ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Новиков Г.Н. Два этюда о де Голле и голлизме. Учебное пособие. – Иркутск: Изд-во “Оттиск”, 2001.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение .......................................................................................……..6—10

I. Голлизм, испытанный временем (1940-2000 гг.) ....................... 11—32

1. Основные итоги политической деятельности генерала де Голля ..... ….. 12—22

2. Судьба деголлевского наследия ................................……….........23—32

II. О “политической философии” и принципах политического мышления Ш. де Голля...... 33—48

1. “Политическая философия” Ш. де Голля..................………........ 34—39

2. Принципы деголлевского политического мышления …………...40—48

Заключение.................................................................................... ………49-51

Библиографический список...........................................................52—55

ВВЕДЕНИЕ

Предлагаемые в качестве учебного пособия по курсу новейшей истории Европы и Америки, а также политологии два этюда о выдающемся государственном деятеле Франции XX в. Шарле де Голле (1890-1970) в своей основе были подготовлены к 100-летию со дня его рождения.

Первая часть пособия представляет собой дополненный вариант доклада, представленного на юбилейном международном конгрессе, организованном Институтом Шарля де Голля и состоявшемся в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже 19-24 ноября 1990 г. Доклад был опубликован во втором томе материалов конгресса' и фрагментарно в очерке “Де Голль, голлисты и голлизм”2

Вторая часть написана на основе эссе “Взгляд на политическую философию генерала де Голля: метафизика и диалектика в деголлевской мысли”3, опубликованного Центром административных и политических исследований Национального Совета научных исследований Франции при Реннском университете-1 (директор Центра П.Гийоль).

Автор не был уверен в необходимости издавать и в известном смысле переиздавать частично уже опубликованные материалы, которые к тому же нашли отражение на страницах периодической пе-

_______________________________________________________________

1 Le Gaullisme a I'epreuve du temps (reflexions d'un observateur lointain //Institut Charles de Gaulle. De Gaulle en son siecle. Vol.2. Plon. Documentation Francaise.- Paris, 1992. P.430-442.

2 Новиков Г.Н. Де Голль, голлисты и голлизм //Новая и новейшая история.-1990. № 3. С.37-52.

3 L)n regard sur la philosophic politique du general de Gaulle: Metaphysique et dialectique dans la pensee gaulliennc //L'Aquarium. Bulletin de liaison et d'information du Centre de Recherches Administratives et Politiques de L'Universite Rennes-1. Singularites gaulliennes. Automne. 1990. - № 6/ 7. P.60-62. Впервые идеи этой статьи были высказаны автором на советско-французском коллоквиуме, приуроченном к 100-летию со дня рождения де Голля и состоявшемся в Москве 24-25 апреля 1990 г. См. Арзаканян М.Ц. Советско-французский коллоквиум //Новая и новейшая история.- 1990. № 6. С.227-228.

чати, в интервью и очерках'. Сомнения автора рассеяли несколько соображений.

Во-первых, вторая половина 80-х — 90-е годы стали переломными в истории современных международных отношений, Европы, России: в результате советской “перестройки” завершилась “холодная война”, исчез СССР, коммунистические режимы в странах “народной демократии”. Появилась благоприятная для историка возможность в условиях иной общественной реальности вернуться к оценкам политической деятельности и взглядов одного из наиболее выдающихся участников мировой политики второй половины XX в.

Во-вторых, несмотря на огромный, исчисляемый многими тысячами список монографий, статей, диссертаций, мемуаров2 о “самом знаменитом французе” двадцатого столетия, научное изучение его деятельности в известном смысле только выходит на более высокий уровень, поскольку доступными для историков стали материалы Национального архива Франции, государственных архивов других стран, некоторые частные архивы. В результате появилось немало крупных исследовательских работ по истории голлизма в целом3, по различным его периодам4, воспоминаний, среди которых в пер-

1 Президент (К 100-летию со дня рождения Шарля де Голля) //Советская молодежь. Иркутск.- 1990.-27 декабря; Французское зеркало для русского президента. Беседа с О.Гулевским Вост.-Сиб. Правда. Иркутск. — 1993.- 28 августа; ...Но у нас нетде Голля //Советская молодежь. Иркутск,- 1993.- 18 декабря.

