ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Демографический детерминизм

123

Задолго до марксизма возникают и развиваются теории, признающие прогрессивное развитие общества и ставящие его в зависимость от какого-либо материального фактора. Одной из таких теорий является демографический детерминизм.

Отдельные попытки объяснения истории развития человечества ростом населения появились уже в древности и средние века. Однако лишь в XVIII в. начинают оформляться элементы будущей концепции демографического детерминизма (Ж--Ж. Руссо, К. А. Гельвеции). Позднее, в учении Т. Р. Мальтуса, рост населения стал рассматриваться как независимая переменная величина, как источник бедности и нищеты масс. Однако мальтузианская концепция народонаселения не была теорией исторического процесса в строгом смысле этого слова, так как она не устанавливала зависимости между качественными этапами роста населения и изменениями формы общества.

Наряду с мальтузианством - пессимистической формой демографического детерминизма - в конце XIX — начале XX в. получает большое развитие оптимистическая форма демографического детерминизма (А. Кост, А. Секретам, О. Бугле). Особое распространение она получает во Франции, для которой в последние десятилетия XIX в. были характерны медленные темпы роста населения и где мальтузианство не пользовалось популярностью.

Именно в это время французский политэконом и статистик А. Кост (1842—1901) выпустил две работы — «Принципы объективной социологии» (1899) и «Опыт народов и предложения, на нем основанные» (1900), в которых он пытается доказать, что все социальные явления зависят от демографического фактора. «...Зарождение и развитие цивилизации, — писал А. Кост, - происходит повсюду, где идет интенсивная торговля, где осуществляются военные захваты, наблюдается объединение земель, где создаются федеративные союзы, и все это объясняется ростом и распространением одного и того же социального фактора — численности и плотности населения». Этот фактор и лег в основу предложенной А. Костом периодизации исторического процесса. Она состоит из шести эпох, которым соответствуют четыре стадии социальной эволюции.

Первой эпохе соответствует первая стадия эволюции, которую Кост называет феодализмом, относя ее существование к периоду до основания Рима. Все население в этот период состоит из отдельных •семей, проживающих в укрепленных поселках. Необходимые средства существования производятся внутри каждой семьи.

Вторая эпоха, существовавшая от основания Рима до правления Юлия Цезаря, соответствует второй стадии социальной эволюции, которую А. Кост называет коммуникализмом. Рост населения приводит к тому, что основной формой поселений становятся города. Часть продукции начинает производиться «а рынок. Возникают социальное неравенство, сословия. К власти приходят военные и жрецы.

Третья эпоха охватывает период от правления Юлия Цезаря и до появления варварских королевств. Она соответствует третьей стадии социальной эволюции, которую Кост характеризует как этатизм. Население возрастает настолько, что центрами жизни становятся крупные города-полисы типа Рима. Рост спроса на ремесленные изделия приводит к возникновению мануфактур. Торговля перерастает границы метрополии, захватывая колонии и провинции. Углубляется классовое неравенство, гражданская власть обособляется от военной. В период четвертой и пятой эпох замедляется рост населения, устанавливается монархическая форма правления. Это, как полагает А. Кост, вызывает регресс в развитии общества. Поэтому данные эпохи соответствуют второй и третьей стадиям социальной эволюции.

Шестая историческая эпоха начинается с буржуазных революций. Она образует четвертую стадию социальной эволюции — плутократический парламентаризм. Увеличение населения способствует расширению границ, росту столиц. Ручной труд сменяется машинным, углубляется социальное неравенство, основанное на богатстве и образовании, возникает и обособляется законодательная власть.

Таким образом, считает А. Кост, существует прямая связь между ростом населения и прогрессом общества, при этом более могущественные государства поглощают или ассимилируют более слабые.

В XX в. появляются попытки объединить демографический детерминизм с концепцией исторических циклов. Итальянский демограф К. Джини (1884—1965) выдвинул теорию, связывающую воспроизводство населения со стадиями развития нации.

Каждая нация, с точки зрения Джини, проходит три периода: молодость, зрелость и старость. В период молодости в нации преобладают люди молодых возрастов, что обусловливает высокие темпы роста населения. Это приводит к социальному расслоению общества, к дифференциации рождаемости у различных классов. Образуется избыток населения, который используется для проведения интенсивной колонизационной и экспансионистской политики.

На стадии зрелости растет благосостояние как в результате сокращения рождаемости, так и вследствие эксплуатации колоний и зависимых стран. Высокая рождаемость сохраняется только у низших классов. Однако индустриализация, урбанизация и демократизация общества повышают вертикальную мобильность низших слоев, что также приводит к падению рождаемости. Нация из воинственной становится мелкобуржуазной, наступает закат общества, старость нации. Эти процессы усиливает миграция населения из сельской местности в города. Возникают трудности в обеспечении населения продовольственными товарами, а промышленности сырьем. Все это приводит к истощению производства, к усилению социальных конфликтов. Выход из создавшегося положения Джини видит в эмиграции и войнах, в поглощении слабых народов более сильными.

Теория К. Джини более дифференцированно подходит к анализу воспроизводства населения. Однако и она не может преодолеть схематизм и внеисторизм, характерный как для демографического-детерминизма, так и для циклических теорий. Более того, считая войны и экспансию закономерным следствием роста населения, она объективно оправдывала итальянский фашизм, его экспансионистскую политику. В этом заключается ее внутреннее родство с реакционным неомальтузианством и германской геополитикой.

В послевоенные годы демографический детерминизм уже не выступает в качестве самостоятельного учения, а дополняется географическим или технологическим детерминизмом (теории порочного круга нищеты, теории стадий роста и т. д.).

123