ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

История развития института свидетеля в уголовно-процессуальном праве

12 3

Введение

В последние годы на всех стадиях уголовного процесса (прежде всего по делам о тяжких преступлениях и имеющим отношение к организованной преступности) сотрудники органов внутренних дел, следователи, прокуроры и судьи все чаще сталкиваются с фактами тщательно продуманного противодействия со стороны представителей уголовного мира и их связей; шантажа, угроз применения насилия в отношении самих сотрудников, а также их родных и близких, попыток осуществить эти угрозы; стремление подкупить должностных лиц, а если это не получается, запугать, скомпрометировать, оговорить сотрудников и их родственников.

Серьезное давление со стороны уголовных элементов фактически по каждому из указанных дел испытывают также и свидетели. Поскольку система их защиты от подобных посягательств в уголовном процессе Республики Беларусь практически не работает, то все чаще и чаще фиксируются факты лжесвидетельства, отказа от прежних показаний либо их изменения, стремления уйти от необходимости участия в уголовном процессе в качестве свидетеля, нежелания со стороны свидетелей выполнять нравственный долг и установленную в отношении их законом обязанность сообщать о ставших им известными случаях совершения тяжких преступлений и т.д.

Предпринятые в республике попытки правовой и социальной защиты свидетелей все еще не имеют стройной системы, не получили государственного организационного и материально-технического обеспечения.

Как показывает исторический анализ, на протяжении почти всего существования уголовного процесса свидетельские показания являются важнейшим источником доказательства. И даже в настоящее время с распространением и возрастанием роли вещественных доказательств, заключений экспертов и других доказательств, значение свидетельских показаний не снижается. При помощи их следствие и суд устанавливают существенные обстоятельства дела, разъясняют исследуемые факты, получают материалы для вывода о виновности или о невиновности привлеченных к уголовной ответственности лиц. С другой стороны, свидетельские показания при некритическом к ним отношении иногда являются источником ошибок в следственной и судебной практике, неправильных выводов и решений. Свидетель, как отмечается в комментариях к уголовно-процессуальному законодательству и научной литературе, незаменим, так как факты, о которых он сообщает, восприняты именно им, и его показания необходимы для правильного разрешения дела.

Тема данной работы актуальна не только в силу роли свидетельских показаний при доказывании по уголовному делу, но и по причине неоднозначности правового статуса свидетеля в уголовном процессе.

Многогранность и актуальность темы курсовой работы подтверждает и то обстоятельство, что вопросы участия свидетеля в уголовном процессе были предметом исследований, проводимых представителями отечественной юридической науки (М.С. Строгович, и Р.Ф. Рахунов, В.Н. Шпилев и др.). Многие положения, сформулированные советскими учеными, не утратили своей научной ценности, но требуют переосмысления с учетом современных достижений научной мысли и правовой практики.

Теоретическую основу работы составили научные труды и отдельные публикации таких ученых, как М.А. Чельцов-Бебутов, И.И. Басецкий, Л.И. Родевич и других.

Правовую основу исследования составили Конституция Республики Беларусь, Уголовно-процессуальный кодекс и иные нормативно-правовые акты, имеющие отношение к теме работы, а также опубликованная судебная практика Верховного Суда Республики Беларусь.

Целью курсовой работы является исследование сущности и содержания правового положения свидетеля в уголовном процессе.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

- изучить историю возникновения и развития института свидетеля в уголовном процессуальном праве;

- дать понятие свидетеля в уголовном процессе;

- охарактеризовать права и обязанности свидетеля;

- проанализировать уголовно-процессуальные гарантии прав и законных интересов свидетеля;

- рассмотреть показания свидетеля как источник доказательств, выявить особенности их проверки и оценки

- определить направления совершенствования правового статуса свидетеля в уголовном процессе.

Объект исследования образуют правовые отношения, складывающиеся в связи с участием свидетеля в уголовном судопроизводстве.

Предметом исследования являются:

- правовое положение свидетеля в уголовном процессе;

- нормы уголовно-процессуального законодательства, регулирующие участие свидетеля в производстве по уголовному делу;

- труды отечественных и зарубежных ученых в данной области, правоприменительная практика.

При написании курсовой работы использовались общенаучные методы познания и специальные методы, используемые юридической наукой: исторический, логический, метод анализа и синтеза, системно-структурный, сравнительно-правовой.

Структурно курсовая работа состоит из введения, трёх разделов, заключения, списка использованных источников.

