ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение

Как определить диапазон голоса - ваш вокал

Игровые автоматы с быстрым выводом

Как цель узнает о ваших желаниях прежде, чем вы начнете действовать. Как компании прогнозируют привычки и манипулируют ими

Целительная привычка

Как самому избавиться от обидчивости

Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам

Тренинг уверенности в себе

Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком"

Натюрморт и его изобразительные возможности

Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д.

Как научиться брать на себя ответственность

Зачем нужны границы в отношениях с детьми?

Световозвращающие элементы на детской одежде

Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия

Как слышать голос Бога

Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ)

Глава 3. Завет мужчины с женщиной

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Судебная практика как источник права

В специальной литературе отмечается: юридическая практика — это объективный опыт личностно-правовой деятельности компетентных органов, созданный в результате применения права при решении юридических дел. Конечно, наиболее значительный опыт применения права возникает в результате деятельности судов.

Ученые-юристы С. Братусь и А. Венгеров указывали на то, что судебная практика как результат судебной деятельности— это следствие толкования норм права в процессе их применения судом при решении конкретных дел. В результате раскрывается и углубляется содержание применяемых норм, они конкретизируют их в форме определенных положений своеобразного нормативного характера — правоположений, которые послужат основанием для решения последующих аналогичных дел.

Таким образом, фактически ученые признавали судебную практику как источник права и еще с советских времен отмечали, что следовало бы руководствоваться разъяснениями Пленума ВСУ как определенными правовыми предписаниями. Здесь же отмечалось, что не каждое решение суда по конкретному делу, в том числе и ВСУ, как и не каждое постановление Пленума Верховного Суда, содержащее разъяснение о применении судами законодательства при рассмотрении определенной категории дел, является судебной практикой.

При исследовании данного вопроса приводился и ряд других мнений. В частности, доказывали, что:

а) судебная практика является источником права лишь в той части, где она находит свое отображение в разъяснениях (ранее — руководящих разъяснениях) Пленума ВСУ;

б) судебная практика является источником права в полном объеме, включая решения районных судов;

в) судебная практика, независимо от форм ее выражения, не является источником права.

Под источником права подразумеваются официально-документальные формы выражения и закрепления норм права, идущие от государства или признанные им и имеющие юридическое общеобязательное значение.

Следует сразу отметить: официально судебная практика, как и опубликованная практика Верховного Суда, в том числе постановления Пленума ВСУ, не признавались и не признаются источником права, поскольку в нашей стране отсутствует институт судебного прецедента. (Судебный прецедент — это решение суда, обязательное не только для участников данного дела, но и для суда, принявшего его, и низших по иерархии судов во время решения аналогичных дел).

Подобная судебная практика всегда учитывалась нижестоящими судами как ориентир в вопросах применения и толкования права для устранения препятствий, применения аналогии закона или аналогии права. Это означает, что фактически судебная практика, которая ранее была формализована в руководящих разъяснениях Пленума ВСУ, признавалась источником права, поскольку в судебных решениях допускалась, более того — требовалась ссылка на них как на правовую основу решения спора. Некоторые ученые (С. Братусь, А. Венгеров) считают, что устранение пробелов в праве путем применения аналогии закона или аналогии права является одной из функций судебной практики. Это и законотворческий процесс, поскольку суд, применяя аналогию закона или аналогию права, заполняет недостатки или пробелы в праве, то есть создает новую норму права, на основании которой решается дело. Это и правоприменительный процесс, где суд преодолевает недостаток, который после решения дела в праве остается, как считают некоторые другие ученые-юристы.

Аргументация ученых первой позиции кажется более убедительной, поскольку пробелы закона преодолеваются (или устраняются) не путем подведения неурегулированной нормой права ситуации (казуса) под подобную норму, а путем создания судом по аналогии с ней другой правовой нормы, на основании которой и принимается решение. Эта новая правовая норма будет действовать и при решении других аналогичных дел.

В. Жуйков, заместитель Председателя Верховного Суда РФ, сторонник судебной практики как источника права, отмечает, что недостатки и пробелы в праве были и всегда будут, как бы законодатель не хотел или не умел принимать необходимые законы. Ведь предусмотреть все отношения, требующие законодательного регулирования, просто невозможно. Особенно ярко это проявляется в период кардинального обновления законодательного массива и в ситуациях, когда роль судебной практики в целом и как источника права, в частности, значительно повышается. Далее ученый юрист-практик отмечает, что суд, выполняя свои обязанности, устраняет недостатки, пробелы и противоречия в законодательстве. В то же время суд просто вынужден создавать право, иначе его деятельность будет не просто неэффективной, а приведет к результатам, которых общество от него совсем не ждет. Суд не будет защищать права, а, наоборот, будет способствовать нарушению этих прав. Ученый предлагает официально признать судебную практику Верховного Суда РФ по конкретным делам источником права.

