 ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение Как определить диапазон голоса - ваш вокал Игровые автоматы с быстрым выводом Как самому избавиться от обидчивости Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком" Натюрморт и его изобразительные возможности Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д. Как научиться брать на себя ответственность Зачем нужны границы в отношениях с детьми? Световозвращающие элементы на детской одежде Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ) Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
| Глава 3: Алая Луна, Белая Луна
«Выдающий себя за графа самозванец, мы полностью отдаём себе отчёт, что ты не имеешь права называть себя графом Блу Найт. Немедленно откажись от меча. Иначе мы придём как за мечом, так и за твоей жизнью». В письме, содержащем эти строчки, конечно же, не было подписи, только знак полумесяца был нарисован красными чернилами на конверте. – Какое нелепое послание. Эдгар отбросил его в сторону и потянулся к своей чашке. С самого утра ему испортили настроение. Бал прошлой ночью продолжался до полуночи, и когда он, наконец-то, пошёл спать, то был уже первый час, а, когда проснулся, время близилось к полудню, но таков был стиль жизни дворян, которому они следовали изо дня в день, веселясь на балах. Дворецкий, по-видимому, прилежно дожидался пробуждения своего господина, чтобы принести ему это письмо с побледневшим лицом, утверждая, что его подбросили к задней двери посреди ночи. Все были так заняты, что заметили его только утром. – Милорд, что нам делать? Должен ли я уведомить полицию? Меч доказывал, что он являлся лордом этой графской семьи. Несомненно, тот, кто заявлял, что Эдгар лишь выдавал себя за графа и приказывал ему отречься от меча, был связан с человеком, который вчера напал на Рэйвена и назвал его «шавкой Принца». – Хм-м, давай посмотрим, полиция всё ещё не выведала ничего о том учителе, который забыл у нас палец, верно? В любом случае, похоже, всё, что мы можем сделать на данный момент, - это повысить нашу безопасность. – Это будет легко сделать. – Тогда об остальном позаботимся мы. – Понял, - ответил дворецкий и не стал допытываться, что он собиралась делать с таинственной группировкой неизвестного происхождения. Даже если он чувствовал, что его хозяин водил знакомство с не особо мирной организацией в прошлом, он никогда не задавал вопросов. Графу Блу Найт, говорят, служили фейри и связанные с фейри люди, и когда-то давно он защищал своих таинственных людей, в которых текла кровь мерроу, от тяжелого гнёта Церкви. Томпкинс тоже принадлежал к одному из таких кланов. Он питал несокрушимую преданность к семье графа. Эдгар считал, что граф Блу Найт поколениями, должно быть, был лордом, которому они безмерно доверяли, и это заставляло его чувствовать себя немного виноватым. Он получил титул графа, конечно, потому что это было полезно. Но у него не было ни малейшего намерения осквернять это имя. Хоть Эдгар и был самозванцем, он несмотря ни на что должен был стать настоящим графом, и он понимал, что обязан защищать эту семью. Он не мог каждый раз пугаться таких угроз. – Однако, милорд, пожалуйста, не подвергайте себя большей опасности, чем когда добывали меч… – Ты беспокоишься обо мне… – У вас до сих пор нет наследника. Раз глава семьи отсутствовал сотни лет, наличие преемника оставалось неизвестным, так что графская семья не могла считаться вымершей и оставалась в подвешенном состоянии. Однако если бы что-нибудь случилось с Эдгаром, тогда могло быть принято решение, что род графов прервался. – Ясно. Я всё ещё обязан выполнить этот долг. Томпкинс, хотел бы я успокоить тебя, но, быть может, моя будущая жена меня ненавидит. – Ничего, милорд, многих мужей ненавидят их жёны. – …Ясно, это обнадёживает. Дворецкий положил газету с выпрямленными на ней складками перед кисло улыбающимся Эдгаром и вышел из комнаты. Когда он ушёл, в комнату вошёл Рэйвен. – Рэйвен, мне кажется, была какая-то организация под названием «Алая Луна» среди тех подпольных организаций, о которых мы наводили справки. – Да. Официально они не пользуются этим именем, но они являются бандой грабителей, которые раздают награбленное другим. Они довольно известны в нижней части города, и есть слух, что золотые монеты, разбросанные на улице св. Жиля* и в Саутворке* – их рук дело. Можно точно сказать, что сюда относятся и деньги, подброшенные в дома в Ист-Энде*. На некоторых монета была нарисованная красными чернилами луна. – Разбойничья группа с рыцарским уклоном. Это значит, что золото было где-то украдено, так? – Похоже, они не пользуются названием «Алая Луна», когда крадут что-то, так что с этим ничего определённого. Но некоторые богатые семьи и лица утверждают, что эти деньги были украдены из их особняков. Рэйвен зачитал с листка имена богатых семей и названий компаний, сделавших подобное заявление. Некоторые из них были знакомы Эдгару. – Источники средств Принца. – Да. Было под вопросом, нанесли бы они какой-нибудь ущерб Принцу, находящемуся на вершине денежной пирамиды накопленных им богатств, просто вытянув немного монет у подножия, но существовала вероятность, что эти их неразумные действия были направлены именно против Принца. В этот раз это может быть связано с нападением на Эдгара. – Они убивали кого-нибудь до сих пор? – Нет ничего достаточно крупного, о чём стали бы сообщать в газетах. – Раз они просто благородная шайка грабителей, убийство подпортило бы им репутацию. И всё же, внезапное нападение тогда и угрожающее письмо сегодня, кажется, они просто наполнены желанием убить его. Кроме того, они приказали ему отречься от меча графской семьи. Его нельзя было бы обменять на золото, и даже если бы они смогли заполучить его, их единственной заботой стало бы следующее: как от него избавиться. Скорее, они привязались к имени графа Блу Найт. Похоже, они не хотели, чтобы Эдгар, самозванец и ставленник Принца, как они считали, продолжал носить имя графа. – Интересно, почему же «Алая Луна»… Луна. Заклятье на обмен луной. Обещание, заключенное графом Блу Найт с королевой фейри. Словно он был проклят луной. Теперь, когда он подумал об этом, он