 ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение Как определить диапазон голоса - ваш вокал Игровые автоматы с быстрым выводом Как самому избавиться от обидчивости Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком" Натюрморт и его изобразительные возможности Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д. Как научиться брать на себя ответственность Зачем нужны границы в отношениях с детьми? Световозвращающие элементы на детской одежде Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ) Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
| ВОПРОСИВШИИ ОБ ЭТОМ, ПОСЛУШАЙ И ОТВЕТ 159 страница
Третие: Следуйте в воспитании детей своих некоторому плану или некоторым со зрелым рассуждением принятым положениям и правилам и сколько возможно никогда от оных не отступайте. При первом воспитании, как мы уже приметили, гораздо более зависит от беспрестанного упражнения в должности и в приобретении добрых навыков, нежели от наставления; а посему необходимо должно наблюдать при том точное единообразие, когда надлежит, чтоб сие упражнение сделалось способностию, а добрые сии навыки укрепились и сделались натуральными. Упущение сего правила есть одна из главных причин худого успеха многих в прочем похвальных стараний, употребляемых на сей конец. Когда главные особы, занимающиеся образованием дитяти, различаются друг от друга мыслями, мнениями, намерениями и положениями и сие различие в присутствии детей своих открывают или даже впускаются в споры и брань о том; либо когда одна особа по недостатку твердых положений поступает иногда так, иногда иначе, сегодня хулит и наказывает то, что вчера хвалила и награждала, сегодня приказывает то, что вчера запрещала, сегодня употребляет чрезмерную строгость, а назавтра неограниченное снисхождение и послабление: то не возможно достигнуть цели воспитания. Мнения дитяти будут сомнительны и нетверды; склонности его и намерения всегда пребудут неопределенны и противоречащи; а добрая его натуральная доверенность к родителям и учителям отчасу более ослабевать станет, а наконец и совсем прекратится. И как может оно дать силам своим известное устремление, облегчающее ему употребление оных, когда оно часто должно бывает употреблять их на вещи совсем противоположенные и противоречащие одна другой? Как может сделаться ему должность приятною, а добродетель любезною, когда оно за то иногда хулы, а иногда похвалы, иногда награждения, иногда ж наказания ожидать имеет?41 Оберегайтесь, воспитатели, от сея весьма обыкновенной погрешности. Советуйтесь часто друг с другом, отцы и матери; советуйтесь также и с теми особами, которые имеют некоторое участие в воспитании детей ваших или приметное влияние в их нравы. Сообщайте друг другу свои знания и опыты; утвердите между собою некоторые положения и правила и следуйте оным несовратимо. Не противоречьте самим себе; не противоречьте друг другу; но паче взаимно один другого подкрепляйте; утверждайтесь на одинаком основании и трудитесь по одинакому плану; помогайте всегда друг другу и будьте уверены, что такие единообразные и согласные старания хотя и будут иметь некоторые погрешности, однако гораздо более принесут пользы, нежели другие, которые хотя и лучше сами по себе, но подвержены при том многим переменам и противоречиям. Четвертое: Будьте постоянны и неутомимы в произведении своего плана и не отстрашайтесь от него ни трудностями, ни худым успехом. Не ласкайтесь достичь до благодетельных намерений своих в немногие месяцы или годы. Не требуйте того, чтоб всякое доброе семя, кинутое вами на землю, тотчас произросло и в определенное вами время принесло плоды. Часто может оно долго лежать сокрыто в земле, может казаться совсем умершим; но наконец беспрестанное попечение и какое-либо неожидаемое обстоятельство даст ему новую жизнь и наградит терпение ваше надеждою благословенной жатвы. Многие учения мудрости должны предлагаемы быть сто раз прежде, нежели удастся учителю предложить их соразмерно понятию ученика своего. Многие худые привычки, многие непристойности могут стократ тщетно быть оспориваемы прежде, нежели потеряют несколько своея силы и дадут место упражнению в противоположенных добрых навыках. Многие добродетели часто тщетно бывают выхваляемы, пока наконец явятся в том свете и представятся дитяти или юноше в том виде, который тронет его сердце и приобретет все его почтение и всю любовь. Разум и чувствительность обнаруживаются иногда поздно и показываются вдруг в такой силе, которая с избытком заменяет прежние тщетными