2 На сайте Фонда и Института Шарля де Голля на 28 декабря 2000 г. каталог насчитывал 27 503 названия и тематические ссылки на произведения де Голля и работы о нем. См: http: //www. Charles-de-gaulle.org.

3 Назовем некоторые работы: Berstein S. Histoire du gaullisme.- P., 2001; Mazzucchetti D., Fredj C.Le Gaullisme, de 1940 a nos jours. P., 1995; MorelleCh. De Gaulle, le gaullisme etiesgaullistes, P., 1998 (coil. "Synthese"); PetitfilsJ.-Ch. Le Gaullisme. P., 1994 (coil. "Que sais-je?"); Ragueneau Ph., Sabatier G. Le Dictionnaire du gaullisme.- P., 1994.

4 Bozo F. Deux strategies pour 1'Europe: de Gaulle, les Etats-Unis et 1'Alliance atlantique, 1958-1969.-P., 1996; Cremieux-Brilhac J.-L. La France libre, de I'appel du 18 juin a la Liberation.- P., 1996;

Bidegaray Ch., Isoart P. Les droites et le general de Gaulle.- P., 1991; Cointet M. De Gaulle et 1'Algerie francaise (1958-1962).-P., 1996; DelaraeJ. L'OAS contre de Gaulle.- P., 1994; Dreyfus F.-G. Histoire de la Resistance.- P., 1996; Fondation Charles de Gaulle et Universite de Bordeaux-3. De Gaulle et le RPF (1947-1955).- P., 1998; Fondation Charles de Gaulle, Le retablissment de la legalite republicaine (1944).- P., 1996; Francois B. Naissance d'une Constitution: la Cinquieme Republique (1958-1962).-P., 1996; Gaiti B. De Gaulle, prophete de la V-eme Republique.- P., 1998; Guy С. En ecoutant de Gaulle; 1969).- P., 1990; Institut Charles de Gaulle. De Gaulle et les medias.- P., 1994;. Lerner H. De Gaulle et la gauche.- P., 1994; Maillard P. De Gaulle et 1'Europe: entre la nation et Maastricht.- P., 1995; Remond R. 1958: le retour de De Gaulle.-P., 1998; Rondeau D., Stephane R. Des Hommes libres: histoire de la France libre par ceux qui Font faite.- P., 1997; Vaisse M. La Grandeurpolitique etrangere du general de Gaulle (1958-1969).- P., 1998; Viansson-Ponte P. Histoire de la Republique gaullienne.- P., 1970 (reed. "Pluriel", P., 1994, 2 vol).

вую очередь следует назвать весьма ценные для историков многотомные мемуары деголлевских министров, впоследствии академиков А.Пейрефита и М. Дебре'. В последнее десятилетие во Франции были опубликованы и новые, весьма объемные, как, например, четырехтомный труд историка и романиста М.Галло, биографии де Голля2.

Таким образом, на исходе XX столетия генерал де Голль стал популярнейшей исторической личностью.

Некоторые опросы общественного мнения, проводившиеся в 90-е годы, показали, что французы ставят основателя Пятой республики выше Наполеона в оценках его роли в национальной истории. Только ли отдаление “голлистской эпопеи” в историю, когда улеглись политические страсти, порожденные основателем голлизма в годы Сопротивления, на постах главы Временного правительства (1944-1946 гг.), партии Объединение французского народа (1947-1953 гг.), последнего премьер-министра Четвертой и первого президента Пятой республики, и когда вполне зримым “на расстояньи” стал масштаб его заслуг перед Отечеством, объясняет отношение к нему как одной из наиболее ярких политических фигур послевоенного западного мира?

Думается, что причины международной популярности основателя Пятой республики и голлизма гораздо сложнее. Двадцать — тридцать лет назад его оппоненты и критики часто утверждали, что де Голль явил собой один из анахроничных примеров выдающейся политической личности образца девятнадцатого столетия: националиста, или, если угодно, патриота-романтика в век “постиндустриального общества”, интеграционных процессов и грядущего мондиализма.