Большинство публикаций в основном указывают на то, что за судебной практикой, постановлениями Пленума ВСУ де-факто признается качество источника права. В. Кисиль в статье «Судебная практика как фактор развития норм и институтов международного частного права» полагает, что судебная практика способна совершенствовать законодательство. Фактически это признание за судебной практикой качества источника права.

Утверждение о неправомерности признания постановлений Пленума ВСУ в качестве источника права аргументировалось ранее тем, что Верховный Суд осуществляет надзор за деятельностью нижестоящих судов, обеспечивает единство их деятельности, то есть он должен заниматься правоприменением, а не правотворчеством. В то же время один из главных аргументов — признание судебного правотворчества противоречит принципу разделения властей в правовом государстве.

Действительно, чрезвычайно важной руководящей идеей правового государства является принцип разделения властей, провозглашенный статьей 6 Конституции Украины. Это модель построения государственного аппарата, согласно которой власть может быть разделена между законодательными, исполнительными и судебными органами. Причем каждая власть по отношению к другим самостоятельна и независима, что исключает возможность узурпации всей власти в государстве каким-либо одним человеком или отдельным органом.

Что касается принципа разделения властей, то здесь следует учитывать положение статьи 19 Конституции Украины, в соответствии с которой органы власти, их должностные лица обязаны действовать, руководствуясь Конституцией и законами Украины. Это означает, что официальная судебная практика не может создавать право, поскольку это прерогатива представительного органа государства.

Однако право, закрепленное только в общем виде, может быть с трудом реализовано ввиду отсутствия правовых норм, которые конкретизировали бы его по отношению к тем или иным отношениям. Такой подход обычно реализуется в законодательных (содержащих права, предусмотренные Конституцией) и нормативных актах. Эту роль должна выполнить именно судебная практика, когда такие нормативные акты отсутствуют.

Конкретизацию таких относительно определенных правовых норм и фактическую формулировку новых правовых предписаний можно увидеть в постановлении Пленума ВСУ (№ 9 от 6 ноября 1992 года) «О практике рассмотрения судами трудовых споров». Речь идет о необходимости предварительного соглашения профсоюза на увольнение работника по инициативе работодателя, согласно нормам КЗоТ Украины, указав, что такое согласие не требуется, если работник не является членом профсоюза, созданного и действующего на предприятии.

Но судебный прецедент для отечественной (и для российской) правовой системы в ее историческом развитии и настоящем состоянии не характерен. История прецедентного права берет свое начало в Великобритании, где судьи в процессе принятия решений самостоятельно формулировали правовые принципы, которые приобретали общеправовое значение в процессе их дальнейшего применения. Синонимом прецедентного права является судебное право.

Теоретики — приверженцы судебного прецедента как формы выражения юридических норм в странах, где он официально признан, утверждают, что прецедентная система обязывает судей лучше мотивировать судебные решения, ограничивает их полномочия, гарантирует защиту от своеволия и содействует стабильности правосудия, допускает отступления от сложившейся практики только по убедительным причинам.

Таким образом, с позиции доктрины судебного прецедента следует согласиться с утверждениями С. Шевчука о том, что разъяснение ВСУ и ВХСУ вряд ли можно назвать классическим прецедентным правом. Скорее можно говорить о квазипрецедентном праве, поскольку оно обязательно для низших судов и опосредованно обязательно для всех применяющих нормы права субъектов правоотношений, относительно которых обобщена судебная практика в форме «руководящих» разъяснений .

Независимо от того, признается или не признается за судебной практикой, в том числе и за постановлениями Пленума ВСУ, качества источника права, фактически они таковыми являются и имеют огромное значение для отечественной правовой системы, поскольку:

1) судебная практика является составной юридической практики и всей правовой системы Украины;

2) разъяснение высшей судебной инстанции толкования и применения правовых норм обеспечивает единство и единообразие судебного правоприменения на Украине;

3) в процессе правоприменительной деятельности обнаруживаются и устраняются пробелы действующего законодательства;

4) судебной практикой проверяются эффективность правовых норм, выясняется потребность в совершенствовании отдельных нормативно-правовых норм;

5) обобщение и анализ судебной практики позволяет выявить закономерности и тенденции развития правоприменительной деятельности, определить пути ее совершенствования.

Признавая фактически за судебной практикой наряду с некоторыми постановлениями Пленума ВСУ качество источника права, следует отметить, что их правовые предписания, конкретизирующие закон, не должны быть новыми для закона, то есть не должны изменять его суть и значение, не противоречить ему. Они являются подзаконными актами и носят нормативный характер, но вместе с тем являются новыми, поскольку их ранее не было и без них невозможно регулировать определенные общественные отношения и осуществлять правоприменительную деятельность.