История развития института свидетеля в уголовно-процессуальном праве

Нормы, регулирующие правовое положение свидетеля, встречаются в самых ранних, известных человечеству, памятниках права. Так, нормы, относящиеся к институту свидетеля можно встретить уже в законах царя Вавилона Хаммурапи. В дошедшем до нас почти без потерь законнике Хаммурапи (правил Вавилоном в XVIII в. до н.э.) мы встречаем уже в первых статьях (параграфах) упоминание о свидетельских показаниях, роли и ответственности свидетелей. «Если человек, – отмечается в § 3, – выступит в судебном деле для свидетельствования о преступлении и не докажет сказанных им слов, то, если это судебное дело о жизни, этого человека должно убить» [1, с. 124]. Наказывается также (согласно §4) свидетель, давший ложные показания «в судебном деле о хлебе или серебре». В данном случае наказание, надо полагать, было менее суровым, чем в предыдущем.

В § 9-11, 13 свидетель упоминается как обязательная фигура при разбирательстве дел о пропаже вещей, их покупке и продаже (речь идет об ответственности за скупку краденого, что в современном уголовном законодательстве представлено составом «приобретение или сбыт материальных ценностей, заведомо добытых преступным путем»).

В законах Древней Индии, названных именем мифического прародителя людей Ману, составленных между II веком до н.э. и II веком н.э. (точное время не установлено), институт свидетеля закреплен весьма своеобразно. С одной стороны, в законах указывается (гл. IV, п. 138), что «надо говорить правду», но затем предлагается «говорить приятное», т.е. не говорить неприятную правду либо говорить приятную ложь. Однако в п. 256 этой же главы, где отмечается, что все вещи определяются словом, имеют основанием слово и от него произошли, сказано: «Кто же нечестен в речи, тот нечестен во всем» [2, с. 33]. Непосредственно о свидетеле речь идет в п. 45 главы VIII, где указано, что, руководствуясь правами судопроизводства, надо иметь в виду истину, предмет иска, себя самого (свою справедливость и честность), свидетеля, место, время и обстоятельства. Но как можно было установить истину, если в п. 68 этой же главы записано: «Пусть дают свидетельские показания относительно женщин – женщины, относительно дваждырожденных – такие же дваждырожденные, честные шудры – относительно шудр, относительно низкорожденных – низкорожденные» [2, с. 33-34]. В п. 83 имеется запись, что свидетель очищается правдой, «именно поэтому должна быть высказана правда свидетелями», однако указаний на то, как должен свидетель «очищаться» правдой, какую ответственность влечет лжесвидетельство, в законах Ману не содержится.

Применительно к предмету нашей работы особый интерес представляют правовые системы и судопроизводство Древней Греции и Древнего Рима, «потому что культура всех европейских народов тесно связана с их культурой, ряд правовых форм современности коренится в древнегреческих и древнеримских институтах; наконец, юридические формулы и афоризмы древности сохранились до наших дней» [2, с. 77].

Из древнегреческой истории нам известны первая запись обычного права в Афинах, названная законами Драконта (около 621 г. до н.э.), реформы и законы Солона (594г. до н.э.), правовые нормы периода тирании Лисистрата (560г. до н.э.). Уголовный суд в период становления древнегреческого государства характеризуется двумя особенностями: сохранением старых, архаичных форм разрешения конфликтов (решение тяжб в народном собрании, поединок, присяга) и появлением суда как специального органа государственной власти, не связанного со старыми родовыми институтам. Для истории уголовного судопроизводства и применительно к предмету нашей работы наибольший интерес представляют суды об убийствах. Здесь и на стадии предварительной подготовки, и в ходе судебного разбирательства опрашивали свидетелей, используя их показания в качестве доказательств. В то же время при вынесении приговора судьи руководствовались главным образом своим усмотрением, а не аргументами сторон и свидетельскими показаниями.

Главным судебным учреждением Афин в период господства демократии в Древней Греции был суд присяжных (гелиэя), в котором полноправными судьями (гелиастами) были присяжные, избранные народом из своей среды. Этот суд рассматривал законопроекты (ему было предоставлено право безусловного вето, принадлежавшее ранее ареопагу), контролировал деятельность народного собрания и правильность избрания архонтов и других высших должностных лиц, решал некоторые международные вопросы (например, споры о размере взносов отдельных городов в афинскую казну). Тем не менее, главной функцией гелиэи как уголовного суда было отправление правосудия по конкретным уголовным делам.

Среди свидетельских показаний, признаваемых в гелиэе, выделялись заключения врачей о тяжести ранений и причинах смерти (например, в случае отравления). В современном нашем понимании, это уже не столько свидетельское показание, сколько экспертное заключение.

Процесс уголовного судопроизводства в гелиэе начинался с подтверждения под присягой предварительных показаний сторон. Они обязаны были также предоставить должностному лицу в письменном виде тексты законов, на которые ссылались участники разбирательства в подтверждение своих требований или в свое оправдание, а также указать на возможных свидетелей. Несмотря на характер показаний свидетелей, решающим доказательством являлось признание обвиняемого, которого фактически было достаточно для вынесения решения. Ложное свидетельство при этом оставалось без реагирования суда. Возможно, одной из причин либерального отношения суда к фактам лжесвидетельства было правило, по которому свидетелями в гелиэе могли выступать только свободные люди-граждане или иностранцы. Кроме того, при выборе между показаниями свободного свидетеля под присягой и показаниями раба под пыткой предпочтение всегда отдавалось показаниям последнего.

