ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

ЧАСТЬ II. ЧЕЛОВЕК НА ВОЙНЕ, ПРАВДА О НЕМ. ЖЕСТОКИЕ РЕАЛИИ И РОМАНТИКА В ВОЕННОЙ ПРОЗЕ

123 4

Тема войны звучит в трилогии о Тимуре А.П. Гайдара, сквозная тема которой — подготовка юношей к грядущей войне. В годы Великой Отечественной войны по образцу придуманной писателем детской организации, помогавшей семьям фронтовиков, возникли многочисленные реальные «тимуровские команды», продолжившие благородные начинания вымышленных героев трилогии. В июле 1941 года А.П. Гайдар уехал на фронт корреспондентом «Комсомольской правды»; в сентябре он отказался вылететь последним самолетом из окруженного фашистами Киева и, оставшись в партизанском отряде, геройски погиб во время краткого боя.

Идеи гуманизма и патриотизма, воплощенные в образах «прекрасного мира России», который надо уберечь от врага, воплощены в написанной накануне войны лирико-философской эпической поэме М.М. Пришвина «Фацелия».

Свою печать наложило время и на изображение человека в литературе военных лет. В центре ее стоял характер героический — привлекательный и яркий. В своем психологизме она почти целиком

устремлена к тому, чтобы показать психологию борьбы, подвига, столкновения, минуя при этом многие сложности общественной и человеческой жизни, ее противоречия и оттенки. Нравственно-психологическая жизнь героев сосредоточена на одном и раскрывается в одном — в подвиге, в подготовке к подвигу, в решимости совершить его. И все остальные чувства, привязанности, конфликты подчинены этой жесткой определенности характеров. Писателями была создана галерея собирательных образов, воплощающих русский национальный характер: Василий Теркин у А.Т. Твардовского, Иван Судаков у А.Н. Толстого, Алексей Куликов у Б.Л. Горбатова, Игнатьев у В. С. Гроссмана.

В лучших произведениях военных лет ощутим трагизм человеческих судеб, глубина драматических переживаний. Но трагедия народа не заслоняла перед писателями веры в его силы, в его бессмертие, в его непобедимость. К.М. Симонов в предисловии к своим военным дневникам писал: «Какая бы тяжелая обстановка ни складывалась на том участке фронта, где мы были, мы по зернышку собирали в горсть все, что говорили нам о надеждах на будущее, о непреложности веры в окончательную победу. ...Найти факты, подтверждающие нашу веру в победу, было не только нашим гражданским долгом, но и душевной потребностью».

Военная действительность с ее уникальным богатейшим материалом требовала скорейшего художественного осмысления, и потому главное место в литературе военных лет заняли «оперативные» жанры: очерк, публицистическая статья, рассказ, лирическое стихотворение, к которым обратились почти все писатели, независимо от своего предшествующего творческого опыта.

В первую очередь в освещении нуждалась подлинная героика фронтовых событий. «Враг в тот памятный день, когда он напал на нас, для многих был абстракцией... Писатели помогли увидеть врага», — писал И.Г. Эренбург. Весь ход войны, ее эпизоды и факты, облик людей, защищающих родину, получали широкое освещение в документальных очерках, которые заняли одно из ведущих мест в литературе военной поры. В то же время война настолько выкристаллизовала события и характеры, что часто не требовалось образного переосмысления действительности, чтобы раскрыть смысл реальных эпизодов и биографий. Следуя строгой документальности, писатели стремились дать подлинным фактам художественную трактовку и психологическую мотивировку. Первой ступенью на этом пути были литературные записи подлинного рассказа или имитации такого рассказа, в который вводился образ рассказчика.

За четыре военных года Илья Григорьевич Эренбург(1891— 1967)написал около полутора тысяч статей для газеты «Красная звезда», более трехсот статей для зарубежных агентств. Одним из главных направлений в его публицистике военных лет было разоблачение фашистской идеологии, защита общечеловеческих ценностей. Главным оружием писателя была сила идейно-эмоционального подтекста, яркая метафоричность.

Алексею Николаевичу Толстому(1882—1945) принадлежит более шестидесяти статей и очерков, созданных за период с 1941— 1945год, среди которых «Что мы защищаем», «Родина», «Русские воины», «Блицкриг», «Почему Гитлер должен потерпеть поражение».

К национальной истории обращался в своих очерках «Слава России», «Твой брат Володя Куриленко», «Ярость», «Расправа» Леонид Максимович Леонов(1899—1994).