Бурные проявления и рост национализма в современном мире, обострение национально-этнических отношений в условиях (или вопреки?) экономической “глобализации”, технологической уни-

' Blanc P.-L. De Gaulle ail soir de sa vie.- P., 1990; Chaban-Delmas J. Memoires pour demain.-P., 1997; Debre М. Trois Republiques pour une France.- P., 1984-1994.- 5 vol; Foccart J. Foccart parle. 1. (1913-1969); entretiens avec Philippe Gaillard.- P., 1995; Gaulle Ph. de. Memoires accessoires (1921-1946).- P., 1997;JeanneneyJ.-M. Une memoire republicaine; entretiens avec Jean Lacouture.- P., 1997;

Marin J. Petit bois pour un grand feu: memoires .- P., 1994; Massu J. Avec de Gaulle, de Koufra 1941 a Baden 1968.-P., 1998; Messmer P. Aprestant debatailles: Memoires.-P., 1992; PeyrefitteA. C'etaitde Gaulle. 1. La France redevient la France (1958-1963); 2. La France reprend sa place dans le monde (1963-1966).-P., 1994-1997.-2 vol; Tricot В. Memoires.-Р., 1994. Lefranc P. La tentation du General. -P., 1994.

2 Gallo М. De Gaulle.- P., 1998.- 4 vol; La Gorce P.-M. de. De Gaulle.- P., 1999.

формизации свидетельствуют об упрощенности представлений об ослаблении национально-этнических, культурно-религиозных противоречий по мере формирования высокоразвитой рыночной экономики и утверждения демократических порядков западного образца. Это подтверждается оживлением сепаратистских движений и группировок в богатых, “благополучных” странах, в Западной Европе, наконец, в самой Франции, где корсиканская проблема дает основания не только политическим последователям де Голля, но и всем твердым приверженцам принципов Республики говорить об угрозе территориальной целостности страны.

Так или иначе в последнее десятилетие XX в. мир переживал своего рода возрождение национальных ценностей, что разумеется ревальвирует казавшиеся многим устаревшими взгляды, идеи, мировоззрение де Голля. Особенно на фоне поражения коммунистических режимов в СССР и странах Восточной Европы деголлевская убежденность в том, что “коммунизм пройдет, а нации останутся”, выглядит сегодня сбывшимся пророчеством.

В постсоветской России генерал де Голль превратился в знаковую фигуру в глазах многих политиков, политологов, журналистов. Некоторые услужливые “соратники” первого российского президента “примеряли” его мундир на Ельцина, кто-то затем на генерала Лебедя. Некорректность, если не сказать нелепость подобных аналогий очевидна, наверное, лишь для специалистов и вполне простительна для других'. И все же отчего, быть может уже не столь часто и навязчиво, но вновь и вновь слышатся голоса наших политологов о необходимости “русского” де Голля? В статье, приуроченной к десятилетию августовских событий 1991 г., Президент Фонда “Политика” В. Никонов с удовлетворением отмечает, что в России 2000 г. “у руля оказался здоровый консерватор с задатками голлиста”2 .

В общем смысле обращение к примеру основателя Пятой республики в условиях глубокого кризиса России на руинах СССР, совершенно понятно: ле Голлю и его солатникям, удалось, Jineopo-nfiB до-следствия военной катастрофы 1940 г., распада колониальной империи, экономическое отставание от индустриально наиболее развитых стран-конкурентов, “перестроить” Францию и восстановить ее

' Автор дал на эту тему интервью журналисту “Восточно-Сибирской правды” О. Гулевско-му накануне роспуска Б.Ельциным Верховного Совета России (См.: Вост.-Сиб. Правда.-1993.-28 авг).

2 Никонов В. Август. Десять лет спустя //труд.- 2001.- 18 авг.

престиж на международной арене. Изучение опыта деголлевской “перестройки”, занявшей без малого два десятилетия, если датировать ее начало первой неудавшейся попыткой вернуться к власти, чтобы во второй половине 40-х гг. реформировать государство, партийно-политическую структуру, социальные отношения, вероятно, действительно может принести пользу отечественным реформаторам.

