ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Превышение пределов необходимой обороны и ее уголовно-правовое значение

1 234

Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства (ч. 2 ст. 37 УК РФ). Совершение таких действий является нарушением одного из условий правомерности необходимой обороны, а именно условия о недопустимости превышения пределов защиты, что объективно опасно для общества и, следовательно, влечет уголовную ответственность виновного в их совершении лица. Но прежде чем рассматривать вопрос о превышении пределов допустимой обороны и ответственности за него, необходимо установить эти пределы.

Вопрос о пределах защиты, а точнее о том, какой критерий лежит в основе их установления, решался в теории уголовного права неоднозначно. В прошлом веке длительное время господствовало воззрение, что таким критерием служит соотношение между благом нарушаемым и защищаемым. Такое воззрение встретило критическую оценку со стороны А.Ф. Кони и Н.С. Таганцева. Последний по этому поводу писал: «Каким образом попытка нарушить право может быть когда-нибудь признана нормальным явлением, а противодействие таковой попытке - недозволенным... Отрицая, таким образом, значение соотношения между благами при определении границы обороны, мы в силу этого должны придать значение другому условию - соотношению размера защиты с размерами нападения».

Уголовный закон критерием установления пределов защиты называет соответствие действий обороняющегося характеру и опасности посягательства. Характер посягательства - это его качественный признак, который зависит от ценности того объекта, на который оно направлено. Опасность посягательства - это его количественный признак, на основании которого его можно отличить от другого посягательства на тождественный объект. Степень опасности посягательства может возрастать в зависимости от его средств и способов, количества посягавших, их возраста, физического развития, наличия оружия, места и времени посягательства.

Превышением пределов необходимой обороны могут быть только те действия, которые явно не соответствуют характеру и опасности посягательства. Явной следует считать такую глубину несоответствия между интенсивностью защиты и посягательства, а также между защищаемым и нарушаемым благом, которая была очевидна для обороняющегося и по обстоятельствам дела не могла вызывать у него сомнения. Явность несоответствия защиты посягательству свидетельствует о чрезмерном разрыве между ними, поэтому от обороняющегося нельзя требовать, чтобы причиненный им вред был меньшим или равным вреду, угрожавшему при посягательстве. Аналогичной позиции придерживается практика правоприменения: действия обороняющегося нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны и в том случае, когда причиненный им вред оказался большим, чем вред предотвращенный и тот, который был достаточен для предотвращения нападения, если при этом не было допущено явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства. Следует также иметь в виду, что в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. Отметим, кстати, что в параграфе 33 УК ФРГ 1871 г. содержится норма о том, что если лицо превысило пределы необходимой обороны из-за замешательства, страха или испуга, то оно не наказывается. В УК Испании 1995 г. действие в состоянии сильного страха признается самостоятельным декриминализирующим обстоятельством. Аналогичной нормой должен быть дополнен и наш уголовный закон, поскольку справедливо было бы признать, что все издержки реализации права на необходимую оборону возлагаются на посягающее лицо.[8]

Норма УК РФ, посвященная превышению пределов необходимой обороны, носит абстрактный характер.

Безусловным недостатком казуальной нормы является то, что она не может привести исчерпывающий перечень случаев предельной защиты, поскольку каждый случай по-своему уникален. Нельзя считать совершенно удачной и ту абстрактную формулировку, которая содержится в ст. 37 УК РФ, поскольку ее применение всегда вызывало и будет вызывать трудности на практике. Таким образом, по-прежнему перспективной является разработка такой нормы, в которой абстрактность и казуальность достигли бы оптимального сочетания.

Превышение пределов необходимой обороны логически предполагает состояние такой обороны. Причинение вреда лицу, окончившему посягательство, следует рассматривать на общих основаниях. Поэтому не прав А.А. Пионтковский, относивший несвоевременную защиту к превышению ее пределов. На практике, к сожалению, распространены обратные случаи, когда лицо, фактически действовавшее в состоянии необходимой обороны, но с превышением ее пределов, признается виновным в совершении других особо тяжких преступлений.

Ответственность за причинение вреда при превышении пределов необходимой обороны предусмотрена ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114. Рассмотрим состав данных преступлений.

Объект: жизнь и здоровье посягающего лица.

Объективная сторона:

1) общественно опасные действия обороняющегося, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства;

2) общественно опасные последствия, а именно смерть или тяжкий вред здоровью посягающего (УК РСФСР 1960 г. устанавливал также ответственность за причинение средней тяжести вреда здоровью);

3) причинная связь между 1) и 2);

4) обстановка, характеризующаяся наличием общественно опасного посягательства, а также силами, средствами, возможностями обороняющегося по отражению посягательства и иными обстоятельствами, влияющими на соотношение сил обороняющегося и посягающего.