Главным объектом очерков Василия Семеновича Гроссмана(1905—1964) был Сталинград. С начала Великой Отечественной войны и до ее окончания В. Гроссман работал специальным корреспондентом газеты «Красная звезда»; он отступал с армией до Сталинграда, победу встретил в Берлине. Прочное место в литературе о войне занимают созданные им суровые, лишенные патетики очерки.

Широкий диапазон исторических ассоциаций и философских раздумий свойствен очеркам Михаила Александровича Шолохова(1905-1984).

Публицистический жанр оказал влияние и на художественную прозу, основывавшуюся на подлинных фактах и событиях военной действительности. А.Н. Толстой, К.М. Симонов, В.С. Гроссман и другие авторы лишь расширяли подлинные обстоятельства, дополняя детали и биографии героев. «Рассказчику стало недосуг оглядываться назад. Насущные вопросы, сегодняшние герои плотным кольцом окружали его. Рассказ становился все более современным. Читатель привыкал ощущать в его сердцевине надежную косточку жизненной правды и узнавать себя»¹. Следствием влияния публицистики на художественную прозу явилось возникновение новой жанровой формы очерка-рассказа: «Наука ненависти» М.А. Шолохова, «Рассказы Ивана Сударева» А.Н. Толстого, «Морская душа» Л.С. Соболева.

Среди прозы, написанной в годы войны, особое место занимает «философский эпос» Андрея ПлатоновичаПлатонова(1899-1951). В начале Великой Отечественной войны он с семьей был эвакуирован в Уфу, но уже в 1942 году добровольно отправился на фронт рядовым. Затем стал военным корреспондентом газеты «Красная звезда». В это время писатель публикует сборники рассказов «Одухотворенные люди», «Рассказы о Родине», «Броня», «В сторону заката солнца».

Произведения А. П. Платонова военных лет отмечены особой философской насыщенностью: в рассказах «Мать», «Цветок на земле», «Афродита» писатель размышляет о связи времен, о бессмертии духовных ценностей народа. Герои его военных рассказов — «Оборона Семидворья», «Одухотворенные люди», «В сторону заката солнца», «Девушка Роза», «Маленький солдат», «Неодушевленный враг» — ощущают свою связь с народом; личное для них оказывается синонимом народного. В художественной ткани произведений, созданных в годы войны, А.П. Платонов подробное описание деталей военного быта соединяет с вечными философскими вопросами жизни и смерти. Так, в рассказе «Три солдата» символами вечности становятся ребенок и брошенное в землю зерно, которые должны вырасти. Сквозной в прозе А.П. Платонова мотив «мертвых душ» предстает в новой военной ипостаси: в рассказе «Одухотворенные люди» при встрече с «убийцей тружеников» — врагом — желание «отучить фашистов от жизни» достигает предельного накала.

В годы войны, когда возникла опасность уничтожения русской культуры и русского языка, особое значение приобрела проблема национального характера. Интерес к идее развития национального самосознания отразился уже в самих заглавиях произведениий: «Русский характер», «Русская сила», «Разгневанная Россия» А.Н. Толстого, «Мы — русские» В.В. Вишневского, «Слава России» Л.М. Леонова, «Дума о России» Д.Б. Кедрина и др. Обостренное чувство сострадания родине приобрело патриотическую окраску:

...Трижды поверив, что жизнь уже вся, Я все-таки горд был за самую милую, За русскую землю, где я родился.

За то, что на ней умереть мне завещано, Что русская мать нас на свет родила, Что, в бой провожая нас, русская женщина По-русски три раза меня обняла.

(КМ. Симонов «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...»)

Первые повести о войне стали появляться с 1942 года. В них крупным планом изображались конкретные люди — участники боев, защитники Москвы, Сталинграда, других городов и сел.

Исследователи отмечают, что предпочтение в военной прозе отдавалось героям, представлявшим не столько качества отдельной личности, сколько всеобщие, типичные свойства широкой народной массы. Характеры литературы того времени очерчены крупно, резко, обобщенно, без психологической обусловленности и индивидуализации. Эпически приподнятому и обобщенному изображению соответствовал и образно-стилистический строй героической повести военных лет, тяготеющей к героико-романтическим и патетическим формам. Проза военных лет широко использует символические образы и мотивы, приемы песенной лирики и былинного эпоса. Авторы не отделяют себя от героев и событий, их прямая речь органично входит в повествование, придавая ему эмоциональную взволнованность и лирическую насыщенность.