казавшиеся опыты возбудить оные. Мудрость, добродетель и богобоязненность суть преимущества, не без труда и не вдруг получаемые: они суть владетельницы, часто долженствующие долго сражаться с пороком, прежде нежели овладеют сердцем. Пользуйтесь только всякими случаями к облегчению им сея победы; не ослабевайте в отпоре врагу сему дотоле, пока он утомится сопротивлением вашим, и мыслите всегда о том, что детские или юношеские годы определены для посева, а не для жатвы. Несчастливый успех стараний ваших должен всегда делать вас внимательнее на самих себя, на воспитанников ваших и на самые малейшие внешние обстоятельства; но не должен приводить в уныние. Ищите причину такой неудачи в погрешности ваших поступков, а не в невозможности произвесть то благополучно, и не удерживайтесь самолюбием от исправления сих погрешностей, как скоро вы их откроете; но делайте сие так, чтоб такая перемена в поступках ваших не весьма была приметна и не ослабела бы доверенность к вам воспитанников ваших. Отдавайте часто самим себе отчет в прилежании и верности, употребляемых вами в сем деле; разговаривайте о том с друзьями своими и пользуйтесь их знаниями и опытами. Когда ж вы при добром свидетельстве совести своея не достигаете до исполнения намерений ваших или достигаете весьма только несовершенно, то утешайтесь тою мыслию, что вы старались сделать все зависящее от сообщенных вам богом сил и способов и что под управлением премудрого и преблагого бога не могут быть тщетны и те старания, которых пользы совсем мы не усматриваем. Пятое: Дабы не лишиться бодрости, представляйте себе часто многоразличные и великие выгоды, которые сами вы можете почерпнуть из разумного и христианского воспитания детей, в рассуждении морального вашего характера, или нравственного совершенства. Пока живем мы на земле сей, дотоле живем в всегдашнем воспитании и упражнении. Все мы должны воспитаны быть к лучшей жизни, к высочайшему блаженству, и воспитание сие оканчивается только смертию. Никогда не возможно нам бывает здесь сказать, что мы столь мудры, столь добродетельны, сколько быть и сделаться можем; и горе тем, которые думают в каком-нибудь времени своея жизни, что достигли уже до ceя цели, и не стараются уже более о приобретении большего совершенства. Скоро лишатся они и того, что уже приобрели с трудом, и найдутся паки при начале полусвершенного уже пути своего. Родители, учители и надзиратели, любящие самих себя и желающие достигнуть определения своего, пекитесь рачительно и в сем намерении о предлежащем вам деле воспитания. Оно есть преизрядный способ к споспешествованию собственному вашему совершенству.42 Трудясь с важностию и размышлением над образованием духа и сердца детей или учеников своих, будете купно и своему духу и сердцу доставлять новые преимущества. Стараясь других сделать мудрыми, сами будете всегда становиться мудрее; стараясь их исправить, всегда благополучнее будете успевать в собственном исправлении. Погрешности, примечаемые вами в них, сделают вас внимательнее к вашим, покажутся вам во вредных своих источниках и следствиях, и вы исполнитесь отвращением от них. Беспорядочные пожелания и страсти, которые стараетесь вы умерять и ослаблять в детях, сделают вас осторожными противу всех нападений сих врагов вашего покоя и благополучия и будут подавать вам всегда новые оружия для сопротивления оным. Самое опасение, которое должны вы иметь, чтоб не выговорить или не сделать в присутствии детей своих чего-либо, могущего сделать в них противные впечатления, охранит вас от многих проступков; оно наложит на вас спасительное принуждение, а чрез то исполнение труднейших добродетелей сделается для вас навыком. То, что прежде делали вы только по нужде и осторожности или по любви к детям и ученикам своим, будете наконец делать по склонности и правилам, по любви к богу и добродетели. Сверх сего найдете вы тысячу случаев научиться лучше знать сердце человеческое вообще и свое особенно, открывать тайные его ухищрения и нечистые намерения, благополучнее употреблять предписания мудрости и добродетели и различными упражнениями и правилами благоразумия делать должность свою себе удобнейшею и приятнейшею. Какие выгоды! Можем ли мы заплатить за них когда-либо слишком дорого? И тогда, когда старания наши в рассуждении других не имеют желанного успеха, можем ли мы по справедливости сказать, что тщетно истощили мы свои силы? Ибо от нас только зависит по крайней мере для себя толь великую получить от того пользу. Возбуждайте в себе часто