Следует отметить, что, несмотря на большое значение признаний обвиняемого и полученных под пыткой показаний рабов, присяжные всегда заслушивали свидетелей, которым свои показания необходимо было изложить письменно, чтобы не извратить их смысла при толковании. По обычаю каждый свидетель до своего появления в суде представлял актуариусу (по нынешним понятиям секретарю суда) краткое письменное изложение своих показаний. Свидетели могли давать и устные показания, которые обязательно вносились в протокол судебного заседания. Свидетели, отсутствовавшие по уважительным причинам, присылали через доверенных лиц письменные показания, подлинность которых удостоверялась другими свидетелями. Стороны во время своих речей часто обращались к свидетелям. В этих случаях последние также поднимались на ораторскую кафедру или на возвышение и повторяли свои показания, данные в процессе подготовки дел. Если недостаток времени не позволял выслушивать устные показания, суд ограничивался чтением их письменных аналогов с устным подтверждением правильности. Письменные показания зачитывались в суде также в том случае, если свидетель по уважительной причине отсутствовал на заседании.

Институт свидетеля в древней Греции продолжал сохраняться и после упадка гелиэи. Донос и свидетельские показания практиковались по наиболее важным политическим делам, рассматриваемым судом в народном собрании Афин (V-IV вв. до н.э.), без свидетелей не обходились также государственные суды диэтетов (по гражданским и маловажным уголовным делам) и частные диэтеты (третейские судьи), коллегии «тридцати» (позднее «сорока») по делам о нарушениях земельной собственности и особые суды для отдельных категорий дел, коллегия «одиннадцати» для суда над рабами в Афинах и коллегия эфоров в Спарте.

Основным источником права Древнего Рима являются Законы XII таблиц (451-450гг. до н.э.). Они дошли до нас в отрывках текстов, содержащихся в сочинениях римских и греческих авторов и систематизированных в прошлом веке (оригиналы этого документа не сохранились). Несмотря на то, что сведений о суде и уголовном процессе Древнего Рима сохранилось мало, анализ указанных законов дает возможность сделать вывод о развитости и большой значимости института свидетеля, как в уголовном, так и в гражданском судопроизводстве [3, с. 24].

В более поздних документах и законах Древнего Рима (в Законе Аквилия – около 87 г. до н.э., трактате Марка Варрона «О земледелии» – между 116 и 27 гг. до н.э., Институциях Гая – II в. н.э., различных местах обширной кодификации законов императора Юстиниана – VI в. н.э.) институт свидетеля упоминался в связи с невозможностью использования рабов для дачи показаний в суде. Раб не мог выступать перед судом, а его показания получали, как и в Древней Греции, доказательственную силу только под пыткой [4, с. 123].

После свержения в Древнем Риме власти царей их судебная компетенция перешла к республиканским магистратам, основной формой обвинения в судах постоянных комиссий было так называемое народное обвинение.

При рассмотрении дела по существу вначале по каждому вопросу выслушивались обе стороны (при равных правах обвинителя и обвиняемого), а затем начиналась проверка доказательств, в ходе которой в первую очередь производился допрос свидетелей. Свидетели допрашивались сторонами (начиная с той, которая вызвала данного человека). Их показания записывались в протокол и могли быть прочитаны, если дело рассматривалось вновь ввиду отказа большинства присяжных от решения вопроса о виновности.

Свидетели из числа свободных граждан (числом не менее двух) давали перед допросом присягу, а из числа рабов – подвергались пытке. В некоторых судах сначала считалось, что пыткой закрепляются показания свидетелей-рабов, но затем она стала рассматриваться как способ получения соответствующих показаний, которые записывались и оглашались затем на суде.

Падение Западной Римской империи ознаменовало начало эпохи средних веков, основным содержанием которой явилось утверждение и развитие феодальной общественно-экономической формации. На смену рабовладельческому государству и праву пришел феодальный тип государства и права [5, с. 36].

Когда белорусские княжества подчинялись киевским князьям, особенно это касается Туровского княжества, в древнебелорусских землях действовали нормы «Русской правды», которая ещё не делала разграничения между уголовным и гражданским процессом.

При расследовании преступлений, в которых были замешаны свободные люди, простолюдины (сервы) к свидетельству не допускались. Согласно ст. 66 пространной редакции Русской Правды свидетелем мог выступать только свободный, а показания холопа в расчет не принимались. В случае отсутствия свидетеля из числа свободных в качестве такового мог выступать только боярский тиун (домоправитель, дворецкий).