вспомнил, что прошлой ночью Мэриголд устроила переполох из-за лунного кольца, вроде. У Эдгара было такое чувство, словно ответ на этот вопрос должен был искаться через Лидию. «Мэриголд, прошлой ночью, мне показалось, что я видел маленькие прозрачные крылышки на спине у этой малютки… Стоящей на голове Нико. Нико, да, этот чёртов кот говорил ему что-то, уперев лапа в бока, словно отчитывал за что-то. Кричал на него, спрашивая что он сделал Лидии. Да ничего я Лидии не сделал. Что важнее, кажется, я слишком много выпил. Кот никак не может говорить. Нет, но разве не кажется, что время от времени он понимает человеческую речь?» – Рэйвен, Лидия здесь? – Нет ещё. – …Хотел бы я знать, придёт ли она. – Мистер Нико как обычно пил чай в её кабинете, так что я считаю, что она может прийти в ближайшее время. А-а, чай. Да, он был котом, который любил чай. И к тому же и дворецкий, и Рэйвен подавали ему чай так, словно это было естественно. – Кстати, Рэйвен, всегда хотел спросить, почему ты называешь кота Мистер? – Он был котом? Он ответил вопросом на вопрос, как будто немного растерялся. – Разве он не кот? – Поскольку лорд Эдгар периодически разговаривает с ним, я думал, он нечто иное. Когда он вновь подумал об этом, Эдгар тоже растерялся. – По той или иной причине, у меня есть ощущение, что мы беседуем. Прежде всего, я не могу думать, что он мог бы сделать такой трюк, как поднять чашку и пить из неё… Ох, ладно. С тех пор как он узнал Лидию, её магическая и таинственная реальность просачивалась в него. Даже прошлой ночью он видел, как чёрная как смоль лошадь прыгнула в фонтан и исчезла в нём. Да, этот фейри, он был фейри, который сделал предложение Лидии. Он не хотел проигрывать коню. – Ещё кое-что, лорд Эдгар, мистер Поль Ферман здесь. Он хотел бы встретиться с вами. – Поль? Не думаю, что назначал ему. – Он сказал, что будет ждать, сколько нужно. Он здесь уже два часа. Вздохнув, Эдгар встал, чтобы приготовиться. – Тогда он сможет подождать ещё немного.
Лидия, наконец, прибыла в особняк в Мэйфэре, который был её рабочим местом, и, быстро и просто поприветствовав дворецкого, бросилась в свой кабинет. Она не знала, какую линию поведения её стоит выбрать, когда она сегодня встретится с Эдгаром, так что она решила, что запрётся сегодня в комнате. Честно говоря, Лидия не помнила всего, что случилось потом на балу. Она была в таком отчаянии, что выпила три стакана пунша, и после этого заботы куда-то испарились. По словам её отца, она находилась в прекрасном настроении и весело танцевала, но чем глубже бал уходил в ночь, тем больше все пили, так что вежливость, хорошие манеры и воспитанность постепенно исчезали, а бал становился всё более громким и дурашливым. Вот почему даже если Лидия была пьяна, это было не так заметно, и её отец, по-видимому, забрал её домой прежде, чем она успела выставить себя на посмешище. Она успокоила свой разум и решила приступить к работе, для начала взяв в руки письма, пришедшие на имя фейри-доктора. Тем не менее, это была не та ситуация, где она могла бы сосредоточиться на работе. Мэриголд, в виде маленькой человеческой девочки, ворвалась в её кабинет. – Мисс Лидия, ах, я так ждала вас. Мне сразу же надо было спросить ваше мнение… Граф сказал мне, что он оставляет все трудности, связанные с фейри, на мисс Лидию, но мисс Лидия была немного нетрезвой прошлой ночью, так что мистер Нико сказал мне подождать до завтра. – …В чём дело? –Луна Её Высочества не снимается с пальца того человека. Она должна была быть подарена человеку, графу, который собирался жениться на Её Высочестве. Ах да, она забыла об этом. Келпи украл её у Мэриголд и попытался отдать Лидии, но по ошибке она оказалась у Поля. Это значило, что Поль, носивший «Лунное» кольцо, был связан лунным обещание женитьбы с королевой фейри. Если королева фейри решила бы, что хочет сделать его заменой графу, было бы довольно трудно не дать забрать его в мир фейри, пока у него это кольцо. – В таком случае мы могли бы позволить этому человеку стать мужем Её Высочества. – Ну, подожди, Мэриголд. Тебе же просто нужно снять кольцо, так? Говоря это, Лидия подумала, что если такое случится, Мэриголд пойдёт к Эдгару и попросит его принять «Луну». Он просто не должен делать этого. У этой малышки не хватит сил, как у Келпи, силой заставить его. Но Эдгар имел слабость к женщинам, так что, в конце концов, он мог допустить ошибку и принять его. Она пыталась придумать, что с этим делать, так что когда раздался стук в дверь, она, не задумываясь, ответила: – Войдите. – С добрым утром, Лидия. Как только она увидела Эдгара, Лидия почувствовала, как её лицо залилось краской, и она быстро опустила голову. Она спрятала лицо за письмом, которое держала, притворяясь, что читает его. – …Что такое? Я немного занята. – Ты письмо держишь вверх ногами. Он выхватил письмо из её рук, из-за чего девушку охватила паника, и посмотрел на неё сверху вниз. – Поль здесь. Похоже, помочь ему – твоя работа. Он вдруг перешёл к главному без его обычной нудной лести и длинных комплиментов. Это была большая редкость. Лидия выглядела безучастно, словно ветер покинул её паруса, но в то же время она почувствовала облегчение и, наконец, смогла поднять голову. Она боялась, что он заговорит о том, что случилось прошлой ночью, поскольку она не знала, как ей на это реагировать. Но сейчас Эдгар, возможно, даже не заметил хаос, царящий в чувствах Лидии. – А-а, это так. Мы как раз говорили о нём с Мэриголд. – Кажется, в его комнату в пансионате вломились, требуя поскорее отдать кольцо. – Э-э, кто? – Думаю, мистер Кейн. А-ах, какой же этот келпи надоедливый! – Он чуть не напал на Поля, но когда он бросил в него лежащую рядом с подушкой Библию, он исчез, как будто это был дурной сон. – И скорее всего, это был не сон. – В любом случае, он сказал Полю, что будет приходить, пока не получит кольцо назад, а мистер Ферман не хочет, чтобы этот сон продолжался из-за кольца. Он говорит, что кольцо это, безусловно, проклятье. И так как ему показалось, что вчера мистер Кейн приходил к тебе, он пришёл сюда за советом. Ничего, если я позову его сюда? – Да, конечно. Я ответственна за то, что он оказался втянут в это.