прилежание к воспитанию живым представлением важности оного. Паче всего собственный ваш опыт должен научать вас великому влиянию, которое имеет доброе или худое воспитание в будущую жизнь человеческую.43 Если сами вы наслаждались добрым христианским воспитанием, то представляйте себе часто, коль многим обязаны вы оному; от коль многих поступков и заблуждений оно вас охранило; коль часто к пользе и утешению своему испытывали вы силу добрых правил, полученных вами от родителей или учителей своих; коль удобно сделалось для вас исполнение должности вашей чрез то, что вы заблаговременно к оному привыкли и соединяли его с представлением удовольствия; коль далеко успели вы в некоторых редких и трудных добродетелях, для того что упражнялись в них прежде еще, нежели узнали порок; коль многое успокоение и облегчение в противных приключениях и печальных часах находили вы, для того что научили вас судить право о цене вещей и почитать и употреблять в пользу религию с ее утешениями. Потом спрашивайте себя, не желаете ли вы и детям своим сих же выгод и не будете ли справедливо и чувствительно укорять себя, когда они лишатся оных вашею виною? - Когда ж, напротив того, имели вы худое или не весьма доброе воспитание, то вспоминайте о вреде, происшедшем для вас из того, а может быть, еще и ныне происходящем. Говорите часто сами себе: "Не те ли погрешности делаю я ныне чаще всех и нахожу трудным преодоление оных, которым не сопротивлялся я в детстве и юношестве и которые почитал неважными? Беспорядочные страсти, одолевающие меня ныне чаще других и нарушающие спокойствие и благополучие мое более прочих, не те ли суть, которым в детстве и первых летах моих наиболее уступали либо даже и ласкали? Повеления мудрости и должности, к которым и ныне еще часто принуждать себя должен я бываю, не те ли суть, которые тогда мог я преступать без размышления и не опасаясь наказания, и преступал действительно, видя, что приставленные надо мною без опасения их преступали? Добродетели, которых исполнение еще и ныне стоит мне большого труда и отрицания самого себя, не те ли суть, в которых тогда мало я упражнялся либо и совсем не упражнялся? И так не должен ли я делать все то, что могу, для избавления детей моих от сего труда, от сего принуждения, от сея брани с самим собою, для охранения их от строгого владычества злых страстей, для соделания им удобным того, что мне трудно, а узкой стези жизни, добродетели и благополучия столь равною и приятною, сколько возможно, и какова была бы она ныне для меня, если б имел я лучшее воспитание? Могу ли я подать им причину вспоминать некогда обо мне с негодованием, воздыхать, может быть, во всю жизнь под злыми следствиями моего небрежения и по достоинству укорять меня за то?" С тем, чему научает вас опыт, соединяйте размышление; да научает вас также и оно о великой важности воспитания детей. Представляйте себе, коль вообще тверды первые впечатления, получаемые нами о естественных и нравственных предметах; ноль глубоко вкореняются в душе человеческой первые, добрые или злые, учения, правила, склонности и привычки; коль велика особенно сила примера; колико зависят друг от друга образы мыслей и нравы детских, юношеских и мужеских лет и коль твердо основываются они один на другом, а посему коль важно первое образование разума и сердца. Представляйте себе, что дети и ученики ваши со временем не будут уже детьми и учениками; что достигнут они некогда полного употребления своея свободы и будут совершенно зависеть от самих себя; что вступят они тогда во многоразличные сношения с другими людьми; что, может быть, займут они важные места в государстве; что всегда будут они иметь большее или меньшее влияние в благополучие многих людей, в каком бы они состоянии ни были; что, может быть, сделают они тысячи человеков счастливыми или несчастными, по свойству своего смысла и поведения; и рассуждайте о важных следствиях, какие может и должно иметь доброе или худое воспитание во всех сих намерениях. Помышляйте о великих и постоянных услугах, оказываемых вами всему человеческому роду мудрым и христианским воспитанием детей, и сравнивайте с тем превеликий и ненаградимый вред, причиняемый вами оному чрез упущение или пренебрежение сея должности. Особенно представляйте себе влияние, которое даваемое вами детям или ученикам своим воспитание будет иметь в то воспитание, кое дадут они некогда своим детям или ученикам, и устрашайтесь тоя мысли, чтоб сделать такие погрешности, которые уважение ваше якобы освятит и которые могут еще