На одной из недавних конференций известный российский политолог, упомянув опять-таки о том, что “у нашего президента есть шансы стать русским де Голлем”, в кулуарной дискуссии задал вопрос, уже не раз бывший предметом круглых столов, обсуждений среди специалистов по голлизму: “А как принимал решения де Голль?”. Если можно так сказать технические методы разработки и проведения государственной политики Франции в общем неплохо изучены, опубликованы свидетельства сотрудников президентского аппарата в Елисейском дворце'. Более интересен и сложен другой вопрос: что лежало в основе наиболее ответственных, и что самое важное не вполне очевидных, учитывая характер мировоззрения де Голля, его политических и государственных решений, столь воздействовавших на государственно-политическое развитие Франции и заметно повлиявших на климат международных отношений? Совершенно не претендуя на вариант какого-то завершенного ответа (и возможен ли он?) автор надеется в какой-то мере приблизиться к пониманию политического мышления одного из крупнейших государственных деятелей двадцатого столетия, что кажется небесполезным как в контексте изучениия новейшей истории Франции, политологии так и в сравнении деголлевского опыта “перестройки” с постсоветскими реформами в России.

Назовем лишь некоторые из них: Escrienne Jean de. Le General m'a dit.- P. 1973;

"L'Entourage" них: Escrienne Jean de. Le General et de Gaulle. Ouvrage collectifpresente par Gilbert Pilleul.- P.,1979; Flohic F. Souvenirs d'Outre.-Gaulle.- P., 1979.

ГОЛЛИЗМ, ИСПЫТАННЫЙ ВРЕМЕНЕМ (1940-2000 гг.)

1. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДЕ ГОЛЛЯ

Прежде чем перейти к теоретической интерпретации голлизма, напомним основные события и “вехи” голлистского движения от его возникновения до отставки де Голля в 1969 г.

В 1940 г. мало кому известный бригадный генерал с временным званием на посту заместителя военного министра де Голль стал единственным членом правительства, кто отверг капитуляцию и возглавил в Лондоне движение Свободная Франция. 18 июня он выступил по радио Би-Би-Си со знаменитым призывом к Сопротивлению. Вокруг него постепенно объединялись все патриотические силы Сопротивления от правых до коммунистов. Как писал один из руководителей Сопротивления, представитель старой французской аристократии Эмманюэль д'Астье де ля Вижери, “на целых четыре года в братстве Сопротивления исчезли и зависимость от денег и социальное угнетение”'.

В июле 1942 г. движение переименовывается в Сражающуюся Францию. В мае 1943 г. организации Сопротивления в оккупированной Франции образовали под руководством генерального делегата де Голля Жана Мулена Национальный Совет Сопротивления. Вскоре в Алжире был учрежден Французский Комитет Национального освобождения (ФКНО) вначале под совместным председательством де Голля и поддерживаемого американцами генерала Жиро, затем глава Сражающейся Франции стал его единственным председателем. 3 июня 1944г., за 3 дня до высадки союзников в Нормандии, ФКНО провозглашается Временным правительством Республики и де Голль становится его председателем.

20 января 1946 г. он покидает этот пост из-за разногласий с депутатами Учредительного собрания, в основном коммунистами и со-

1 Д' Астье Э. Семь раз по семь дней.— М., 1961.— С.227.

циалистами, во взглядах на устройство будущей Четвертой Республики. В 1947 г. он создает массовую партию Объединение Французского народа (РПФ) с целью вернуться к власти путем парламентских выборов с тем, чтобы устранить губительный с его точки зрения “режим партий” и создать новое государственное устройство с сильной президентской властью. Этот замысел потерпел неудачу'. Деголлевские соратники продолжали отстаивать идеи и программу РПФ в Национальном собрании, Совете Республики (так по Конституции 1946г. называлась верхняя палата), но ряды голлистких парламентариев таяли, а голлизм как национально-политическое движение по существу затухал. Те годы вошли в его историю как период, образно названный голлистами “переходом через пустыню”2. Но в условиях острого колониального кризиса, когда в мае 1958 г. в Алжире вспыхнул мятеж так называемого Комитета общественного спасения во главе с генералом Массю, потребовавший твердой власти в Париже ради сохранения “французского” Алжира, большинство депутатов Национального собрания вручили генералу де Голлю чрезвычайные полномочия3. Обращаясь за поддержкой своей политики к французскому народу на референдумах де Голль смог в конце концов найти трудное, но стратегически единственно правильное решение: он признал право алжирского народа на самоопределение. Алжир вслед за другими французскими колониальными владениями в Африке обрел независимость. Президент де Голль проявил в эти годы, как и в годы Сопротивления личное мужество. Многим французским политикам разных направлений было слишком трудно осознать, что сама история приводила требования национальной независимости колоний в соответствие с интересами Франции. В алжирской политике президент даже сталкивался с непониманием и саботажем в собственном окружении. В “Мемуарах надежды” он написал о том, сколь мучительно ему самому далась политика признания независимости колоний: “Для человека моего возраста и моего воспитания было весьма жестоко становиться творцом подобных перемен”4.