В одном из первых эпических произведений военных лет — повести В.С. Гроссмана «Народ бессмертен» — раскрывается духовная и нравственная сила советского народа, вступившего в смертельную схватку с фашизмом. Эта мощь проявляется и в эпических сценах описания боев, и в лирических отступлениях, содержащих философские размышления автора, и в образе главного героя Игнатьева — воина, наделенного чертами былинного богатыря.

Попытка показать психологическое состояние человека, находящегося в жесточайших условиях войны, реализована в повести А.А. Бека «Волоколамское шоссе». Подвиг самопожертвования в условиях повседневных военных будней изображен в повести К.М. Симонова «Дни и ночи».

В 1943—1944 годах появилось несколько незавершенных глав романа М.А. Шолохова «Они сражались за Родину». Война в нем показана глазами простого русского солдата, испытавшего горечь отступления, чувство ненависти к фашистам, огромное желание победить.

Уже во время войны стала остро ощущаться потребность в изображении жизни в тылу, грандиозной работы, которую вели его труженики. Среди произведений этой тематики — романы Ф.И. Панферова «Борьба за мир», А.А. Караваевой «Огни», А.А. Первенцева «Испытание».

Первым завершенным романом о Великой Отечественной войне стала «Молодая гвардия» Александра Александровича Фадеева(1901—1956). В годы войны А.А. Фадеев, занимавший руководящий пост в Союзе писателей СССР, много сделал для вовлечения литераторов в патриотическое движение. Сам он часто выезжал на фронт в качестве корреспондента газеты «Правда» и Совинформбюро. Встречи с участниками движения сопротивления фашизму в городе Краснодоне вдохновили А.А. Фадеева на работу над романом «Молодая гвардия». Книга вызвала споры: одни объявляли ее шедевром, другие критиковали автора за то, что он создал произведение на основе вымышленного сюжета о никогда не существовавшей в действительности подпольной организации. На деле писатель отталкивался от реальных фактов, переосмысляя действия прототипов, стремился к художественному синтезу различных изобразительных средств: в романе присутствуют эпичность, психологизм, лирическое начало, героико-романтический пафос.

Несмотря на то что роман «Молодая гвардия» пользовался огромной популярностью (в честь трагически погибших юных героев слагались песни, на основе романа создавались инсценировки, был снят художественный фильм, изучение произведения вошло в обязательную школьную программу), он подвергся резкой критике также и за то, что в нем была недостаточно освещена руководящая роль коммунистов. Писатель остро переживал критику, но в конечном счете, согласившись с ней, подготовил вторую редакцию романа, добавив образы коммунистов-партизан Краснодона. В целом роман А.А. Фадеева звучит как скорбный реквием по молодым, погибшим от рук фашистов.

С самого начала войны исключительную мобильность проявила драматургия, вставшая в один ряд с наиболее оперативными литературными жанрами — публицистикой, патриотической лирикой, массовой песней. На протяжении военных лет она следовала по горячим следам фронтовой действительности, изображая невыдуманных героев, способных сохранять в самых нечеловеческих условиях человечность.

Драматические произведения, созданные в годы войны, обогащались элементами разных родов и жанров литературы. В лучших пьесах военной поры переплетались страстная публицистичность с тонким лиризмом, широкая эпическая масштабность с глубоким психологизмом, изображение картин военных будней было окрашено глубоко трагедийным пафосом. Но главным в драматургии военных лет выступало начало героическое, в котором раскрывалось величие души воина-освободителя.

В пьесах Л.М. Леонова «Нашествие» и «Ленушка», К.М. Симонова «Русские люди», А.А. Крона «Офицер флота» изображались сложные переломы в сознании и психологии людей, произошедшие в годы войны, переход от первых иллюзий к горькой правде реальной исторической обстановки.

Произведения художественной литературы, созданные в первые послевоенные годы, были посвящены трагедии только что отгремевшей войны, и в первую очередь тем великим жертвам, которые были принесены страной ради победы.

Скорбный мотив прощания с погибшими пронизывает лирические произведения А.Т. Твардовского, А.А. Суркова, С.С. Орлова, О.Ф. Берггольц, М.А. Дудина, А.А. Прокофьева, М.В. Исаковского, Е.М. Винокурова, Ю.В. Друниной.

В стихотворении С.С. Орловаобраз солдата, которого похоронили в «мавзолее» Земли, вырастает до вселенского образа-символа:

Его зарыли в шар земной,

А был он лишь солдат,

Всего, друзья, солдат простой,

Без званий и наград.

Ему как мавзолей Земля —

На миллион веков,

И Млечные Пути пылят

Вокруг него с боков.

На рыжих скатах тучи спят,

Метелицы метут,

Грома тяжелые гремят,

Ветра разбег берут.