и детям вашим быть вредны. Наконец, для придания всем сим размышлениям еще большей силы и жизни воображайте себя при смерти и собирайте тогда в мыслях около себя детей и потомков своих. Спрашивайте сами себя: что споспешествовало бы тогда, успокоению и утешению вашему, воспоминание ли многоразличных рассеяний и веселостей, которыми наслаждались вы, пренебрегши рачительное и христианское воспитание детей; или воспоминание беспрерывных и верных трудов, употребленных вами на сие дело, - представление ли богатств и Драгоценностей, оставляемых вами детям, и прочих внешних преимуществ, доставленных им, или представление мудрых учений и добродетельных и благочестивых примеров, данных им вами? - Пребудете ли вы тогда тверды в сообщенных им положениях и правилах жизни и осмелитесь ли умирающими устами выхвалять им, яко самоважнейшее и лучшее, то же, что прежде выхваляли им словами и делами своими; или увидите себя принужденными переменить язык свой, осуждать собственные свои положения и поступки, остерегать их от вредного оных влияния и то, что вы прежде паче всего почитали и любили, представлять им такими вещами, которыми вы сами обманывались и которые не достойны вашего и их почтения и любви? - Что облегчит вам разлучение с детьми: то ли, когда вы возможете сказать им: "Я оставляю вас с сокровищами, с честию, со знатностию, со всеми способами к чувственным забавам и к удовлетворению страстям"? или то, когда можете сказать: "Я оставляю вам мудрость, добродетель и богобоязненность путеводительницами в вашей жизни; а благодать всевышнего и надежду блаженного бессмертия постоянным утешением"? - Какие укоризны, какую тоску, какие угрызения совести, долженствует причинить родителям и надзирателям пренебреженное воспитание в последние дни и часы их жизни, когда они увидят детей своих или воспитанников на пути дурачества и порока; когда представят они себе все вредные следствия, какие погрешное их поведение может привлечь и по вероятности привлечет за собою и на отдаленное, еще не родившееся, потомство; когда помыслят они об отчете, который должны будут отдать в рассуждении сего всеведящему судии мира; когда преселятся мыслями в вечность, имея причину страшиться, что дети и потомки их будут там приносить на них жалобы, яко на виновников несчастия своего! Можно ли вымыслить состояние печальнейшее сего? Напротив того, коль велико должно быть удовольствие, коль восхитительна радость, оживляющая родителей и учителей при разлучении их со светом, когда видят они тех, которые поверены были их надзиранию, ходящих по пути мудрости и добродетели; когда представляют они их добрыми, полезными, благочестивыми человеками, гражданами, отцами, учителями, начальниками и подданными; когда помышляют они о благословенном влиянии своих мыслей и своего примера во всеобщее благополучие собратий; когда они могут самих себя почитать благодетелями сущего и будущего человеческого рода и при том основательную имеют надежду соединиться паки в лучшем мире с теми, которые в сем были им любезнее всех, и обще с ними наслаждаться плодами взаимной праводетельности!44 Какие чувствования! какие виды! коль богато будут они сим награждены за все свое старание и рачение; коль обильно заменятся им все суетные, преходящие удовольствия, которыми они должности своей пожертвовали! О, да вкусите все вы, занимающиеся воспитанием или которым предлежит оно, сладость наград сих, и да возбудит вас представление оных к беспрерывному прилежанию и совестнейшей верности в наблюдении сих святейших должностей!
Примечания
1 Одно из преимущественных сих сочинений, а именно: англичанина Локка рассуждения о воспитании, давно уже переведено на российский язык; но многие ли его читают?
2 Мы говорим: по свойству обстоятельств; ибо не всегда, не во всех обстоятельствах бывают сии особенные намерения хороши и похвальны. Напр. не только не хорошо и не похвально, но и весьма глупо было бы, если б отец, имеющий сына с природы глупого, захотел его сделать ученым человеком; или если б другой захотел воспитать художником либо виртуозом сына, призываемого породою и богатством к политическим делам и в большой свет; или если б иной намерился образовать сына светским человеком, несходственно ни с породою, ни с имуществом своим. Тогда только сии особенные намерения хороши и похвальны, когда соразмерны обстоятельствам родителей и детей; ибо тогда бывают они не только весьма пристойными, но и нужными средствами к споспешествованию главному предмету воспитания, как то вскоре мы покажем.