1Наумова Н.Н. Голлизм в оппозиции. М., 1991.

2См. Noel L. La traversee du desert. P., 1973

3 Арзаканян М.Ц. Де Голль и голлисты на пути к власти. М., 1990. Особо отметим обширную библиографию работ о де Голле и голлизме, сопровождающую эту работу.

4 Gaulle Ch. de. Memoires d'Espoir. T. 1. Le Renouveau, 1958-1962.—P., 1970.-P.49.

Голлизм, испытанный временем ^ Gaullisme a I'epreuve du temps

Осуществив деколонизацию и почти одновременно реформировав государственную систему Франции, в которой отныне главенствующая роль отводилась президенту, де Голль основные усилия направлял в сферу международной деятельности, укрепляя независимый внешнеполитический курс и возвращая французской внешней политике и дипломатии утраченные блеск и влияние.

На посту президента генерал де Голль пользовался в мировом сообществе большим авторитетом как государственный деятель, обладавший редким политическим реализмом, особым даром видения и во многом предвидения событий в планетарно-историческом масштабе. В 60-е годы, когда раскол Европы и мира на военно-политические блоки казался большинству современников непреодолимым в силу идеологической непримиримости между Западом и Востоком, де Голль, и это можно сказать без всякого преувеличения, предугадывал “эволюцию России”, именем которой он почти всегда называл СССР.

Международная политика была той сферой деятельности, где в наивысшей мере раскрылся талант де Голля — государственного деятеля. Но, сохраняя удивительные для человека его возраста трудоспособность и энергию (президенту шел восьмой десяток), он лично руководил и другими приоритетными направлениями — развитием новейших отраслей промышленности, наращиванием ядерных сил в качестве гаранта национальной безопасности.

Правда ему не удалось достичь существенных успехов в социальной области. Более того, майско-июньские события 1968 г., когда вслед за студенческими волнениями забастовали девять миллионов рабочих и служащих, в конечном счете привели к отставке президента в апреле 1969 г. в результате его первого поражения на референдуме, который проводился по поводу региональной реформы и реорганизации Сената в духе проектов “участия”'. Так неожиданно

_______________________________________________________________

' Конкретно предполагалось придать каждому из 22 регионов статус наиболее крупной административной единицы, объединяющей несколько департаментов, во главе с избираемым региональным советом, передать регионам от государства часть компетенции по управлению в социально-экономической сфере, по обустройству территории, транспорта и т.д. Соответственно изменялось налоговое законодательство. Осуществленная после де Голля региональная реформа во многом воплотила в жизнь проект 1969 г. Напротив, проект реорганизации Сената, предполагавший изменение порядка выборов в него и представительство социально-профессиональных категорий, а также некоторое снижение статуса (по проекту 1969 г. премьер-министр, а не председатель Сената должен был временно замещать президента Республики в случаях, предусмотренных Конституцией) так и не был осуществлен. Подробно см.: De Gaulle et les regions //Espoir. Revue de la Fondation et de 1'Institut Charles de Gaulle.— № 127.— 2001.— Juin.

завершилась политическая и государственная деятельность генерала де Голля.