Через некоторое время Рэйвен ввёл в комнату Поля Фермана, но он казался полностью истощённым. Встав, Лидия поприветствовала его. – Я ужасно извиняюсь, Поль. Вы спасли меня вчера и к тому же оказались в таком неприятном положении. – О, нет, я рад, что с вами всё в порядке… Но я понятия не имею, что происходит. Граф говорит, что это работа фейри. Похоже, художнику, рисующему фейри, не так легко было поверить, что он вошёл с ними в контакт. По приглашению Эдгара он опустился на стул. Лидия тоже села, но сначала заставила его показать ей кольцо. Оно плотно сидела на среднем пальце его правой руки. Это была рука старательного художника, с пятнами краски и несколькими старыми мозолями, из-за того, что он слишком крепко сжимал кисть. – Это лунный камень. Как и сказал Эдгар, это был большой лунный камень. Этот драгоценный камень имел блестящий молочно-белый цвет. Сияющий свет, который был виден через его полупрозрачную внутреннюю поверхность, имел форму полумесяца. – Мэриголд, ты говорила, что лунный камень увеличивается и уменьшается, как настоящая луна? – Да. Полоска света внутри её меняется. В полнолуние она заливает весь камень, а в новолуние виднеется лишь тоненькая едва заметная линия. После того, как она сказала это, он тряхнула солнечно-желтыми крыльями и поправила себя. – Нет, я хотела сказать, она и есть настоящая луна. Она была в форме маленькой человеческой девочки, и всё же она забыла спрятать свои крылья. Но Эдгар и Поль не поняли этого, или, быть может, в данной ситуации это было не так заметно, потому что они сконцентрировали внимание на кольце. – Вам точно не будет скучно, если вы будете наблюдать за ней каждый день. Поль, таким образом, можете считать себя счастливчиком. Что за выражение, его беззаботность была проблемой. – Вы, должно быть, шутите надо мной, это невозможно. – Итак, почему оно не снимается? – Потому что Келпи с силой одел его на палец. Оно погнулось и впилось в палец, - ответила Лидия. – Келпи? – Эм, Кейн – водная лошадка, келпи. Эдгар выдавил из себя только: «Мм-хм», – так он не должен был знать много о водных лошадках. – Он-он был келпи?! Тем, который, говорят, ест людей?.. А вот рисующий фейри художник, очевидно, знал о нём, раз перешёл чуть ли не на визг. Но Эдгар только сухо ответил: – Так он конь-людоед. – Они едят и домашний скот, но печень никогда нее трогают, а оставляют на берегу. – Какое расточительство. Фуа-гра* – одно из лучших лакомств. – Лучше скажите, что я должен делать… Поль отчаянно пытался вернуть разговор, который уходил в сторону, к первоначальной теме. – Как бы то ни было, мы должны постараться снять кольцо. – Я уже что только не пробовал. Это невозможно. Ни мыло, ни масло не срабатывают. – Тогда единственное, что остаётся – разрезать кольцо, вы так не считаете? Если мы сделаем это аккуратно, нам удастся не повредить ваши драгоценные пальцы, – предложил Эдгар. – Вы не должны! Если что-нибудь случиться с кольцом Её Высочества, я никогда не смогу вернуться домой. Мэриголд разразилась слезами. – О, это было бы ужасно. Давайте придумаем ещё что-нибудь, – проговорил Эдгар.