Давным-давно окончен бой.

Руками всех друзей

Положен парень в шар земной, Как будто в мавзолей...

(«Его зарыли в шар земной...»)

До конца жизни военные темы и мотивы не оставляли А.Т. Твардовского. В шедеврах его послевоенной лирики «Я убит подо Ржевом», «В тот день, когда окончилась война...», «Я знаю, никакой моей вины...» поэту удалось выразить чувства глубокой скорби и печали по погибшим, волновавшие целое поколение.

Пронзительная печаль наполняет строки стихов Евгения Михайловича Винокурова (1925—1993) о не вернувшихся с войны московских «мальчиках»:

В полях над Вислой сонной Лежат в земле сырой Сережка с Малой Бронной И Витька с Моховой.

А где-то в людном мире, Который год подряд, Одни в пустой квартире Их матери не спят...

(«Москвичи»)

Е.М. Винокуров вступил в поэзию, когда входили в силу поэты-фронтовики старшего поколения — М.А. Дудин, С.С. Орлов, СП. Гудзенко, за плечами которых был огромный трагический опыт войны. Он был призван в армию после окончания артиллерийского училища и в неполных 18 лет стал уже «отцом-командиром».

Это стихотворение в журнале «Новый мир» обратило на себя внимание известного киноактера и исполнителя песен М. Бернеса, который попросил композитора А.Я. Эшпая написать музыку на его слова. А.Я. Эшпай вспоминал, что стихотворение поразило его «странным совпадением»: «Все, о чем говорилось в прекрасных стихах Е.М. Винокурова «Сережка с Малой Бронной» <второе название стихотворения было у меня в жизни. Фронт начался у меня с Вислы, откуда я с боями дошел до Берлина; моя мать до сих пор ждет старшего брата, пропавшего* без вести в первые дни войны, и жили мы на Бронной (правда, Большой)».

Положенное на музыку А.Я. Эшпаем стихотворение Е.М. Винокурова в исполнении М.Н. Бернеса стало одной из любимых народом песен — «Москвичи», или «Сережка с Малой Бронной».

Великая Отечественная война не могла не оказать огромного воздействия на общественное сознание. Однако влияние это не было однозначным. С одной стороны, в атмосфере всеобщего ликования триумф советского народа расценивался как свидетельство мудрости сталинского руководства и как подтверждение правильности политики советского строя. На этом фоне официальной критикой всячески поощрялась тенденция приукрашивающего, «лакировочного искусства», придававшего недавней войне искаженный, парадный лик (произведения П.А. Павленко, А.А. Первенцева и некоторых других писателей и поэтов). С другой стороны, у многих из тех, кто имел мужество принимать на фронте ответственные решения, кто кровью своей расплачивался за просчеты вождя, возросло чувство собственного достоинства, произошло определенное раскрепощение психологии и самосознания. Такие люди верили, что после победы у них будет совсем другая, непохожая на довоенную, жизнь. Но этим надеждам не суждено было сбыться: после победы народ вновь оказался в атмосфере страха, во власти тоталитарной системы. Талантливым произведениям литературы, в которых раскрывалась правда о войне, была уготована трудная судьба.

В первые послевоенные годы авторам не надо было выдумывать героев — действующими лицами произведений становились реальные люди, совершившие подвиг во имя отчизны, а писателями — недавние участники войны. На передний план выдвинулась документальная проза — дневники, очерки, записки, письма и воспоминания, запечатлевшие события военных лет: «В лесах Смоленщины» Т. Логуновой; «Война в тылу» Героя Советского Союза Г. Линькова; «Французские записки», повествующие об освободительной борьбе во Франции, А.Н. Рубакина. Авторами вышедших в конце 40-х — начале 50-х годов книг мемуарно-очеркового жанра «невыдуманных рассказов» чаще всего становились руководители партизанского движения — С.А. Ковпак («От Путивля до Карпат»), П.П. Вершигора («Подпольный обком действует»), Д.Н. Медведев («Это было под Ровно»).

В жанре мемуаров написаны «Страницы из Записных книжек» А.Т. Твардовского. Присутствие в его очерках «Родина и чужбина» лирического героя предвосхитило стилевую манеру лирической прозы о войне, созданной в конце 50-х годов.

Нравственные истоки подвига человека, защищавшего родину, исследовали, опираясь на документальный материал, Б.Н. Полевой в «Повести о настоящем человеке» и В.Ф. Панова в «Спутниках». В этих произведениях документальная основа сюжета сочетается с героико-романтическим пафосом.