3 Есть книга о гнусных обычаях в Польше, под заглавием: Орангутанг. Бели половина того истина, что говорится в оной о польских госпожах, то никто не придет в искушение жениться на польской урожденке. Потому книга сия и другим женщинам может служить великим увещанием об опрятности.
4 Сие пробавление вообще, принято будучи всеобщим правилом, есть весьма неблагоразумно и причиняет много вреда. Например: можно построить целый дом, не употребляя при том пилы. Но если топор будет заменять пилу, то не только пропадет над тем много времени, но еще рубкою по сплоченным уже бревнам связи и сплоты так опять разобьются, что дом развалится десятью годами прежде, нежели как последовало бы сие при порядочной постройке. Не изрядная ли это бережливость?
5 Для показания читателям нашим, что не одни мы так рассуждаем и что зло сие известно уже и в Германии, хотим мы выписать здесь одно место, могущее и с другой стороны быть полезно: Если спросишь в Петербурге или в Москве французского парикмахера, что хочет начать он за 400 или 600 Рублев с тем молодым господином, к которому принят он гофмейстером, то отвечает он, что хочет ему ouvrir l'esprit et former le coeur. Это известный хвастовской его ответ, выкраденный им откуда-нибудь; но в дальнейшее оного раздробление он не впускается. Да еще трудно и вразумить ему то, что раздробление сие полезно и нужно. Надлежит сперва неприметно представить ему понятия: perruque, friser, cheveux и потом изъяснить по аналогии, что к действительному решению всякой практической задачи, до чего бы она ни касалась, до сделания ли парика или до открытия духа, потребно множество специальных правил, которые все должно знать для произведения их в действо (см. Versuch ьber den Kinder-Unterricht, S. 229, т. е. Опыт о наставлении детей).
6 Кто хочет обстоятельнее получить о том сведение, тому рекомендуем мы читать на немецком языке преизрядную небольшую книжку г. Цукерта о том, как надлежит поступать беременным и кормящим детей грудью женщинам. Желательно, чтоб книжка сия была переведена на российской язык и напечатана.
7 Обыкновенно говорят тогда: Детям не надобно все знать. Сие cпpaведливо только отчасти.
8 Напр.: Откуда мы происходим?
9 Обыкновенно говорят тогда: Бог гневается.
10 Как, напр., представление, что бог есть более самовластный господь, нежели премудрый и преблагой отец.
11 Да мы и жалуемся еще, когда дети наши воспитаны не так безумно, как мы.
12 О последнем пекутся несмысленные учители, старающиеся только хвастать воспитанниками своими пред их родителями.
13 Или когда сами вы хвалите детей за хороший их убор.
14 О первом человеке говорят обыкновенно: Бог его наказывает; а о другом: Бог его благословил.
15 Или по крайней мере сказывайте им истинные причины и намерения приказаний ваших тогда, когда они их исполняют либо пренебрегут.
16 В противном же случае все ваше научение и наставление будет тщетно.
17 И сделаются искусными лицемерами.
18 Показывайте им примерами, с каким спокойствием и высоким удовольствием можно взирать на все гонения и клеветы, исполнив свои должности!
19 Но не хвалите пред ними сами своих дел.
20 Ибо когда благочестивый страдает, то претерпевает вред только во внешних и преходящих благах; но никогда не можно благочестивым и добродетельным действительный нанести вред, потому что добродетельный не может быть обижен, не может быть несчастен.
21 А еще паче не делайте сего сами в их присутствии столь же беспощадно, как и неразумно.
22 В сем погрешают особливо те, которые все прямо до них не касающееся почитают sa малость.
23 "Ласкай чадо, и устрашит тя, играй с ним, и опечалит тя". Прем. Иис. Сирах.
24 Горе вам, когда вы собственным примером научаете их некоторым порокам, яко добродетелям, как то подслушиванию, клеветанию, неприязненному или презрительному суждению о других, чужих людей заочно порочить, а в присутствии их хвалить, и т. п.
