парус — кафтан дыроватый, Эй, баргузин, пошевеливай вал, Слышатся грома раскаты. | Породила да меня матушка,
Породила да государыня,
В зеленом-то саду гуляючи,
Что под грушею под зеленою,
Что под яблонью под кудрявою,
Что на травушке на муравушке,
На цветочках на лазоревых.
Пеленала да меня матушка
Во пеленочки во камчатные,
Во свивальники во шелковые.
Берегла-то меня матушка
Что от ветра и от вихоря;
Что пустила меня матушка
На чужу дальну сторонушку.
Сторона-ль ты моя, сторонушка,
Сторона-ль моя незнакомая!
Что не сам-то я на тебя зашел,
Что не добрый меня конь завез, —
Занесла меня кручинушка, Что кручинушка великая —
Служба грозная государева,
Прытость, бодрость молодецкая
И хмелинушка кабацкая.
| Не бушуйте вы, ветры буйные, Не шумите вы, леса тёмные! Ты не плачь, не плачь, красна девица, Не слези лицо прекрасное! — Уж я рада бы не плакала, — Сами плачут очи ясные, Возрыдает ретиво сердце, Все тужа-плача по мило́м дружке; Что один у меня был свет ночью, Да и тот вон выкатается; Что один у меня был милой друг, Ах, и тот от меня отлучается — И тому-ли служба сказана, И дороженька широкая показана. Ты дородной доброй молодец, Удалая твоя головушка, Ты куда, мой свет, снаряжаешься? Во которую дальну сторону, Во которую незнакомую: Ты в Казань город, или в Астрахань, Или в матушку каменну Москву, Или в Новгород, или в Петербург? Ты возьми, возьми меня с собой, Назови ты меня родной сестрой Или душечкой молодой женой. — Что в ответ сказал доброй молодец: „Ах ты, свет мой, красна девица! Что нельзя мне взять тебя с собой, Мне нельзя тебя назвать сестрой Или душечкой молодой женой: Про то знают люди добрые, Все соседи приближенные, Что нет у меня родной сестры, Нет ни душечки молодой жены, Что одна у меня матушка, Да и та уже старехонька.“ | Не бушуйте, не бушуйте, ветры буйные, Не тревожьте маи мысли скушные; Уж и так мне жить ташнехунька: Пакидаить любить мил сердешнай друг, Сама не знаю, не ведаю, за што. Чем я сваво галубчика прагневила? Или тем, што я верна была? Или тем, што я люблю тебе? Не лукава была, не насмешлива? Знаю, батюшка, знаю, жизнь мая, Што можишь найтить луччи мене, — А верней мене не сыскать тебе! | Лирическая песня «не бушуйте, не бушуйте, ветры буйные…» исполняется от лица скорбящей невесты, которую отверг и покинул «сердечный друг». В песне героиня раскрывает свои чувства. Этому помогает композиция произведения - монолог.
Песнь начинается обращением лирической героини к «ветрам буйным». Она говорит о них, как о живых существах («не бушуйте, не бушуйте, ветры буйные, не тревожьте мои мысли скучные…»). Героиня изливает им всю душу, рассказывает о своем большом горе, словно просит посочувствовать и помочь чем-то. Она обращается к ветрам, как к матери или к очень близкому другу.
Природа словно отражает душевное состояние девушки. В героине как будто все кипит, надвигаются темные страшные тучи. Она страдает и не знает, кому поведать об этом. И находит необходимого ей собеседника в природе. А ветры как будто переживают за героиню, они «бушуют», волнуются. В природе чувствуется сострадание, и словно скоро пойдет дождь – она заплачет. В произведении картина окружающего мира помогает прочувствовать состояние души лирической героини. Используется прием психологического параллелизма.
В песне героиня спрашивает:
Чем я своего голубчика прогневала?
Или тем, что я верна была?
Или тем, что я люблю тебя?
Не лукава была, не насмешлива? Она обращается к условному собеседнику – ветру. Но ни он, ни читатель, ни кто-либо другой на эти вопросы не сможет никогда ответить. В какую-то минуту даже кажется, что героиня сама не ждет ответа, потому что знает его:
Знаю: батюшка, знаю, жизнь моя,
Что можешь найти лучше меня, -
А верней меня не сыскать тебе. А это обозначает, что вопросы героини в песне риторические. Девушку выдают замуж не по любви. Но невеста обязана быть верной своему суженному и принадлежать ему полностью, даже сердцем. Чтобы сохранить свою семью, девушка не должна гневить супруга. Невесте нельзя противоречить мужу, лукавить ему. В песне рисуется нравственный идеал русской невесты.
В песне героиня страдает, потому что ее покидает возлюбленный. Девушке тревожно, страшно, грустно и горько из-за этого. Настроение, выраженное в песне, создается с помощью всевозможных поэтических приемов. В произведении используется инверсия («Покидает любить меня сердечный друг»), психологический параллелизм:
Не бушуйте, не бушуйте, ветры буйные,
Не тревожьте мои мысли скучные;
Уж и так мне жить тошнехонько…;
Многочисленные эпитеты («ветры буйные», «мысли скучные», «сердечный друг»), повторы («или тем, что я верна была? или тем, что я люблю тебя»), риторические вопросы (Чем я своего голубчика прогневала? Не лукава была, не насмешлива?).
|