Первое упоминание о свидетеле содержится в ст. 2 краткой редакции Русской Правды, где речь идет о двух видах доказательств: во-первых, внешний вид потерпевшего и, во-вторых, наличие свидетеля. При этом считалось достаточным иметь один вид доказательства (либо наличие синяков и кровоподтеков либо наличие свидетеля). В статье 18 Русской Правды (пространная редакция) указано, что для отведения ложного обвинения в убийстве «необходимо выставить не менее семи послухов, которые могут вывести виру, т.е. отвести это обвинение». Послухи здесь, как считают авторы комментария к этому документу, «не свидетели преступления, которых при убийстве, очевидно, совсем не было, а свидетели доброй жизни обвиняемого» [6, с. 241]. Для иностранцев (варягов и др.), не имеющих широкого круга знающих их людей, число послухов могло быть ограничено двумя. Двух послухов требует для иностранца и договор Смоленска с Ригой 1229 г. (ст. 8).

В ст. 2, 30 краткой, ст. 29 и 31 пространной редакции Русской Правды появляется термин «видок», который авторами комментария к указанным статьям толкуется как «свидетель, очевидец». Замена «видока» на «послуха» (в смысле очевидца) достаточно четко прослеживается в пространной редакции. Например, статья 29, фиксируя норму, касающуюся зачинщика драки (независимо от того, кто в ней больше пострадал), устанавливает наказание последнего штрафом, если вина его доказана «по свидетельству послухов». Статья расширяет состав преступления, предусмотренного ст. 10 краткой редакции (оскорбление действием, или нанесение побоев), включая в него некоторые деяния, предусмотренные ст. 3 краткой редакции (нанесение телесных повреждений батогом, жердью, ладонью, чашей, рогом и другими предметами), однако она регулирует случаи, когда следов физического воздействия на пострадавшем нет, и для установления вины обидчика необходимы два свидетеля. Иностранцы «также обязаны представить свидетелей (полная видока – двойственное число, буквально – полных двух свидетелей), которые приносят присягу в верности своих слов». Рассматривая типичный в условиях феодального города случай свода, когда владелец краденой вещи купил ее на торгу (ст. 37 пространной редакции), норма предусматривает подтверждение этого факта свидетелями, которыми выступали или два свободных горожанина, или мытник (чиновник, собиравший торговые пошлины и следивший за правильностью торговли) [7, с. 243].

В Судебнике великого князя Ивана Васильевича 1497 года в ст.ст. 48-52 регламентируется порядок дачи свидетельских показаний. В отличие от Русской Правды свидетели не разделяются на послухов и видоков в зависимости от социального положения. Послухами могли быть все, в том числе и холопы. Необходимыми условиями свидетельских показаний являлись личная непричастность к делу и совершеннолетие. Однако показания свидетелей расценивались в зависимости от социальной значимости последних. Наиболее часто послухами являлись старожильцы, именуемые также знахарями. Это были старые люди, имеющие репутацию добрых, т.е. благонадежных, помнившие все подробности тяжбы.

Свидетель должен был явиться на суд в определенный ему должностными лицами срок. От явки его освобождали лишь болезнь или служба. В этом случае он должен был прислать свое письменное свидетельство [7, с. 247].

Ст. 50 Судебника устанавливает материальную ответственность свидетеля за неявку в суд (в размере суммы иска, убытков и пошлин) независимо от того, мог он дать показания по делу или нет. Если неявка происходила по причине ошибочного указания срока явки, то свидетелю предоставлялось право оспаривать перед судом правильность срока, определенного ему судебным исполнителем (поветчиком). Установление ответственности за неявку свидетелей обусловливалось усилением этого вида доказательств перед полем, присягой, ордалиями. Свидетельские показания являлись решающими при возбуждении дела [8, с. 346].

В период существования Великого княжества Литовского (далее по тексту – ВКЛ) уголовно-процессуальные нормы содержались в Судебнике (Статуте Казимира) 1468 года – первом кодексе уголовного и уголовно-процессуального права, а также в Статутах ВКЛ 1529, 1566, 1588 годов.

Прямых свидетельств о требованиях к кандидатам на роль соприсяжников или свидетелей и процессуальной значимости их показаний в распоряжении исследователей нет, за исключением нескольких привилегий областям ВКЛ, содержащих крайне лаконичные положения: "А холопу и робе веры не иняти" (из привилегии Полоцкой обл. 1547 г.), "...а потварным зарукам и светком не верить" (из привилегии Волынской обл. 1547 г.), "А холопу робе вери не няти" (из привилегии Витебской обл. 1561 г.)

С развитием феодальных отношений в ВКЛ значение института свидетелей стало уменьшаться в пользу института соприсяжников, открывавшего широкие возможности судебной защиты прав и привилегий правящего класса, но и создававшего предпосылки для злоупотреблений, судебного произвола, решения дел лишь на основе присяги "друзей-приятелей". Это соответствовало общим тенденциям общественно-политического и правового развития ВКЛ: оно шло в направлении ограничения власти монарха в пользу дворянства, установления режима "дворянской демократии" и его вырождения в олигархическое правление дворянской верхушки.