Эдгар быстренько встал на её сторону. – Ещё предложения? – спросила Лидия. – Может, оно снимется, если палец станет тоньше? Полю просто надо похудеть. Он сказал, что ему нужно похудеть, но Поль не был похож на толстяка. – Я бы сказал, что всё получилось бы, не ешь он недельку, как думаешь? – Не… неделю? – А если не получится, то ещё недельку. – Я умру. Поль чуть ли не плакал. – Всё в порядке, человек может жить, даже если остаются лишь кожа да кости. Слова Эдгара, более похожие на факт, чем на шутку, смертным приговором упали на опустившиеся плечи Поля, как будто он был подсудимым. – Я поговорю об этом с келпи. Хоть это и не до конца проверено, думаю, вам лучше носить с собою крест и Библию, на всякий случай, – успокоила его Лидия. – Спасибо, Лидия… – проговорил Поль. И как только они подумали, что всё разрешилось, на подоконнике появился Нико. – Эй, Лидия, тут к нам ещё кое-кто пришёл. Ей подумалось, что она увидела пару тоненьких крыльев за Нико, а затем маленькая девочка соскользнула на пол с подоконника. – Леди Свитпи! – закричала Мэриголд, подлетая к ней. – Мэриголд, мне было интересно, что же заняло тебя так надолго, что ты делаешь? Поверить не могу, что ты не в состоянии исполнить свой долг, возложенный на тебя Её Величеством. – М-мне так жаль, но на самом деле… Фейри, называемая Свитпи*, действительно была одета в светло-розовое платьишко. Видимо, она имела более высокий титул, нежели Мэриголд, но они обе выглядели как маленькие девочки одного возраста, так что со стороны их разговор выглядел странно. – Что? Кольцо Её Высочества попало в руки другого человека, а не графа? Свитпи упала назад, словно у неё закружилась голова, и Мэриголд бросилась поднимать её. Лидия украдкой посмотрела на Нико. –- Почему ты привёл такую проблемную фейри. – Ну, меня просто попросили показать дорогу. – Почему тебя всегда просят показать дорогу? – Кто знает, я просто дремал на крыше. Должно быть, он опирался на локоть, как на подушку, и лежал, скрестив ноги. В общем, претендовал на достойное поведение, а не вел себя как обычный кот. Кто бы ни пролетал мимо, Нико притягивал его внимание. С первого взгляда было понятно, что он был фейри. – О, ну, тут уж ничего не поделаешь. Мы просто женим этого человека на Её Высочестве. Свитпи не потребовалось много времени, чтобы восстановиться и принять решение. Она схватилась за пальто Поля. И это испугало Лидию. – Секундочку, вы хотите сказать, что первый встречный человек станет мужем вашей королевы? – Мы всё устали ждать замужества Её Высочества. Она не хочет брать в мужья никого, кроме графа, и мы прошли через столько неприятностей, чтобы достать «луну». Мы больше не можем ждать. Ради процветания фейри нашего клана, нам нужно скорее выдать её замуж. Так что мы заберём этого человека и выдадим его за графа. Какой грубый подход к проблеме. Но, похоже, Свитпи была серьёзна. Она оглядела комнату и, увидев то, что искала, подлетела к Эдгару. – Лорд граф, пожалуйста, извините моё внезапное вторжение. Моё имя Свитпи, и я одна из служанок Её Королевского Высочества. – Да, приятно познакомится с вами. Он выглядел так, словно не знал в точности, что происходит, но всё равно нацепил прекраснейшую улыбку. – Сказать по правде, нам бы хотелось препровести вас на наши земли, но поскольку Наша Леди приняла решение выйти замуж за носителя кольца, на этот раз я могу только смиренно просить вас понять ситуацию. – Я совсем не против. – Я сочла бы за честь ещё раз нанести вам визит. – Ещё раз? – Да, раз жизнь смертных коротка, Её Высочеству понадобится новый муж. – А-а, понятно. Хотя, к тому времени графом могу быть уже не я. К тому же, сейчас основная проблема в том, что этот художник нравится мне. Его уход весьма обеспокоит меня. Похоже, по большей части, Эдгар не был намерен отворачиваться от Поля. Лидия была немного удивлена этим. Эдгар не был добросердечным человеком. Она думала, что даже если он считал, что Поль обладает даром художника, он был из тех людей, кто дважды подумает о том, чтобы бросить его, если это значило, что фейри отправятся восвояси. Они встретились не так давно, и Поль явно не был обворожительной женщиной, и она не верила, что дар художника имеет большое значение для Эдгара. Таким образом, ему, должно быть, по-настоящему понравился его характер. – Тогда, давайте совершим сделку. – Нет, никаких сделок! Лидия резко вмешалась в разговор, ведь сделки с фейри были до ужаса опасны. – Тогда у вас нет права останавливать нас. Мы забираем его. В отличие от Мэриголд, она была очень упрямой. – Не неси бред. Эта «луна» - моя. И я подарю её Лидии, так что нечего тут строить из себя не пойми кого. Ох, и почему он решил снова заявиться сюда?.. Она вдруг почувствовала себя такой уставшей, когда, повернувшись, увидела, как черноволосый юноша залазает в комнату через окно. – Эй, ты, крохотуля, вали с глаз моих. Или я сожру тебя! – А-а-а-а! – закричали Свитпи и Мэриголд, схватившись за Поля с разных сторон. – Ты, сейчас же скажи, что ты пойдёшь с нами. Иначе мы станем жертвами этого злого громкого фейри! Хоть она и дрожала от страха перед Келпи, она отчаянно пыталась убедить Поля. – Чего, мелкая?! Не смей шутить с великим и благородным келпи! События выходили из под контроля. Лидия потеряла терпение и закричала: – ПРЕКРАТИТЕ НЕМЕДЛЕННО! Фейри-доктор перед вами не позволит вам и на шаг приблизиться к нему! Понятно? Келпи, и Мэриголд, и Свитпи, вам всем сначала придётся пройти через меня! Она вздохнула, опустив плечи, когда каждый из них, наконец, успокоился и замолчал.
* Даже если она была неопытным фейри-доктором, кое-какой эффект её угроза, должно быть, возымела. Две маленькие девочки пообещали терпеливо ждать, пока кольцо не снимут. Что касается Келпи, он нисколько не боялся Лидии, но сказал, что если полевые фейри не собираются мешать, он не против подождать, пока кольцо не снимут. С полевыми фейри всё было улажено, поскольку они были добродушны по природе, но вот по поводу келпи… не было гарантий, что не подстроит какую-нибудь пакость Эдгару, пока ждёт. Лидия поговорила с Эдгаром о том, чтобы позволить Полю остаться в резиденции графа, пока кольцо не снимется. Дом графа, имеющий меч мерроу, в каком-то смысле мог восприниматься как территория мерроу. На земле водная лошадка не могла действовать, как пожелает. Эдгар с готовностью согласился и, раз уж они заговорили об этом, предложил Полю нарисовать картину, чтобы повесить её на одной из стен особняка.