В решающей степени всю политическую судьбу основателя Пятой республики и возникновение голлизма как политического движения предопределило “революционное” поведение, необычные для высшего офицера мятежные действия в чрезвычайных, катастрофических для Франции военных обстоятельствах. Основанная де Голлем в Лондоне организация Свободная Франция стала ядром политического движения миллионов французов, что особенно важно, весьма различных идейных убеждений, ориентации. Такое слияние стало возможно только потому, что деголлевское движение являлось патриотическим, национальным по происхождению, к которому примешивались разочарования, презрение, ненависть к эгоистам-политиканам, доведшим Францию до катастрофы 1940 года. Высказывая мнение, почему вокруг Ш. де Голля объединились миллионы французов, его соратник известный писатель А.Мальро справедливо подчеркивал, что “голлизм совершенно не является идеологией. Он возник из глубокого чувства”'. Прежде чем в 1947 г. была создана партия “Объединение французского народа” уже возникло организационно не оформленное, но мощное продеголлевское течение, сложившееся из массовых настроений населения и выражавшееся в “инстинктивном” доверии к де Голлю. Конечно, в момент Освобождения к де Голлю присоединялись и те, кто еще вчера предпочел бы не иметь с ним дело... Но все же главным, определяющим для возникновения голлизма был другой фактор. Ценным для понимания природы массовых продеголлевских настроений является мнение А.Мальро, который до войны был активным левым деятелем, антифашистом, даже увлекался и марксизмом, но в ходе Сопротивления перешел к де Голлю и стал одним из его ближайших соратников (compagnon). Он сказал так: “Я думаю, что в начале голлизм для голлистских масс был ощущением, что мотивы генерала не были теми, что у политиков. Это все и решило”2. Убежденность в том, что де Голль вошел в политику ради интересов Отечества во время Освобождения охватила разные социальные слои: многие люди были готовы немедленно встать под его знамена. Без учета стихийно-голлистского течения возможно ли объяснить лавинообразный приток лю-

' L'Ame d'un fondateur d'ordre. Entretien de Roger Stephane avec Andre Malraux. In: Charles de Gaulle.-P., 1973.-P.108. 2 Ibidem.

Голлизм, испытанный временем Gaullisme a I'epreuve du temps

дей в РПФ, по численности быстро ставшей второй после коммунистов партией во Франции?

Таким образом, центральным связующим звеном нового движения, основанием его образования являлась не идеология, а объединение вокруг личности и поддержка лидера. Это течение по мере формирования организационной структуры голлизма не умещалось в партийных рамках. Как ясно видно из статистических данных по итогам голосования на выборах и референдумах при де Голле существовало как бы два течения: тех, кто голосовал за президента и собственно избирателей голлистской партии. Первое течение было намного шире партийного, оно частью расходилось по своим ориентирам с правящей партией, ставшей оплотом существующей социально-экономической системы. Среди сторонников президента находилось немало левых избирателей, что, например, показал патриарх французской политологии Ф.Гогель в своем известном исследовании президентских выборов 1965 г.' Массовые настроения в пользу де Голля среди рабочих, служащих, средних слоев характеризовались убеждениями, что “голлизм народен”, а французская элита настроена “антиголлистски”.

Эти черты голлистского феномена2, имеющие определенное сходство с бонапартизмом, на что обращают внимание многие французские авторы, отражают природу голлистской власти: режим не был ни “прямой диктатурой финансового капитала”, ни крупной буржуазии вообще, как утверждалось ранее в марксистской историографии. Режим воплощал одну из форм такого типа власти, которую весьма условно можно назвать национальной “этакратией”, т.е. особой фракции властвующей элиты, людей на государственной службе, объективно представляющих интересы экономически господствующего класса, но ради общенациональных целей проводящих политику, не исключающую частичных противоречий с интересами экономической олигархии. Совершенно естественно, что в такие фракции входят не только представители крупного капитала, но и средней, мелкой буржуазии, средних слоев, интеллигенции, государственной администрации, военных. Олицетворяя свою деятельность со служением интересам нации и государства, голлистская этакратия обладала автономией по отношению ко всему правящему клас-

' Goguel F. Combien у a t-il d'electeurs de gauche parmi ceux qui ont vote le 5 decembre 1965 pour le general de Gaulle // Revue francaise de science politique.— 1967.— № 1.— Pp.65-69. 2 Chariot J. Le Phenomene gaulllste.— P., Le Seuil, 1970.

Голлизм, испытанный временем ^ Gaullisme a I'epreuve du temps

су. Именно потому значительная часть французской буржуазии, вынужденная, скрепя сердце (contre coeur), поддерживать де Голля ради обеспечения стабильности, ради того, чтобы остановить ФКП, никогда не считала его своим президентом.

В первой половине 60-х годов голлистское движение уверенно доминировало в стране, но само оно становилось неоднородным. Более того, крайние его элементы сталкивались друг с другом. Личность президента, его авторитет, положение арбитра, не поддающееся обычной мерке, его умение удерживать на общей национальной платформе людей, по существу, весьма разных взглядов, позволили существовать голлизму в виде единого целого. Субъективный фактор — личность основателя движения была незаменимым слагаемым голлистского феномена.