В Статутах ВКЛ, законодатель различал свидетельствование и соприсяжничество. Однако, говоря о свидетелях и соприсяжниках, в Статутах используется один и тот же термин "светки", в научной литературе обычно переводимый как "свидетели", хотя во многих случаях за ним скрываются соприсяжники. Первый Статут ВКЛ 1529 г. не предъявлял формальных требований к свидетелям в уголовных делах, а требования к соприсяжникам сформулированы довольно абстрактно. Иногда подчеркивается, что соприсяжниками следует приглашать дворян, в других случаях они должны быть "люди добрые, неподозреные". Слуги и феодально-зависимое население могли быть как свидетелями (Статут 1529, VI, 23), так и соприсяжниками (Статут 1529, VII, 2) [9, с. 113-114].

Статут не устанавливал числа свидетелей, за исключением ст. 6 и 7 раздела VII, по которым требовались два-три свидетеля изнасилования и три свидетеля угроз дворянину. Статуты ВКЛ 1566 г. и 1588 г. увеличили число соприсяжников до 6 (6 соприсяжников-дворян при пострадавшем-дворянине, 2 дворянина и 4 соприсяжника из простых людей в помощь пострадавшему - купцу или иному представителю непривилегированных сословий). Однако иноземным купцам было достаточно выставить 3 соприсяжников. По сравнению со Статутом 1529 г. значение соприсяжничества в делах о насильственных преступлениях возросло [9, с. 114-115].

Таким образом, в праве ВКЛ наряду с институтом свидетелей существовал родственный ему институт соприсяжников, известный и другим феодальным государствам Европы. Свидетелями были лица, обладавшие информацией о существенных для дела обстоятельствах, приглашенные к участию в процессе соответствующим должностным лицом, тогда как соприсяжниками были лица, присягавшие раздельно или совместно с тяжущимся для подтверждения его доброго имени. Свидетельствование не обременялось присягой, тогда как соприсяжничество осуществлялось по установленной судом формуле, отклонение от которой вело к недействительности присяги. Институт соприсяжников в большей мере отвечал интересам феодалов, поэтому в Статутах ВКЛ наблюдается принижение значения свидетелей и усиление роли соприсяжников в доказывании по уголовным делам.

В результате первого раздела Речи Посполитой по приказу Екатерины второй от 28 мая 1772 г. на включенной в состав России территории были образованы Псковская и Могилёвская губернии, где источниками права по самым важным уголовным делам, особенно по делам о государственных преступлениях, являлись Соборное Уложение 1649 г., «Артикул воинский» и другие акты российского государства. Конкретного разделения, по каким уголовным делам применялись нормы Статута 1588 г., а по каким российское законодательство, не было [10, с. 142]. .

В XVII в. еще более углубились различия между двумя формами процесса: старым обвинительным процессом («судом») и все более развивающимся новым розыскным процессом («сыском»).

Под влиянием расширения сферы розыскного процесса происходят перемены и в доказательственной системе. В порядке «суда» еще встречаются старые способы доказывания в виде присяги одной из сторон (гл. XIV, ст. 8) и жребия. «Поле», то есть поединок, уже не упоминается в Соборном Уложении 1649 г. Старое «послушество» принимает характер свидетельских показаний в следующих формах:

1) «ссылка из виноватых», то есть просьба одной из сторон о вызове определенного свидетеля с обязательством подчиниться обвинению, если свидетель покажет против стороны, делавшей на него ссылку (гл. X, ст. 158-160, 176);

2) общая ссылка, то есть свидетельство лица, на которое сослались обе стороны (такими лицами не могли быть отпущенные на волю холопы);

3) свидетели в современном смысле слова (некоторые категории лиц не допускались к свидетельству: жена против мужа, дети против родителей, холопы против господ; свидетель из высшего класса предпочитался свидетелю из низших) [8, с. 212].

Уголовное право и судопроизводство периода Петра I являлись своеобразным способом внеэкономического принуждения, поддерживавшего феодально-крепостническую систему. Изгнав из судопроизводства непосредственность и состязательность, Петр I окончательно устанавливает формальную силу каждого из видов доказательств, допускаемых в суде. Доказательства в основном делятся на совершенные и несовершенные. Однако свойства первых не закреплены в законе за каким-либо отдельным видом доказательств, каждое из которых может быть совершенным при наличии определенных условий, установленных в законе. При отсутствии этих условий доказательство является несовершенным.

В артикуле «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб» все доказательства делятся на четыре вида: 1) «чрез своевольное признание»;2) «чрез свидетелей»; 3) «чрез письменные доводы»; 4) «чрез присягу» («О доказывании» ст. 6) [8, с. 213].