Событийная основа отодвигается на второй план мощной лирической стихией в повести Эммануила Генриховича Казакевича(1913—1962) «Звезда». Будучи по состоянию здоровья невоеннообязанным, писатель добровольно ушел в армию, служил в разведке, был командиром взвода. Повесть «Звезда» выдержала свыше 50 изданий более чем на 20 языках. Произведение, овеянное светлой печалью, повествует о подвиге разведчиков, погибших в тылу врага, чтобы ценой своих жизней добыть сведения о танковой дивизии СС. Несмотря на трагический финал, произведение проникнуто радостным предчувствием скорой победы.

Сложной оказалась судьба опубликованной в 1946 году повести Виктора Платоновича Некрасова(1911—1987) «В окопах Сталинграда». С 1941 года он находился в армии; сражался в Сталинграде, в Украине и в Польше. Повесть «В окопах Сталинграда» оказалась самым высоким достижением писателя и этапным произведением для всей советской литературы о Великой Отечественной войне. «Первое очевидное достоинство книги — то, что, лишенная внешне сюжетных, фабульных приманок, она заставляет прочесть себя одним духом. Большая достоверность свидетельства о тяжелых и величественных днях борьбы накануне «великого перелома», простота и отчетливость повествования, драгоценнейшие детали окопного быта и т.п. — все это качества, предваряющие несомненный успех книги у читателя... Это правдивый рассказ о великой победе, складывавшейся из тысяч маленьких, неприметных приобретений боевого опыта и морально-политического превосходства наших воинов задолго до того, как она, победа, прозвучала на весь мир. И рассказ этот — литературно полноценный, своеобычный, художнически убедительный...» — писал А.Т. Твардовский о повести В.П. Некрасова. Однако все эти особенности некрасовского произведения официозной критикой трактовались как опасные, писателя обвинили в «очернительстве», «дегероизации», в приверженности «абстрактному гуманизму» и «окопной правде». Изданная многомиллионными тиражами, переведенная на 36 языков мира, повесть вскоре после первой публикации была фактически запрещена за «недостаток идейности».

Психологический натурализм «В окопах Сталинграда» с пронзительной ясностью изображает страшную реальность войны, ее трагический опыт.

Писатель первым в нашей литературе заговорил о нравственной ответственности командира, посылающего бойцов на верную гибель ради выполнения необдуманного приказа. Впоследствии эта тема окажется главной в творчестве В.В. Быкова, Г.Я. Бакланова, Ю.В. Бондарева. В.В. Быков писал о прозе В.П. Некрасова, что в ней выражен прежде всего «честный, незамутненный, человеческий взгляд на войну с немецким фашизмом... чрезвычайно важно, что Некрасов (может быть, первый в нашей литературе) явил миру правоту и высокую сущность индивидуальности на войне, утвердил ее правоту и ее значение как носителя духовной ценности в условиях, так мало способствующих какой-либо духовности. Конечно, он опередил свое время и был за это сурово наказан. Остается уповать на его бессмертную художественную прозу о войне. На его некогда потрясшие мир, исполненные особой, некрасовской правды «Окопы Сталинграда».

Произведения о Великой Отечественной войне были самым значительным жанрово-тематическим течением в «оттепельные» 1950—1960-е годы. Писатели-фронтовики, вступившие в это время в литературу, в силу сходства биографического опыта, близости воззрений и восприятия современности, стягивались в некое творческое единство, выражающееся не только в общности военной темы и волнующих авторов проблем, но и в параллельности исканий в области поэтики. И на рубеже 1950—1960-х годов из большого массива их произведений образовалось целое художественное течение, которое стали называть «лейтенантской прозой».

«Лейтенантская» проза открыла новый тип героя. Писателей интересовал процесс становления характера в трагических обстоятельствах войны, которая описывалась как тяжелый каждодневный труд. Исповедальная интонация авторов делала образы воинов живыми. Моральный аспект вышел в произведениях на первый план. Таковы повести «Батальоны просят огня» и «Последние залпы» Ю.В. Бондарева, «Журавлиный крик», «Третья ракета» В.В. Быкова, рассказы и повести К.Д. Воробьева, Г.Я. Бакланова, Ю.Д. Гончарова, В.П. Астафьева, В.О. Богомолова.

Развитию нового оригинального «поискового» жанра в публицистике положила начало книга Сергея Сергеевича Смирнова(1915—1976) «Брестская крепость». С начала Великой Отечественной войны С.С. Смирнов в составе группы студентов-выпускников Литературного института вступил добровольцем в истребительный батальон, с января 1943 года командовал взводом зенитно-артиллерийской дивизии, затем был сотрудником редакции армейской газеты «Мужество», с которой фронтовыми дорогами прошел путь от Курской дуги до Австрии.