Насколько исторически обусловливалось его существование? Кажется бесполезным задавать такой вопрос: сложился бы “голлизм” без появления на исторической арене такой экстраординарной личности как де Голль? Тем не менее, рассматривая историю голлизма, нельзя не отметить совершенно определенное сочетание нескольких слагаемых этого феномена, без любого из которых трудно воображается его существование. Так, очевидно, что действия даже такой исключительной личности как де Голль приобрели свое значение только благодаря необычным исторический условиям, которые можно определить понятием “кризисная эпоха”. В течение сравнительно короткого периода времени (40-50-е гг.) Франция пережила столько потрясений (разгром 1940 г., потеря Индокитая, крушение империи в Африке и, больнее всего — потеря Алжира, военно-политическая зависимость от США), что у по существу, воспринималось многими французами как “крушение Франции”. Де Голль стал тем национальный лидером, во главе с которым страна преодолевала эпоху потрясений и национальных кризисов и, пережив оккупацию и режим Виши, затем после войны потеряв почти все колонии, восстановила и укрепила престиж великой державы.

Но по мере преодоления “кризисной эпохи” и, как это ни парадоксально, по мере внешнеполитических успехов Пятой Республики национально-политическая база голлизма распадалась. Ведь в социальной, идейно-политической области в нем никогда не было естественного единства, в особенности между правыми и левым социально-реформистским флангом, не говоря уже о других груп-

пировках, влившихся в голлистское русло (радикал-социалисты и католики, часть традиционных правых, а с другой стороны — часть социалистов). В сущности голлизму было суждено на национальной основе политически постепенно превращаться из широкого движения в правую партию, поскольку социально-экономические функции голлистской национальной “этакратии”, несмотря на ее конфликты с частнопредпринимательскими кругами, состояли в том, что голлисты руководили процессом развития капиталистической рыночной системы, регулируемой дирижизмом “сильного государства”.

Таким образом, в реальности голлистская национальная политика, патриотизм соединялись с зашитой существующего социально-экономического строя и попытками реформировать его. Однако реформизм Пятой республики обусловливался соотношением социально-политических сил, расчетом остановить продвижение левых партий, отвлечь от них избирателей-трудящихся. В этом состояла ограниченность реформизма голлистской партии, поскольку трансформировавшись в правую и правящую политическую силу, она стала неизбежно полюсом притяжения новых консервативных сил, тормозивших реформистские тенденции. Партийная машина превращала проекты “участия” в средство пропаганды и не более. В социальной области голлизм постепенно превращался в “партию порядка”. Активная пропаганда левого, социально-реформистского крыла (Р,Капитан, Л.Валлон, А.Амон, Ж.Дебю-Бридель и др.) выявляла этот процесс, ибо левоголлистокое течение отторгалось уже сформировавшимся партийным организмом. Кризис голлизма в социальной области неминуемо углублялся. Война, Сопротивление, Индокитай, Алжир — время трагедий, драм и героики уходило в прошлое. Тогда как наступало время “общества потребления”; оно формировало новые потребности у миллионов людей, новую систему ценностей и стиль жизни. Несомненный рост уровня жизни рядовых французов в 60-е годы отставал от роста массовых потребностей, подогревая социально-политическое недовольство и подготавливая почву для Мая 1968 г. Монополия власти “Государства — ЮДР” фокусировала на голлистской партии вообще любые проявления недовольства во французском обществе в разных социальных слоях.

Как это ни парадоксально, развивались неблагоприятные для голлизма процессы и во внешнеполитической сфере. Курс на укрепление национальной независимости Франции соответствовал интере-

сам французского народа. Но в системе международных отношений внутри западного мира, где после второй мировой войны, особенно в Европе, необратимо развивались интеграционные процессы, политика национальной независимости в абсолютном ее значении сталкивалась с реальными ограничениями. Французский правящий класс поддерживал политику независимости в определенной мере, в пределах его экономических выгод. С углублением интеграционного процесса отдельные грани между “национальным” и “иностранным” объективно стирались.