В нормах о свидетельских показаниях указываются условия, при которых они могут быть совершенными доказательствами. Законодатель устанавливает ряд категорий людей «негодных» и «презираемых», которые не допускаются к свидетельствованию; определяет минимальное число «имоверных» свидетелей, необходимых для признания доказанности какого-либо факта; вводит правило о возможности отвода свидетелей на очных ставках до дачи ими показания (ст. 3). Далее вводятся правила о допросе свидетелей судьей поодиночке в отсутствие «тяжущихся, о запрещении давать свидетельские показания по слухам». Статья 12 устанавливает, что при противоречии показаний свидетелей с выдвинутыми обвиняемым и истцом судья должен признать, кто «лучших и более свидетелей на своей стороне имеет, которые правду сущую обстоятельствами доказать могут, тому и поверится».

По воинскому артикулу 1715 года процессуальное законодательство предусмотрело специальную главу, посвященную свидетелям, которая так и называется «О свидетелях».

В ней сказано, что одним из способов доказывания являются показания свидетелей мужского и женского пола, добрых и беспорочных людей, которым можно верить, кроме тех, кто чести и достоинства лишен [11, с. 131].

По процессуальному законодательству Петра I не могли быть свидетелями: «клятвопреступники», то есть те, про которых точно известно, что они ранее давали в суде «лживую» присягу; «проклятые» люди, т.е. исключенные из христианского собрания и признанные «бусурманами»; люди, которые еще не были у святого причастия, и те, кто не давал присяги; те, кто тайно нарушает сословные границы (деления), если это было установлено и доказано; «изгнанные в суде»; «которые в суде объявлены нечестными» людьми; «разбойники и воры»; убийцы; «явные прелюбодеи», так как, если они нарушают клятву, данную перед богом, не изменять жене своей, то они и при даче показаний клятву нарушат; те, кто враждовали ранее, хотя и говорят, что примирились с теми, о ком будут давать свидетельские показания; «кровные» или ближайшие с потерпевшим («челобитчиком») родственники, так как правды о родных не скажут; те, кто в доме потерпевшего или «ответчика» проживают и «хлеб едят», либо по службе от вышеуказанных зависят, но если других свидетелей нет, то и эти «приемлются»; подкупленные дарами «свидетельства ради»; «младенцы или которые еще 15 лет не имеют»; те, кто сами к делу причастны, не могут свидетельствовать против самих себя; иностранцы, о честной жизни которых ничего точно не известно; те, кто свидетельствуют по слухам, а не о том, что сами видели, слышали, знают [11, с. 131].

Мы наблюдаем, что перечень лиц, которые не могут давать свидетельские показания, довольно подробный и полный.

Никто, кроме судьи, не имел права допрашивать свидетеля в суде. Свидетели в пользу потерпевшего или в пользу виновного («ответчика») имели равные права, допрашивались по общим правилам, хотя первыми выступали свидетели потерпевшего, затем – ответчика.

Свидетельские показания мужчин считались более весомыми, чем показания женщин, свидетельствам «знатных» людей верили больше, чем показаниям «простого» люда. Свидетельства «ученых» людей или духовенства котировались выше, чем показания «неученых» или «светского человека».

Дача ложной присяги (если это было доказано) каралась: отсечением пальцев, которыми присягали; принесением публичного покаяния в церкви; изгнанием с земли или ссылкой на каторгу; запрещением давать свидетельские показания на всю оставшуюся жизнь.

Тот, кто склонил свидетеля к ложным показаниям, сам карался так же, как и люди за «лжеприсягу», либо подвергался большому денежному штрафу или телесным наказаниям [11, с. 132].

Таким образом, в законодательстве Петра I заметно развитие института свидетеля в уголовном процессе.

В конце 18 - первой трети 19 века на территории западных губерний главным источником права оставался Статут ВКЛ 1588 г. А в регионах Беларуси, которые были присоединены к России в результате трех разделов Речи Посполитой, после восстания 1830-1831 г.г. была введена судебная система, аналогичная соответствующим системам Российской империи. Именно поэтому полностью отменялось действие Статута ВКЛ 1588 г. [10, с. 155].

В 1864 г. уголовный процесс регламентировался Уставом уголовного судопроизводства 1864 г.