Следует признать, что ныне судебная власть фактически занимает в триаде властей подчиненное положение и просто вынуждена подчиняться воле законодательной или исполнительной властей. К сожалению, так было всегда. Поэтому дискуссии о том, является ли судебная практика источником права, и о наличии судебного прецедента малопродуктивны. Определенная безысходность состоит в том, что противники признания судебной практики источником права успешно обосновывают свои доводы юридической догматикой и существующей политической традицией, а приверженцы ранее указанной позиции не менее успешно доказывают свою правоту, исходя из реальной юридической практики, ведь судебные инстанции все же создают правовые нормы. Необходимо признать и то, что судебная практика действительно была и остается неким способом преодоления некоторых смысловых противоречий между нормативными актами. То есть скрытое судебное правотворчество существует, несмотря на полный официальный запрет. Оно заполняет пробелы в законодательстве, если определенная норма закона изложена нечетко и непонятна субъектам правоотношений, что требует дополнительного толкования при решении дела: отсутствует соответствующая норма при решении споров, а также правовых коллизий между нормами права, когда формулируют принцип приоритетности этих норм, которые потом становятся обязательными в судебной практике. Постоянные обращения в законодательный орган для заполнения пробелов в законодательстве, чтобы потом решить дело, не могут быть признаны целесообразными, поскольку запрещается отказывать в рассмотрении дела, ссылаясь на пробелы в законодательстве или отсутствие определенного законодательства.

Однако, по нашему мнению, легализация судебной практики сегодня судебной власти не нужна, иначе суды будут втянуты в политику, что приведет к отрицательным последствиям для судебной власти, для ее места в системе властей, а ее авторитет, тяжким трудом завоеванный, может быть подорван. К тому же необходимо учесть, что в последнее время судейский корпус значительно увеличился в результате судебного реформирования. Это привело к тому, что уровень квалификации некоторых судей как низового, так и среднего звена оставляет желать лучшего, а обеспечение правовой информацией и развитие компьютеризации еще на низком уровне.

Большинство нижестоящих судов и не думают даже как-то критиковать или оценивать рекомендации ВСУ или ВХСУ (для хозяйственных судов). При отсутствии у судебной практики легального статуса источника права высшая судебная инстанция при необходимости всегда без особых усилий может изменить свою позицию в толковании той или иной нормы права (это, кажется, никто не оспаривает, потому не обязательно прибегать к примерам). Фактически это привело к тому, что судьи должны подчиняться при отправлении правосудия не только Конституции Украины, законам, но и постановлениям Пленума ВСУ. Примером могут послужить большинство отмененных ВСУ решений нижестоящих судов со ссылкой на неправильное применение или неучет разъяснений постановлений Пленума ВСУ, хотя в правовой системе, а именно в процессуальных кодексах, нет правила о том, что несоответствие решения суда (или приговора суда) разъяснениям Пленума ВСУ — безусловное основание для их отмены. Это означает, что постановления Пленума ВСУ носят общий характер и являются обязательными для судебных органов и для других субъектов правоотношений в силу специфики судебной деятельности. Это фактически подзаконные нормативные акты, в них регулярно вносятся соответствующие изменения в зависимости от отношений, которые нарабатывает судебная практика и которые не урегулированы правом.

Независимо от официального признания судебной практики как источника права она реально порождает юридические нормы, преодолевая имеющиеся многочисленные недостатки, пробелы или разногласия в законодательстве, создавая самостоятельный канал правотворчества, что является ответной реакцией на возникновение новых общественных отношений, которые со временем официально воплощаются в правовые нормы.

Поэтому возникает вопрос: что произойдет, если на уровне закона, например, в Конституции, появится норма о том, что судебная практика, в частности, постановления Пленума ВСУ, официально признаются источником права? Конечно, действующий законодательный орган (Верховный Совет) сразу создаст специальный механизм соответствующего контроля. А поскольку высшие судебные инстанции будут иметь официальное право изменять нормы законов, то, конечно, КСУ предоставят право рассматривать вопрос о соответствии Конституции Украины актов ВСУ. Следует учитывать и то, что современное состояние законодательства вызовет беспокойство.

Очевидно, такая подконтрольность в какой-то мере может дезориентировать суды, что судебной власти в настоящее время не нужно, поскольку задача судов совсем иная. Поэтому ситуация с актами ВСУ, со статусом существующей судебной практики хоть и имеет определенные недостатки, на данном этапе развития государственности должна остаться неизменной.