– Поль вам не стоит туда идти. Приближаться к реке – не лучшая затея. Неся этюдник в руке, он почти вышел из кустов, но тут же бросился назад. – Тогда давайте пойдём на холм. Магия келпи становилась тем сильнее, чем ближе была река. Так что лучше поостеречься. Лидия подумала, что поход на холм в такой ситуации будет наилучшим выбором, и пошла за ним. Поль оказался на окраине Лондона с альбомом в руках, чтобы сделать набросок картины, которую ему заказал Эдгар. Когда он начал воздерживаться от пищи, чтобы снять кольцо, он наполнился нетерпением, желая поскорее приступить к данной ему работе. И причина, по которой Лидия пошла с ним в отличные от города дикие поля, чтобы он мог сделать наброски, была в близости владений фейри. Лидия была обеспокоена тем, что он собрался идти в те места, где была сильна магия фейри, ну а тем, кто предложил ей присоединиться к нему, был Эдгар. «Я ревную к тому, что ты защищаешь его», – он проговорил это в своей обычной легкомысленной манере, но что-то он слишком уж быстро позволил ей пойти. В ночь бала он был озабочен тем, что она сдружилась с Полем, и когда он сказал, что она должна пойти вместе с ним, это удивительно и неожиданно для Лидии. Сейчас она думала, что он не флиртовал и не вёл себя так, как будто ухаживает за ней, с той бальной ночь. Или, возможно, он заметил, что она плакала? Одно лишь воспоминание о том, как она повела себя, ввергло девушку в панику, но она смогла успокоиться. Если бы он понял, он бы обязательно коснулся этой темы, чтобы подразнить её. «Тогда он, должно быть, наконец, устал от меня», - с облегчением подумала девушка. Эдгар посещал все званые вечера, и если он мог обойти всех леди, чтобы оказать им знаки внимания, тогда у него не было времени, чтобы тратить его на Лидию. Скорее всего, если бы он и дальше оставался таким спокойным, она смогла бы счастливо работать фейри-доктором графской семьи. Когда они определились с местом на холме, Поль незамедлительно начал работать, сосредоточившись на эскизе. Лидия проводила своё время, гуляя в округе и периодически погладывая на его рисунок. Горничная, сопровождающая их, также беседовала с ней, но быть способной прийти в место, заросшее зеленью, чувствовать порывы ветерка, треплющие оборки на её шляпе, и проводить время, ничего не делая, умиротворяло и расслабляло само по себе. – Вы совсем заскучали? Поль в большинстве своём закончил работу и заговорил с Лидией, которая стояла неподалёку от него, любуясь пейзажем. – Вовсе нет. Не так давно я жила за городом, так что частенько бывало, что я, лежа под деревом, наблюдала за бегущими облаками днями напролёт. – Какой чудесный способ провести день. От такого разговора Лидия почувствовала тепло внутри и улыбнулась. – Я прожил в шумном и суетливом городе всю мою жизнь, так я мечтаю когда-нибудь купить домик где-нибудь, где небо чистое и прекрасное, и жить, рисуя дикие цветы. Он наклонил голову как-то смущённо. – Хоть я и говорю это, для меня было бы невозможно жить в такой роскоши, если мои работы не признаются обществом. – Я уверена, вас признают. Кажется, Эдгар тоже поможет вам. – Надеюсь на это. Подумав, он заговорил снова. – Думаю, граф относится ко мне с такой добротой из-за вас. У меня такое чувство, как будто моя картина с фейри привлекла его взгляд, потому что так он мог порадовать вас. Кажется, сам по себе художник, рисующий фейри, его не интересует. – Невозможно, для Эдгара я не являюсь кем-то особенным. – Это так? Вы не его возлюбленная? – Ох, Поль, вы же можете сказать, наблюдая за ним всего пять минут, как много он флиртует, не так ли? Поль почесал голову с кислой, вымученной улыбкой. – Ну да, так-то оно так… но у меня просто есть ощущение, что он смотрит на вас как-то иначе. Где именно? Она хотела спросить его об этом, но передумала, решив, что это будет грубая глупость. Однако Поля это только утвердило во мнении, что Эдгар не пропускал мимо себя ни одной юбки. – Поль, он точно заметил ваш талант. У Эдгара глаз намётан. Особенно в том, что касается мужчин. Это правда. У него не было выбора в отношении с женщинами, но что касается мужчин, он старательно готовил, как он будет вести себя, в зависимости от человека. Он не просто наслаждался временем, проведённом в светском обществе, и валял там дурака, а выбирал тех, кто имел политическую силу и богатство, и сближался с ними. Неважно, насколько высоким титулом обладал дворянин, он не стал бы смотреть на того, кто имел только имя, и мог гордо подойти к тому, кто только карабкался по карьерной лестнице, хоть его и называли за глаза вульгарным. Каждый день всё больше и больше видных людей посещало дом графа. Для Эдгара было совсем нетрудно втереться в доверие к тому, чьи симпатии он хотел заполучить. И расширить круг своих знакомств, и стать известным, и всё остальное нужно было ему ради защиты. Если бы с ним что-то случилось, это могло бы всколыхнуть всю Англию, и подобное могло заставить его врагов колебаться, стоит ли делать ему что-то. Но, считая, что Эдгар собирается взять преимущество, выстроив вокруг себя крепкую стену, и вынашивает свою месть, Лидия беспокоилась за него, пока он увеличивал количество «влиятельных друзей», – Как вы сказали бы, он понравился бы любому. Да. Если этот любой не знал его истинную сущность. – Возможно, когда люди встречают, он становится тем загадочнее, чем больше говоришь с ним, и это только подстёгивает интерес и желание узнать больше о нём. Что же за человек граф, на самом деле? Лидия, кажется, вы знаете графа больше, чем любой другой. Он демон. Но она не могла сказать это. Но даже Лидия не знала всех деталей. Она знала, что, хоть Эдгар и был мерзавцем, он был до ужаса печальным человеком. Он всё ещё боролся против своей судьбы. – Когда я вижу его, я вспоминаю о своём