Институт свидетеля в уголовном судопроизводстве получил в результате судебной реформы 1864 года дальнейшее развитие и нормативное закрепление. Согласно ст. 46 и 50 Устава уголовного судопроизводства в жалобах и сообщениях мировому судье должны были по возможности указываться «свидетели или иные доказательства». Свидетели, если «сами стороны не обяжутся их поставить, вызываются мировым судьей» (ст. 65). Свидетели «из нижних воинских чинов, состоящих на действительной службе, вызываются чрез их ближайшее начальство, а офицеры - непосредственно чрез повестки, но вызов к суду не освобождает их от обязанностей службы, если они не получили увольнения от своего начальства» (ст. 66). Свидетели «из священнослужителей и монашествующих, не явившиеся по первой повестке, вызываются чрез их ближайшее начальство» (ст. 68). За неявку «к означенному сроку свидетель, не представивший уважительных оправданий, подвергается по определению мирового судьи денежному взысканию» (ст. 69), причем штраф предусмотрен и в случае повторной неявки. Свидетель «может в течение двух недель по объявлении ему определения мирового судьи о наложении на него взыскании или при явке на вновь назначенный срок представить свои оправдания тому же мировому судье, который и освобождает его от взыскания, если признает оправдания уважительными» (ст. 70). По месту своего жительства и в присутствии сторон (если они прибудут к назначенному срок допрашивается свидетель, «который по болезни не может явиться к мировому судье» (ст. 71), в таком же порядке осуществляется допрос свидетелей, когда по делу требуется допросить значительное число лиц, живущих в одном месте.

В главе «Порядок разбирательства» подробно регулируется порядок допроса свидетелей. Если обвиняемый не признает себя виновным, то судья выслушивает сначала свидетелей, а затем спрашивает у обвиняемого, что может он привести в свое оправдание, и выслушивает как его самого, так и указанных им свидетелей.

Не допускаются к свидетельству: безумные и сумасшедшие; духовные лица – в отношении к признанию, сделанному им на исповеди; поверенные или защитники обвиняемых – в отношении к признанию, сделанному им доверителями их.

Муж или жена обвиняемого, лица, родственники его по прямой линии, восходящей и нисходящей, а также родные его братья или сестры могут устранить себя от свидетельства (если же не воспользуются сим правом, то допрашиваются без присяги).

Не допускаются к свидетельству под присягой: отлученные от церкви по приговору духовного суда; малолетние, не достигшие 14 лет; слабоумные, не понимающие святости присяги.

Вознаграждение свидетелям и сведущим людям определяется только в случае призыва их на расстояние более пятнадцати верст. «В сем случае они получают путевых денег по три копейки на версту и суточных по двадцати пяти копеек за каждый день отлучки из места жительства» (ст. 193) [12, с. 243].

Как видно из анализа Устава уголовного судопроизводства, процессуальная фигура свидетеля получила в нем такое подробное закрепление, которого история права ранее не знала.

25 октября 1917 г. провозглашённая Советская власть уничтожила до основания весь старый государственный аппарат и одним из первых же декретов упразднила старый суд и старый процесс [2, c. 828].

В первые годы советской власти Белорусская ССР ориентировалась на российское законодательство, а судопроизводство регламентировалось Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР. Летом 1922 г. ЦИК БССР своим постановлением ввёл в действие на территории БССР первый Уголовно-процессуальный кодекс (далее по тексту – УПК) РСФСР.

В УПК РСФСР в редакции 1923 г. свидетель фигурирует в тридцати семи статьях.

Первое упоминание о свидетеле мы видим в ст. 22, где речь идет о языке судопроизводства. «Производство по уголовным делам ведется на русском языке или языке большинства населения данной местности. В случаях, когда обвиняемые, потерпевшие, свидетели или эксперты не владеют языком, на котором ведется производство по данному делу, суд обязан приглашать переводчиков и ставить заинтересованных лиц в известность о каждом производимом судом действии через переводчика». В ст. 43, где речь идет о случаях, когда судья не может участвовать при рассмотрении дела как в распорядительном, так и в судебном заседании, в числе других указано и ограничение, связанное с его участием в деле в качестве свидетеля, эксперта, лица, производившего дознание, следователя, обвинителя, защитника, представителя интересов потерпевшего или гражданского истца по этому делу.

«Лицо, участвующее в деле в качестве свидетеля, не может быть в том же деле защитником, обвинителем, а также представителем интересов потерпевшего или гражданского истца» (ст. 56).

Согласно ст. 60 всякое лицо, вызванное в качестве свидетеля, «обязано явиться и сообщить все ему известное по делу и давать ответы на предлагаемые ему следователем, органами дознания, судом и сторонами вопросы. При отказе свидетеля от дачи показаний у следователя, органов дознания последние обязаны составить об этом протокол и направить дело о таком свидетеле в ближайший народный суд. При отказе от дачи показаний на суде соответствующее наказание непосредственно налагается судом, рассматривающим дело, по которому данное лицо было вызвано свидетелем».

Не могут быть «вызываемы и допрашиваемы» в качестве свидетеля:

1) защитник обвиняемого» по делу, по которому он выполняет таковые обязанности;

2) лица, которые «ввиду своих физических и психических недостатков
не способны правильно воспринимать имеющие значение по делу явления и давать о них правильные показания» (ст. 61).