Субъективная сторона представляет наибольшие теоретические и практические трудности. Согласно ч. 3 ст. 37 УК РФ ответственность за причинение вреда наступает только тогда, когда он был вызван умышленными действиями со стороны обороняющегося. В теории уголовного права позиция закона не встречала повсеместного признания. Так, М.И. Якубович полагал, что данные преступления характеризуются неосторожной формой вины, аргументируя это тем, что «причиняя вред нападающему, обороняющийся преследует единую цель - отразить, пресечь преступное посягательство». Подобный довод представляется несостоятельным, т.к. в нем происходит смешение категорий вины и цели содеянного. Неосторожную форму вины в отношении эксцесса обороны допускали также В.Ф. Кириченко и Н.Н. Паше-Озерский. В настоящее время более спорным остается вопрос о том, с каким видом умысла совершаются данные преступления. Т.Г. Шавгулидзе и В.И. Ткаченко убеждены, что они совершаются исключительно с косвенным умыслом. «Если при отражении посягательства, - утверждает В.И. Ткаченко, - лицо желает причинения посягающему преступного вреда, то в таком случае нельзя говорить, что им двигали цели и мотивы, характерные для превышения пределов необходимой обороны».

Таким образом, субъективная сторона преступлений, совершаемых при превышении пределов необходимой обороны, характеризуется прямым умыслом, при этом обороняющийся действительно руководствуется целями пресечения посягательства и защиты правоохраняемых объектов, однако они носят промежуточный характер, в то время как конечная цель его действий лежит вне рамок состава данных преступлений.

Субъект общий, т.е. вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего, надлежит квалифицировать по ст. 114 УК РФ (п. 10 ПП ВС).

На практике может представлять определенные трудности отграничение убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны от аналогичных последствий, причиненных в состоянии аффекта. Действительно, составы данных преступлений имеют много общего. Так, умысел в обоих случаях является внезапно возникшим. Далее, действия виновного совершаются в ответ на противоправное поведение пострадавшего, но при необходимой обороне оно выражается исключительно в общественно опасном посягательстве, в то время как причинение вреда в состоянии аффекта может быть спровоцировано только таким противоправным поведением, которое не сопряжено с посягательством. Отсюда разница в цели совершаемых действий: при преступлении, совершенном в состоянии аффекта, причинение вреда потерпевшему не преследует цели защиты правоохраняемых объектов. Более того, такое преступление совершается в состоянии сильного душевного волнения, что не обязательно для обороны, хотя нередко сопровождает ее. Наконец, превышение пределов необходимой обороны происходит в момент посягательства, в то время как причинение вреда в состоянии аффекта может иметь место также и после совершения потерпевшим противоправных действий.

Ответственность за вред, причиненный при превышении пределов необходимой обороны, существенно снижена по сравнению с ответственностью за аналогичный вред, не сопряженный с состоянием обороны. На мой взгляд, законодатель руководствовался следующей логикой. Во-первых, вина за понесенный вред лежит не только на оборонявшемся, но и на том, кем было спровоцировано его причинение, то есть на самом посягавшем. Во-вторых, законодатель учитывал особую обстановку совершения преступления - состояние общественно опасного посягательства, а также личность виновного, в действиях которого отсутствуют явно выраженные преступные установки. Правоприменительная практика (п. 15 ПП ВС), с учетом обстоятельств дела и данных о личности виновного, должна идти в таких случаях по пути назначения наказания, не связанного с лишением свободы.[9]

В заключение следует признать, что институт необходимой обороны по российскому уголовному праву предоставляет гражданам самые широкие юридические возможности по защите охраняемых законом объектов, однако эффективное использование гражданами своих прав затруднено, во-первых, высокой степенью абстрактности законодательных формулировок, а во-вторых, ошибками в правоприменительной деятельности. Норма закона о необходимой обороне должна быть сформулирована таким образом, чтобы была доступна для понимания каждым человеком, иными словами, каждый должен знать, какой именно вред посягающему лицу он может причинить в том или ином случае. Что касается правоприменительной практики, то все ее многочисленные ошибки сводятся в конечном итоге к неоправданно узкой, ограничительной трактовке права на необходимую оборону, когда невиновное лицо привлекается к ответственности за превышение пределов необходимой обороны, а лицо, виновное в нем, привлекается к ответственности за убийство либо умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Институт необходимой обороны не должен сковывать проявление гражданской инициативы по противодействию общественно опасным посягательствам, а, наоборот, должен вести к ее активизации. Не подлежит сомнению, что от совершенства института необходимой обороны в значительной степени зависит успех в борьбе с преступностью в нашем государстве.

1 234