прошлом. В первый раз я попал в дворянский особняк, когда мой отец, который тоже был художником, привёл меня туда. Это был огромный дворец, и казалось, что я очутился в мире из детских книжек. Настолько, что я поверил, жившие там дворяне были потомками героев, о которых пелось в балладах. Особенно младший сын, у него были светлые золотые волосы, и я подумал, что ему где-то двенадцать-тринадцать лет, но он был мальчиком, который напоминал Адониса*. Любопытство Лидии было сильно заинтриговано этой историей. – Он был похож?.. На Эдгара. – Да, когда я впервые увидел его, мне подумалось, что это тот выросший мальчик. Но эта семья не была семьей графа Эшенберта. Она немного сомневалась, должна ли она спрашивать или нет. Но, в конце концов, она спросила его. – Что за семья жила там? – О, это была семья герцога. Он был младшим сыном герцога Сильвенфорда. Герцогская семья? Они же обладают высочайшим титулом. – В таком возрасте было бы нормально, если бы он посещал публичную школу. Но он, по-видимому, имел слабое здоровье, и поэтому множество репетиторов занимались с ним в семейном поместье. Но он имел слабое здоровье. Так что, должно быть, это был кто-то другой. – Моего отца нанял герцог. Он рисовал замок, сад и членов семьи. Мне было шестнадцать лет в то время, и у меня не было никакого желания становиться художником, но мне приходилось ходить вместе с отцом в виде его ассистента и готовить краски и холсты… Младший сын герцога иногда приходил и наблюдал за мной. - Так значит, вы росли друзьями? - Да, так было несколько месяцев. Хотя, у младшего сына не было никого, кто играл бы с ним, что я, должно быть, вовремя попался под руку. Он видел, как я извиняюсь за рисунки, хоть я и не был заинтересован в том, чтобы стать художником, и говорил, что у меня талант. Он сказал, что если он унаследует титул герцога, он присмотрит и за мной. Хоть он и был ребёнком, так как он был окружён великолепными и изысканными произведениями искусства, я воодушевился. Я был молод, так что с легкостью пообещал ему, что стану художником, но я не обладал особым талантом и изнуряюще трудился после этого. Но благодаря этому я понял, что художник, что мой отец критиковались, и что я держался в стороне от того, что на самом деле любил делать больше всего. Он действительно был справедливым и добросердечным мальчиком, который действительно заставлял других понимать, что был хорошо воспитан. Даже на эту часть рассказа Лидии хотелось наклонить голову. - Вот почему когда я узнал, что он и все члены герцогской семьи умерли, я был шокирован. Но мысль о том, что это был не он, а другой человек, легко сменилась противоположной. Эдгар говорил, что он был человеком, который должен был умереть. Что у него украли всё: его родителей, его дом и его имя. - …Они умерли, но как… - Я слышал, случился пожар. Мне было трудно представить, что те люди, тот прекрасный замок, тот сад – всё это больше не существует. Я надеялся, что смогу показать мою картину младшему сыну герцога больше, чем любому другому, когда стал признанным художником. Когда Лидия поняла это, она крепко сжимала свои дрожащие пальцы. - Ох, извините. Я заговорил о таких странных вещах. - Нет, ну что вы. - А, но единственное, в чём сын герцога и граф похожи друг на друга, - это цвет волос и глаз. Другими словами, когда он познакомился с Эдгаром, он обнаружил, что граф совсем иной человек, нежели младший сын герцогской семьи. Интересно, этот его двуличный характер мог быть простым, когда он был меньше? - …Э-э, как думаете, если бы этот мальчик был всё ещё жив, он бы вспомнил вас? Он посмотрел на Лидию с озадаченным видом. Странно было задавать такой вопрос, когда он сказал, что этот мальчик мёртв. - Да, - ответил он, немного подумав: - Я был бы очень рад, если бы он вспомнил.
Эдгар определённо вспомнил его. Поэтому он дал Полю возможность сделать себе имя. Как Поль вспомнил о мальчике, с которым он познакомился в доме герцогской семьи, так и Эдгар почувствовал ностальгию. Он защитил Поля от фейри и позволил Лидии отложить её работу в графской семье и сопровождать его. Лидия сперва-наперво уже встречалась с бессердечной, жестокой стороной Эдгара, но она также чувствовала, что в нём было что-то добросердечное и сострадающее. Он становился жестоким только ради своих товарищей, которые поддерживали друг друга и выжили, пройдя через глубины отчаяния и множество опасностей. Было не удивительно, что он дорожил дружбой, которая в прошлом была у них с Полем. - Лидия, твой пристальный взгляд волнует меня, но не могла бы ты не хмуриться. Когда Лидия поняла, что делала, она смотрела на Эдгара так, словно пыталась испепелить его взглядом через разделяющий их стол. - Э-э, а-а, ох, я просто думала… - Если обо мне, тогда тебе не нужно думать, спрашивай – я расскажу. Обо всём, что ты хотела бы знать. Лидия обедала вместе с Эдгаром, который вопреки обыкновению был дома, хотя время близилось к полудню. Они находились лишь вдвоём на террасе, залитой солнечным светом. Поль не отказывался от попыток сбросить вес, и так уж получилось, что он забыл о пище, поглощённый рисованием. Несмотря на то, что когда они предложили ему присоединиться к ним и перекусить, он ответил: «Да», - он так и не появился. Поэтому сейчас здесь были только Эдгар и Лидия. Теперь она поняла, что они не оставались наедине с той бальной ночи, когда у Лидии внезапно случился нервный приступ. - У тебя было плохое здоровье? Она заговорила, пытаясь уйти от ситуации, поэтому, естественно, коснулась того, что не выходило у неё из головы. - Э-хм, - без колебаний ответил Эдгар. – У меня были приступы астмы в доме. Она исчезла, когда мне десять, хотя мама всё равно жутко волновалась. Так что я не показывался большинству гостей, которые приходили в нашу