В литературу С.С. Смирнов вошел как летописец Отечественной войны (книги «В боях за Будапешт», «Сталинград на Днепре», «На полях Венгрии», «Крепость на границе»). Преодолевая сопротивление тех, кто не хотел обнародования правды о трагедии 41-го года, С.С. Смирнов рассказал сначала на радио, а затем в телепередачах о людях, принявших на себя бой 22 июня, которые мужественно сражались в полном окружении, на пределе и даже за пределами возможного. Они до конца исполнили свой долг, попали в плен, а после войны их объявили предателями. Выступления С.С. Смирнова пробили брешь в ранее запретной области — за ними пошел целый поток мемуаров и сборников воспоминаний бывших узников концлагерей. Параллельно писатель работал над книгами «В поисках героев Брестской крепости» и «Герои Брестской крепости», из них выросла новая большая книга «Брестская крепость». Она воскрешала имена забытых павших, возвращала доброе имя живым — бывшим узникам фашистских и советских концлагерей.

О поколении фронтовиков, чья юность совпала с годами Великой Отечественной войны, поэт Д.С. Самойлов писал: «...я обращаюсь к войне не только потому, что стараюсь воплотить в творчестве свои гражданские понятия. Есть еще одна сторона дела: лирическая. Мы ведь были очень молоды тогда — в сорок первом и сорок пятом году. Это время было нашей юностью, и все прекрасное, что связано с юностью, у нас отнесено в то время».

Одним из поэтов послевоенного поколения, с воодушевлением принявших эстафету от писателей-фронтовиков, был Роберт Иванович Рождественский(1932 — 1994). В «оттепельные» годы, пытаясь найти гражданский идеал, способный одолеть безверие, сомнения, нигилизм, он обратился к героической эпохе Великой Отечественной войны. Теме войны посвящены такие яркие стихотворения, как «Мамаев курган», «Когда война закончилась...», а также лирико-драматическая поэма «Реквием». Лирический герой «Реквиема» — современник поэта, безрезультатно пытающийся превозмочь боль от того, что было пережито народом. Через все произведение проходят мотивы памяти-верности, памяти-преклонения, памяти-долга, памяти-предостережения:

Помните! Через века,

через года, — помните!

Не плачьте! В горле

сдержите стоны, горькие стоны. Памяти

павших

будьте

достойны!

Вечно достойны! Хлебом и песней, мечтой и стихами, жизнью

просторной, каждой

секундой, каждым

дыханьем будьте достойны!

В конце 50-х годов впервые перед широкой аудиторией вместе с поэтами «оттепельной» поры выступил один из поэтов фронтового поколения Булат Шалвович Окуджава(1924—1997). Талант поэта формировался в жестоких испытаниях, под артиллерийским и минометным обстрелами. Б.Ш. Окуджаве было семнадцать лет, когда он добровольцем ушел на фронт. Свою первую песню «Нам в холодных теплушках не спалось...» он написал на войне и о войне. Впоследствии на протяжении всего творческого пути военная тема занимала центральное место как в его поэтическом наследии, так и в прозе.

В песнях о войне «Первый день на передовой», «Песенка о солдатских сапогах», «До свидания, мальчики», «Песенка о пехоте» и других раскрывается духовный мир человека, прошедшего испытание огнем и сохранившего в душе веру, надежду, любовь ко всему

живому на земле. Поэту и его лирическому герою присуще неприятие «подлой» войны, принесшей «разлуки и дым», загубившей юность целого поколения. Для них характерно утверждение жизни, вера в ее торжество и победу над смертью.

В 1961 году в сборнике «Тарусские страницы» была опубликована первая, во многом автобиографическая повесть Б.Ш. Окуджавы «Будь здоров, школяр!», рассказывающая о судьбе юноши, попавшего на фронт. В ней правдиво показаны обыкновенные военные будни. Проникнутая ненавистью к войне, повесть подверглась резкой критике за «гипертрофирование страха», «дегероизацию событий» и за выраженные в ней пацифистские настроения. В 1965 году в соавторстве с режиссером В.Я. Мотылем Б.Ш. Окуджава написал по этой повести киносценарий для кинофильма «Женя, Женечка и «катюша», в котором лирический дневник школяра переходит «в комедийно-авантюрный сюжет».