Согласно ст. 163 свидетели допрашиваются порознь и в отсутствие других свидетелей; при этом следователь «принимает меры к тому, чтобы свидетели по одному и тому же делу не могли общаться между собой до окончания допроса. В случае надобности следователь устраивает очную ставку между свидетелями».

Перед допросом следователь «удостоверяется в самоличности свидетеля, устанавливает его отношение к сторонам, предупреждает его об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу ложного показания, в чем отбирает от него подписку» (ст. 164). Допрос свидетеля начинается предложением «рассказать все ему известное по делу, после такого рассказа свидетелю задаются вопросы. Показания свидетелей записываются в первом лице и, по возможности, дословно. Заданные свидетелю вопросы и данные на них ответы отмечаются в протоколе, в случае надобности, буквально» (ст. 165)1.

По окончании допроса протокол прочитывается свидетелю, который «имеет право требовать дополнения протокола и внесения в него поправок, согласно данному им показанию. Свидетелю, в случае его о том просьбы, предоставляется право собственноручного написания показания. Протокол подписывается свидетелем и следователем» (ст. 168).

После принятия 25 декабря 1958 г. Верховным Советом СССР «Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик» был разработан новый УПК БССР. Он был утверждён Верховным Советом БССР 29 декабря 1960 г. и вступил в действие с 1 апреля 1961 г.

В УПК БССР 1961 года свидетель как активный участник процесса расследования преступлений и разбирательства дела в суде также получил достаточно подробную правовую регламентацию. В ст. 66 УПК БССР было установлено, что в качестве свидетеля для дачи показаний может быть вызвано любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по данному делу [13, c. 50].

При этом не могут допрашиваться в качестве свидетеля:

1) адвокат, представитель профессионального союза и другой общественной организации - об обстоятельствах, которые стали им известны в связи с исполнением ими обязанностей защитника или представителя;

2) лицо, которое в силу своих физических или психических недостатков не способно правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания. Для разрешения вопроса о способности лица правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания в необходимых случаях приглашаются эксперты;

3) священнослужитель - об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением религиозных обрядов.

Участие в деле законных представителей потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого не исключает возможности допроса этих лиц в качестве свидетелей.

Заметим, что в УПК БССР отсутствовал запрет на допрос в качестве свидетеля подозреваемого.

Становление государственности в Республике Беларусь, изменение социально-экономической системы неизбежно потребовали существенного обновления законодательства в различных сферах общественной и государственной жизни, в том числе, в области борьбы с преступностью.

23 апреля 1992 г. парламент республики принял Концепцию судебно-правовой реформы, в которой впервые на официально-правовом уровне была поставлена задача разработки и принятия нового УПК. Проект УПК был одобрен парламентом в первом чтении осенью 1993 г., однако до второго чтения он не дошел.

Новый Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь (далее по тексту – УПК Республики Беларусь) был принят Палатой представителей 24 июня 1999 г. и одобрен 30 июня 1999 г. Советом Республики Национального собрания. 16 июля 1999 г. новый кодекс был подписан Президентом Республики Беларусь и введён в действие с 1 января 2001 г.

В основу УПК Республики Беларусь положены нормы Конституции Республики Беларусь, международных актов о правах человека, нового Уголовного кодекса, законодательства ряда зарубежных стран. В нём учтены не только новеллы, инкорпорированные в ранее действующий УПК в последние годы, но и практика их применения.

Впервые отдельная глава 7 УПК Республики Беларусь посвящена правовому статусу иных участников уголовного процесса: свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика, понятого. Ранее их права и обязанности излагались очень кратко в различных главах кодекса. В Уголовно-процессуальном кодексе Республики Беларусь 1999 г. они подробно регламентированы и расположены в разделе I «Основные положения».

В УПК Республики Беларусь появились нормы, запрещающие допрашивать в качестве свидетелей подозреваемого, а также врача без согласия лица, обратившегося за оказанием медицинской помощи, по обстоятельствам, составляющим предмет врачебной тайны; предоставляющие право не свидетельствовать против себя самого, членов своей семьи и близких родственников; собственноручно записывать свои показания в протоколе допроса; заявлять ходатайства и приносить жалобы на действия органа, ведущего уголовный процесс; требовать принятия мер по обеспечению безопасности его самого и членов семьи; получать возмещение расходов, понесенных при производстве по уголовному делу, и вреда, причиненного действиями органа, ведущего уголовный процесс (ст. 60 УПК Республики Беларусь). Учитывая, что ранее действующий закон закреплял лишь обязанности свидетеля, Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь 1999 г. сделал значительный шаг вперед, подробно изложив правовой статус этого участника.

Таким образом, можно сделать вывод что институт, регулирующий правовое положение свидетеля, как участника уголовного процесса развивался на протяжении существования общества и государства.

12 3