усадьбу. - Поэтому в светском обществе нет никого, кто знал бы тебя тогда. - За исключением одного человека. Этим человеком был Поль. Он, должно быть, понял, что Поль сказал ей что-то, что заставило Лидию вдруг поднять эту тему. - Но разве у тебя не было множество слуг? И наставников. - Мои наставники и главные слуги были слишком близки к моей семье, поэтому всё они мертвы. Те же, что выжили, должно быть, даже не видели моё лицо. Говорят, в поместьях, где работали сотни слуг, они, исключая дворецкого, экономку, горничных леди и лакея, обычно не вступали в контакт с хозяином дома и его семьёй. - Даже если остались люди, которые помнят того мальчика, они не подумают, что он - это я. У него есть могила. В ней лежит тело. Я не знаю, чьё оно. Ну, я, конечно, не раскапывал могилу и не вскрывал гроб, но там лежит тело ребенка неясного пола, поджаренное до черной хрустящей корочки. Он специально сказал это, чтобы расстроить её, и откусил кусочек жареного цыплёнка, как будто ничего не случилось. Она тут же потеряла аппетит и положила нож и вилку, но Лидии подумалось, что по какой-то причине она не хотела это терять. - Ты, наверное, не выглядишь тем мальчиком, потому что твой характер совершенно отличается от его. По крайней мере, в тебя тогда, должно быть, не было агрессивной и властной стороны, и ты не дразнил других? Он поднял бокал, посмотрев на своё отражение в нём. - Да. Я тоже думаю так. Слишком многое случилось со мной. Я прихожу в замешательство, когда думаю, тот ли я человек, каким был тогда. Его семью внезапно убили, а его самого увезли в другую страну. Человек по имени Принц по неизвестной причине получил его в своё распоряжение, и Лидия не знала, как к нему относились, но там он был рабом, у которого не было свободы и воли. Рэйвена также держали там в плену, и до того, как он сбежал оттуда вместе со своими товарищами, они сдружились. Должно быть, ему было просто необходимо воспитать в себе двуличие, чтобы скрывать, о чём он думает, и обманывать своих врагов, спокойную решительность, жестокость и бессердечие, чтобы благополучно преодолеть все опасности. Даже после того, как они сбежали, они скрывались в андеграунде от преследований своих врагов, боролись, сходились в битвах, чтобы выровнять своё положение… на поле боя, где смерть была в шаге от тебя. Он просто не мог оставаться простым и невинным молодым дворянином. Поскольку не было никого, кто помогал бы ему, он изменился сам, чтобы выжить и защитить Рэйвена. - Я понятия не имею, каким ты был в прошлом, но… ты не не нравишься мне таким, какой ты сейчас. - Ты и вправду… Он хотел что-то сказать, но закрыл рот. А затем подарил ей нежную улыбку. Она не могла предположить, о чём Эдгар на самом деле думает, но когда она увидела его счастливую улыбку, Лидия почувствовала облегчение. Он мог измениться, но должно было в нём быть что-то, что осталось неизменным. Если бы это был кто-то, кто никогда не знал мирного блаженного счастья, как бы хорошо он ни играл, он никогда не смог бы так улыбнуться. Поэтому она не могла думать об Эдгаре, только как о преступнике, и хотела помочь ему вернуть мирную жизнь. Она надеялась, что он сможет отказаться от своей ненависти к Принцу и останется графом Эшенбертом. - И что люди думают, когда зажаривают мясо. Внезапно раздавшийся голос принадлежал Келпи. Они не заметили, когда он уселся на стул, предназначенный Полю, и начал уплетать кусок жареного цыплёнка, зажатый в его руке. - Сырое намного лучше. - Ты что тут делаешь?! - Пришёл тебя увидеть. Так как? Кольцо сняли? - Даже если кольцо снимется, я не позволю вам забрать Лидию. Келпи перевёл взгляд на сказавшего это Эдгара. - Захлопни свой большой наглый рот. Хоть ты и граф Блу Найт, ты ни черта не видишь фейри. Так что Лидии нечего на тебя работать. - Если вы хотите быть рядом с ней, я могу нанять и вас. Вы же сможете тянуть экипаж, не так ли? Когда к нему отнеслись как к коню, у Келпи внутри что-то взорвалось, так как он отбросил куриные кости. - Я не конь. Я великая и благородная водяная лошадка! Он перегнулся через стол и посмотрел на Эдгара угрожающим взглядом. Лидия подумала, что Эдгару смелости не занимать, раз он может смотреть прямо в глаза разъярённому келпи. Он, должно быть, не знал о свирепости келпи и о том, что глаза этого обольстительного фейри развращают мыли и желания людей. Некоторые даже падали в обморок от невыносимого страха. - Что такое, график, если тебе страшно, не пора ли позвать этого своего служку? Вспыльчивый келпи не сразу напал на Эдгара, видимо, потому, что он опасался Рэйвена. - Если вы о Рэйвене, его здесь нет. И всё же Эдгар, не колеблясь, сказал ему об этом. - Хм-м, так если я захочу свернуть тебе шею, то меня никто не остановит. - Я тебя остановлю! Лидия сунула ему под нос чары, отгоняющие зло. Это была вырванная из Библии страница, свернутая подобием свитка. Его лицо исказилось, словно что-то зловонное появилось прямо перед ним. Хоть келпи и не любили священные предметы, повлиять на них они могли только вот так. Тем не менее, он, должно быть, не собирался всерьез нападать на него, так как сделал шаг назад. - Тебя защищает женщина? Как мерзко. - Лидия прогонят мужчину, который пришёл к ней, ради меня. Это так волнует. Он не был неправ, но и правильным это не казалось. - Лидия, и что хорошего ты нашла в этом слабаке с большим ртом? Тебе надо подумать, я – твой лучший выбор. - Конечно, она предпочтёт человека коню. - Я уже говорил, я не конь! Эй, Лидия, разъясни. Я или он, кого выбираешь? Выбирать, говорит… Как можно выбирать между фейри-людоедом и донжуаном с криминальным прошлым? - О-о-ох, какие же вы оба! - Лидии нравится художник, рисующий фейри, - пробормотал Эдгар. - Чт-что ты говоришь? - Ты ведь решила стать его натурщицей? Но ты ведь говорила, что не хочешь. - Просто так получилось. Когда она ходила вместе с ним на прогулку, он спросил, можно ли зарисовать её, так что она просто села на траву. Так как это было легко сделать, если бы он попросил её об этом снова, особых причин отказывать ему у неё не было. Не было похоже, что он собирался рисовать Лидию, и если он просто использует этот набросок, чтобы создать ещё одну волшебную картину, об этом не стоило беспокоится. - Мистер Кейн, поэтому я не тот, о ком вам стоит беспокоиться. - Это правда? Мой соперник – тот человек, который стянул мою «луну»? «Стянул? Да ты же сам нацепил её на него» - Эдгар, не говори таких безответственных вещей. - Если ты что-то чувствуешь к нему, я буду мужчиной и отступлю. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела. Когда он так говорил, Лидии было нечего возразить. Если бы она сказала, что он не прав, тогда казалось бы, что она отчаянно пытается прояснить пришедшее в голову Эдгара недоразумение между ней и Полем. Её заветное желание сбылось бы, если бы он, не поняв, перестал делать вид, что ухаживает за ней, просто ради веселья. «Это правда. Поль был хорошим человеком, и нет гарантии, что я не стала бы питать чувства к нему» Но, по какой-то причине, она была немного разочарована, что он не ревнует. Из-за чувства легкой неудовлетворённости она не заметила, как Эдгар снова начал флиртовать с ней… «О нет, это невозможно. Я просто удивилась, вот и всё», - Лидия запаниковала и поторопилась придумать оправдание, но в то же время она кое-что поняла. Эдгар, возможно, не хотел, чтобы Лидия ненавидела его, но он, быть может, не хотел, и чтобы его ненавидел Поль. Даже их словесное сражение с Келпи за то, кто получит Лидию, была просто игрой, призванной для увеселения. Но он был не намерен играть в такую игру с Полем. Он не собирался всерьез драться за Лидию, так что не было смысла вызывать недовольство Поля. Лидия позволила силам покинуть себя и опёрлась на спинку стула. Ну, это ясно. «Я с самого начала знала, что флирт Эдгара и его слова о любви на самом деле были пустышкой» - О, здорово, что ты так несерьёзно относишься к Лидии. Простодушный келпи сделал такое бездумное замечание, и это только ухудшило настроение Лидии. Поэтому она не поняла, что в Эдгаре проснулось охотничье настроение, и молчала. Когда он увидел, как Келпи набрал полны руки хлеба, Эдгар подтолкнул к нему один из кусочков. - Мистер Кейн, попробуйте и это, если хотите. Хоть он и сказал, что у них отвратительный вкус, жадный келпи проглотил элегантно украшенную еду в один присест. И вдруг цвет его лицо быстро изменился, и он вскочил с места. - Ч-что это… Что ты дал мне?! - Печёночный пирожок. Печень… …Органы. То, что келпи никогда не ест. Само собой разумеется, краска покинула лицо Лидии. Он не знал, что произойдёт, если всерьёз разозлить келпи. Даже если на земле графского поместья трудно было колдовать, если дикая водная лошадка вышла на охоту… Лидия не смогла бы остановить её. На спине дрожащего от ярости келпи выросли хвост и грива. Его истинная форма начала выходить наружу. Но Эдгар продолжал говорить как ни в чём не бывало. - Знаете, опасно класть что-то в рот, предложенное тем, кому вы не доверяете. - Да как ты посмел… В следующий раз я разорву тебя в клочья» Келпи, словно смерч, спрыгнул с террасы. Похоже, то, что он съел органы, удивило келпи и ввергло его в панику больше, чем вывело из себя. Лидия в глубине сердца почувствовала облегчение, но в то же время ей очень хотелось опустить голову на руки. - О чём ты думал! Что может быть храброго в том, чтобы не обращать внимания на опасность! - Он не воспринял меня всерьёз. Тонкая улыбка, наполненная его тьмой, обычно не выходила наружу, но сейчас именно она украшала его лицо. Он не не обращал внимания на опасность, он просто не испугался. По крайней мере, для него существо, которое могло лишить его жизни, не представляло опасности. Больше всего он должен был опасаться своего заклятого врага, который оставил его в живых, украв всё, что у него было. - Прошу прощения, милорд. Поль появился на террасе, и Эдгар посмотрел на него с улыбкой, принадлежащей щедрому и спокойному графу. - Поль, боюсь, твою еду съел мистер Кейн. Я сейчас же попрошу приготовить новое блюдо. - О, нет, всё в порядке. Важнее, милорд, я хотел бы попросить вас об одной услуге. - О какой же? После небольшого сомнения его лицо приняло решительное выражение, и он заговорил. - Можно ли мне взглянуть на меч лорда Блу Найт? Согласно легенде, вместе с пэрством меч был дарован королём Англии Эдуардом I основателю графской семьи, лорду Блу Найт. Это была необычная вещь, служившая доказательством наследника семьи графа. Причина, по которой Эдгар, не имевший отношения к семье Эшенберт, стал графом, была в том, что он обладал этим мечом. И Поль говорит, что ему хотелось бы увидеть меч, который также можно назвать фамильной ценностью. - Я хотел бы нарисовать картину, которую вы мне заказали, основываясь на истории графа Блу Найт. Я подумал, что должен нарисовать в ней и легендарный меч. Он, должно быть, думал, что просить о таком слишком опрометчиво, так как явно нервничал. - О, э-э, я не стану прикасаться к нему или пачкать его. Просто увидеть его было бы достаточно. Чтобы я смог создать образ в голове. Я подумал, что если бы это была обычная картина с фейри, тогда она недостойна висеть в этом доме, и продолжал думать над этим и пришёл к этой идее. Могло Лидии просто показаться, что Эдгар резко сузил глаза, когда посмотрел на Поля? Но он ответил, словно всё было в порядке. - Конечно. Если это значит, что ваша картина станет ещё более великолепной. Поль расслабил мышцы около губ, словно, наконец, избавился от напряжения, и опустил голову, но по какой-то причине Эдгар даже не улыбнулся.
|