Тема Великой Отечественной войны занимает значительное место в творчестве другого мастера авторской песни — Владимира Семеновича Высоцкого(1938—1980), посвятившего ей один из своих песенных циклов. Он обладал талантом слушать собеседника и творчески переосмысливать его рассказ. И хотя герои и сюжеты его песен о войне — вымышленные, но, написанные необыкновенно живо и от первого лица, они оставляли впечатление полной, достоверности. Когда началась война, поэт был трехлетним ребенком, но читатели, принимавшие в ней участие, в письмах, адресованных поэту, спрашивали его, не воевал ли он. Через весь цикл военных песен В.С. Высоцкого проходит сквозной мотив памяти о героическом и трагическом военном времени:

И еще будем долго огни принимать за пожары мы, будет долго зловещим казаться нам скрип сапогов, про войну будут детские игры с названьями старыми, и людей будем долго делить на друзей и врагов.

А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется, и когда наши кони устанут под нами скакать, и когда наши девушки сменят шинели на платьица, — не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять...

(«Как призывный набат...»)

Первой большой удачей эпической традиции послевоенных лет стала трилогия «Живые и мертвые» К.М.Симонова. Писатель говорил, что его «привлекают события, существенные для жизни многих людей, шире говоря — народа и страны, события, касающиеся всех персонажей и так или иначе определяющие их судьбу». Хотя действие трилогии ограничено событиями 41-го года, она вобрала в себя множество событий: отступление, сражение на Волге, бои за Белоруссию. Книга написана в жанре исторической хроники; лишь за редким исключением в ней действуют вымышленные персонажи.

В романе выражены общественные настроения 60-х годов. Его появление во многом определялось осознанием нравственного долга писателя перед миллионами людей, ставшими первыми жертвами и первыми героями Великой Отечественной войны. Но в отличие от простой летописи событий, в романе К.М. Симонова поставлен вопрос: «Как это произошло, почему это стало возможным, как случилось, что мы отступаем?»

Высшим критерием исторической целесообразности в романе К.М. Симонова выступает человечность. Наиболее значительное достижение писателя — образ Серпилина, в котором сочетаются талант полководца и страстная человеколюбивая натура. Даже на бесчеловечной войне он остается самим собой, никогда не пренебрегая ни жизнью солдат, ни их личным достоинством.

Через длительное увлечение «лейтенантской» прозой прошел писатель Борис Львович Васильев(р. 1924). Юношей он ушел на фронт добровольцем в составе истребительного комсомольского полка. Был в окружении в боях под Смоленском. В этих условиях всю ответственность за решения приходилось брать на себя. Так появилась повесть «А зори здесь тихие...», получившая восторженные отклики читателей и критики. Произведение Б.Л. Васильева выдержало неоднократные переиздания и получило сценические и музыкальные интерпретации, среди которых — одноименный кинофильм режиссера СИ. Ростоцкого, удостоенный многих премий.

В повести «А зори здесь тихие...» изображены экстремальные условия крошечного замкнутого пространства, на котором оказывается старшина Васьков с несколькими девушками. Б.Л. Васильев неожиданно меняет сюжетный поворот прибытия «девушек-вояк», переводя повесть в трагические рамки. «А зори здесь тихие...» — произведение глубоко лиричное, овеянное романтическим пафосом, наполненное описаниями природы, воспоминаниями девушек, их предчувствиями. Благодаря этому ярче высвечивается ее главный нравственно-философский аспект: несовместимость войны, несущей убийство, смерть, и природы человека, особенно женской, призванной дарить жизнь, а не отнимать ее.

В 1970-е годы из произведений художественной литературы постепенно исчезают собственно военные реалии — все меньше страниц уделено в них описаниям военных действий; в центре внимания писателей оказываются психологические коллизии. Тяжелейшие последствия войны изображены в повести «Живи и помни» Валентина Григорьевича Распутина(р. 1937). Писатель подошел к военной теме с необычной стороны: он исследует психологию дезертира — бывшего крестьянина, сбежавшего с фронта и скрывающегося от односельчан. Истоки нравственного надлома героя восходят к его детским годам, когда Гражданская война жестоко истребила всю его семью. В повести звучит протест против войны, калечащей человеческие жизни и судьбы.