25 Яко искусство жить, яко скромность, яко учтивость?
26 Или по крайней мере рассказывайте им о известном деле за тайну и наблюдайте, как они то употребят.
27 Особенно приучайте их вставать рано, скоро и самих одеваться. К сожалению, сами родители по большей части сего не любят или по крайней мере допускают детей спать долго, под пустым предлогом, будто утро для них бесполезно и будто они только другим в отправлении дел препятствуют. Чрез то приучаются дети к лености, источнику самых гнуснейших пороков.
28 Не бейте сами тот стул или камень, о который неосторожное дитя ушиблось.
29 Ибо чернь, подлый народ, суть не низкого состояния человеки, но подло мыслящие и порочные люди, знатны ли они или нищие.
30 Кто при всяком печальной или только неприятном известии падает в обморок.
31 Или не прислуживайте им сами, как то матери иногда делают.
32 Напр. платью, пище, удовольствиям и т. п.
33 Прямой путь воспитать либо глупых суеверов, либо лицемеров, либо неверных, либо и совсем явных злодеев.
34 Не гораздо ли более облегчается сим воспитание, нежели когда хотят поступать во всем без предрассуждений? Не предшествуют ли нам в том благоразумнейшие народы?
35 Сие правило столь соразмерно примеру Христову и рассудку, что удивительно, как некоторые начинают сперва самым труднейшим. Но трудно истребить привычку, сколько бы она худа ни была, если закрывается она покровом религии.
36 Сей образ учения, к сожалению, часто имеет помянутые действия; а в ленивых людях производит он равнодушие к религии.
37 "О, коликое счастие быть толь высоко почтенну и стоять пред богом на молитве!" Геллерт.
38 Ибо кто научает их просить чего-либо у родителей?
39 Сие правило по справедливости есть самое важнейшее, и доброе его исполнение согласуется с пятою заповедью. Ибо что побуждает нас почитать родителей наших? Не то ли, когда они при всяком случае стараются показать искреннее свое о нашем благополучии попечение?
40 Так поступают многие учители, превосходящие часто строгостию надсмотрщиков в американских плантациях; но зато и боятся их дети тогда только, когда находятся под их властию; а потом следует обыкновенно - презрение.
41 Когда за одно дело отец его хулит, а мать хвалит; или учитель хвалит, а родители бранят.
42 Уча других, учимся сами.
43 Всегда, или по крайней мере по большей части, родители только бывают виною доброго или злого свойства детей.
44 Когда они с Аддисоном могут сказать в смертный час своим детям: "Смотрите, коль спокойно умирает христианин".
ДОНЕСЕНИЕ АРХИЕПИСКОПА ПЛАТОНА, В ЯНВАРЕ 1786
Всемилостивейшая государыня императрица! Вследствие высочайшего вашего императорского величества повеления, последовавшего на имя мое от 23 сего декабря, поручик Новиков был мною призван и испытуем в догматах православной нашей греко-российской церкви, а представленные им, Новиковым,, ко мне книги, напечатанные в типографии его, были мною рассмотрены. Как пред престолом божьим, так и пред престолом твоим, всемилостивейшая государыня императрица, я одолжаюсь по совести и сану моему донести тебе, что молю всещедрого бога, чтобы не только в словесной пастве богом и тобою всемилостивейшая государыня, мне вверенной, но и во всем мире были христиане таковые, как Новиков. Что же касается до книг, напечатанных в типографии его, Новикова, и мною рассмотренных, я разделяю их на три разряда. В первом находятся книги собственно литературные, и как литература наша доселе крайне еще скудна в произведениях, то весьма желательно, чтобы книги в этом роде были более и более распространяемы и содействовали бы к образованию. Во втором я полагаю книги мистические, которых не понимаю, а потому не могу судить оных. Наконец, в третьем разряде суть книги самые зловредные, развращающие добрые нравы и ухищряющие подкапывать твердыни Святой нашей веры. Сии-то гнусные и юродивые порождения так называемых энциклопедистов следует исторгать, как пагубные плевела, возрастающие между добрыми семенами.
АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
БРЯНЦЕВ
Об авторе
БРЯНЦЕВ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
Брянцев Андрей Михайлович (1749 - 26.01(7.02).1821) - философ, профессор Московского университета. Учился в Вологодской семинарии, затем в Славяно-греко-латинской академии. Брянцев не был создателем какой-либо оригинальной системы, занимался главным образом популяризацией философии Нового времени, идей Вольфа, Лейбница, Декарта, Вальха и др.
Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII в. Том I. - М.: ГОСПОЛИТИЗДАТ, 1952.
СЛОВО О СВЯЗИ ВЕЩЕЙ ВО ВСЕЛЕННОЙ...
ГОВОРЕННОЕ... ИЮНЯ 30 ДНЯ 1790 ГОДА
Прежде нежели рассматривать будем всеобщую связь вещей во вселенной, за нужное почитаю предположить понятие об оной. Чрез вселенную разумеем мы не планету какую-нибудь, не землю, нами населяемую, не солнечную систему, но все планеты, все солнца, кратко сказать, все ограниченные вещи, и не токмо самые существа, но также определенные сих содержания по времени и пространству; и потому вселенная, как определяют новейшие философы, есть чин всех вещей изменяющихся, как современных, так и одна за другою в бытии своем последующих и взаимное отношение имеющих1. Если связью почитаем взаимное вещей отношение, по силе которого одна другой довольную в себе заключает причину, то в существах ограниченных ясно усматриваем сочетание, гармонию, или согласие. Вообразим ли мы себе многие изменяющихся вещей чины, в одно время существующие, то каждая из них в приличном себе и надлежащем чине, в определенном также порядке представится. И поелику вещь может и к другому чину относиться, к другому порядку принадлежать, в ином месте и в другое время случиться, то сия возможность неотменно имеет причину, для чего она в сем находится порядке, к сему принадлежит чину, на сем месте и в такое время существует. Причина же сия необходимо должна находиться или в самой вещи изменяющейся, или в других современных и предшествующих: если будет в самой вещи переменяющейся, то по ней самой можем судить, для чего в сем чине, порядке, в сие время и на таком месте находится, то-есть сама собою определяется так существовать, а не иначе; и посему другой чин и прочие помянутые обстоятельства для той вещи невозможны. Но, может быть, иные производят причину от воли всевышнего существа, все так устроившего и расположившего, чтобы каждая вещь бытие свое имела в пристойном ей чине, порядке, месте и в надлежащее время, то при сем случае смею вопросить: верховное оное существо находило ли предлежательную причину (rationem objectivant) все так благоустроить, как примечаем, или нет? Если той причины не находило, то расположение его последовало и произошло от необходимости, почему все вещи были бы неизменны и перемене не подвержены, или никакой бы не было довольной причины устроения. Но как последнее опыту не соответствует, то утверждаю, что существо оное, все так учредившее, причину находило в вещах, между собою современных и одна за другою последующих, или в отношении взаимном. Следовательно, довольная причина, по которой всякая переменяющаяся вещь показанными определяется обстоятельствами, должна находиться в других вещах, современных или предшествовавших. Но где одна содержит причину другой, там находим союз, и потому изменяющиеся существа, как современные, так и последующие одно за другим, взаимно относятся и, следовательно, находятся в союзе. Как ничто не может быть без довольной причины, то начала сего2 необходимым есть следствием соединение всего во вселенной непрерывною цепью. Итак, нет ничего в оной уединенного, нет взаимного разлучения, ибо если бы уединенное существо находилось, то какую бы могли мы довольную представить причину, бытие оного утверждающую? Но как всевышнее существо в творении вещей не благоволило так одну от другой отделить, чтобы взаимного отношения не имели, то бытие и частные определения каждого существа всегда зависят от бытия и определений существ, им соответствующих или ближних. И понеже все предметы в рассуждении пространства так между собою сопряжены, что никакой пустоты быть не может, и потому всякая вещь действие свое оказывает в рассуждении ближния, а сия зависит от другой; настоящее определяется прошедшим, последующее предыдущим, настоящее содержит в себе причину будущего, везде есть согласие существ, в одно время находящихся, везде одно преемлется другим. Весьма малое несекомое имеет отношение к другим существам, а сии действие свое устремляют к прочим, и таким образом деятельность сия, постепенно возрастая, к совершеннейшим тварям простирается; и посему все части системы мира так тесно соединены, что каждая вещь имеет отношение к целой системе. |