Жестокая фронтовая реальность остается за пределами изображаемой действительности в повести о Великой Отечественной войне «Усвятские шлемоносцы» Евгения Ивановича Носова(р. 1925). Писатель родился в семье деревенских мастеров и воспитывался в атмосфере мирных — хлебопашеских и ремесленных — традиций русского села. На фронт ушел в 1943 году, служил артиллеристом. Особенность художественного мышления писателя в разработке военной тематики сказывается в последовательном утверждении мысли об исконном миролюбии русского народа. Ключом к пониманию замысла повести могут служить слова Е.И. Носова: «Суть человека труда, и особенно хлебороба, такова, что он к войне не готов... Обращение земледельца в солдата — это всегда трудный психологический порог, всегда тяжелая внутренняя ломка»¹. Повесть «Усвятские шлемоносцы» построена на антитезе войны и мира: в ней рассказывается о нескольких днях сенокосной поры, последних мгновениях семейной и трудовой идиллии после известия о начале войны.

Благодаря поддержке К.М. Симонова в феврале 1979 года в журнале «Дружба народов» увидела свет повесть «Сашка» Вячеслава Леонидовича Кондратьева(1920-1993). В.Л. Кондратьев начал писать поздно, когда ему было за пятьдесят, и путь в печать его произведений был нелегким: рассказанная в них горькая правда о войне отпугивала редакторов.

«Сашка» — высшее достижение В.Л. Кондратьева, самое глубокое, самое совершенное его произведение. Главная его удача, подлинное открытие — характер главного героя. При внешней простоте и ясности он таит в себе и глубину, и сложность, и значительность. Пытливый ум и простодушие, жизнестойкость и деятельная доброта, скромность и чувство собственного достоинства, твердость нравственных принципов и критический взгляд на происходящее отличают героя. Писатель раскрывает высоконравственный характер человека из народа, сформированный своим временем и воплотивший лучшие черты своего поколения (этим объясняются и та близость и взаимопонимание, которые так естественно и легко возникают у Сашки — деревенского парня и у его ротного, бывшего студента, лейтенанта Володьки, выросшего в интеллигентной московской семье).

Сказовая форма повествования, используемая обычно для изображения народного характера, предоставляющая человеку из народа возможность говорить от своего имени, позволила В.Л. Кондратьеву через строй речи героя раскрыть изнутри его характер, ход мыслей, мир чувств. Обращение к сказу свидетельствовало, что повесть «Сашка» возникла на пересечении самых влиятельных и плодотворных литературных тенденций той поры: она вобрала опыт не только В.П. Некрасова и «лейтенантской» прозы, но и «деревенской» прозы, а также «Одного дня Ивана Денисовича» А.И. Солженицына.

Один из сквозных, проходящих через все творчество В.Л. Кондратьева мотивов — зря пролитая кровь, бессмысленно, по бездушию высокого начальства и по дурости военных служак, загубленные жизни. Он проводит мысль о том, что для победы над очень сильной, хорошо подготовленной и вооруженной армией надо превзойти ее не только воинским умением. Эту армию, отличающуюся необычайной жестокостью, чудовищным обращением с противником и мирным населением, могли победить только воины, защищающие те простые и великие ценности человеческой жизни, без которых она лишается смысла. Отказавшись расстрелять пленного, Сашка объясняет это просто: «Люди же мы, а не фашисты...» Именно человечность и была тем рубежом, который фашисты одолеть не могли, она стала духовным фундаментом трудно дававшейся победы. Проза В. Кондратьева, в которой так беспощадно нарисован жуткий лик войны — грязь, вши, кровь, трупы, — проникнута верой в торжество человечности. Антифашистский, антивоенный пафос претворен в ней в пафос гуманистический¹.

В 1986 году была опубликована написанная в 1943 году повесть Константина Дмитриевича Воробьева(1919—1975) «Это мы, Господи!», основанная на документальных записях пережитых автором событий. Главная тема, поднятая в ней, — участь советских военнопленных — находилась под запретом советского Главлита до 1956 года.

К.Д. Воробьев был призван на фронт, вскоре попал в плен и прошел несколько лагерей; в 1943 году он совершил дерзкий побег из плена и создал партизанскую группу.

Жестокий натурализм изображения нечеловеческих страданий — допросов, пыток, каторжного труда — сочетается в повести К.Д. Воробьева с сюрреалистическим описанием видений главного героя, пребывающего в трагической ситуации насилия и постоянной угрозы смерти. Основная мысль произведения выражена уже в предпосланном ему эпиграфе из «Слова о полку Игореве»: «Плен — хуже смерти». Сюжетный центр повести — трагическая судьба русского воина, лейтенанта Сергея Кострова, не покорившегося обстоятельствам и не сломленного духовно. По словам В.Л. Кондратьева, произведение К.Д. Воробьева погружает читателя «в кромешный сорок первый год, в самое крошево войны, в самые кошмарные и бесчеловечные ее страницы».

123 4