Известный американский социолог и специалист по международным отношениям С.Гофман пишет: “Подлинная трагедия генерала де Голля (и Франции) не заключается ли в том, что в то время как равновесие, порожденное ядерной угрозой, восстановило определенную свободу действий среднего государства на традиционной дипломатико-стратегической арене, эволюция индустриального общества с одной стороны и это самое равновесие - с другой, выдвинули на первый план в международных отношениях новые сферы: технологическую, экономическую, валютную, в которых независимость малого и среднего государства-нации серьезно подорвана?”'.

Идея национального “величия” увязывалась в представлениях де Голля со способностью Франции не только не допустить “марксистской революции”, но и противопоставить Америке собственную модель общества. С идеальной точки зрения, в голлистском тезисе “третьего пути” была несомненная логика. Согласно ей Франция, находящаяся внутри мировой капиталистической системы, сможет прочно гарантировать в будущем свою независимость лишь при условии, если государство преобразует социальное устройство на основах “участия” и, опираясь на народную поддержку, будет в состояния воспрепятствовать любой зависимости страны, угроза которой ощущалась голлистами в связи с развитием интеграционного процесса, взаимозависимости французской и мировой экономики. Тезис “третьего пути” символизировал эпохальную “сверхзадачу” Франции, которая, по словам де Голля, не будет Францией как только перестанет быть великой. “Сверхзадача”, исходившая из национальной природы голлистского мировоззрения, была невыполнимой, и это в душе, наверное, осознавали многие голлисты. Лишь левые голлисты и такие неистово преданные соратники де Голля как “рыцарь

1 Hoffmann S. Suria France. - Р., 1976. - Р.207. 19

голлизма” М.Дебре, Ж.Шабан-Дельмас энергично отстаивали идеи “третьего пути”. Но верило ли в них большинство голлистов и воспринимало ли оно их всерьез?

Во всяком случае, в последние годы президентства де Голля все отчетливее укреплялась прагматически и консервативно настроенная группировка в партии, лидером которой был премьер-министр Ж. Помпиду. Так складывался еще в пору президентства де Голля более реалистический “послеголлизм”. Помпиду не скрывал от своего ближайшего окружения, что, по его мнению, “...Генерал со своим “участием” витает в облаках”', и что “идеи “участия” означают не что иное как “советизацию”2.

Левые голлисты со своей стороны доказывали, что “голлизм отвергает капитализм”. Этих горячих сторонников “участия” было немного, но морального авторитета им прибавляло то, что наиболее известные из них (Р.Капитан, Л.Валлон, Ж. Дебю-Бридель) играли видную роль в окружении генерала еще в годы Сопротивления и Освобождения, гол-листы стояли у истоков политического движения в послевоенной Франции. Р.Капитан в июне 1946 г. создал “Голлистский союз” — первую партийную группировку, предшествовавшую РПФ. Ссылаясь на высказывания Ш. де Голля, Р.Капитан в феврале 1968 г. писал в открытом письме главному редактору голлистской газеты “Насьон” Ж.Монтале:

“Принципы капитализма, с моей точки зрения, несовместимы с принципами, основываясь на которых голлизм предполагает создать новый экономический и социальный порядок. Если голлизм действительно смешается с капитализмом, будь то, как вы пишете, в силу “природы вещей”, тогда он перестанет быть голлизмом. И в таком случае я не вижу, каким образом он смог бы сохранить перед собой будущее”.3 Левые голлисты уверяли, что они адекватно выражают идеи де Голля, действия которого скованы “денежными силами”, контролировавшими голлистскую партию. Сам де Голль, проиграв в апреле 1969 г. референдум, назвал одного своего постоянного противника: “Я оказался перед лицом подлинного врага, который был у меня всегда, этот враг не левые и не правые, это — денежные силы”4. После отставки, работая над вторым томом “Мемуаров надежды” де Голль буквально накануне своей кон-

1 Lacouture J. De Gaulle. V. 3. Le Souverain. — P., 1986.— Р.724.

2 Godfrain J. La Participation: idee centrale de la pensee gaullienne //Espoir. Revue de la Fondation et de 1'Institut Charles de Gaulle.- № 125.- 2000.- Decembre.- P. 17.33 Capitant R. Reponse ouverte a Jacques de 3Montalais// La Nation. - 1968. — 16-17 fevrier.

4 Malraux.— Цит. по: L'Homme de 1'Histoire. Entretien de Jaqueline Baudrier avec Andre De Gaulle.-P., 1973.-P.111.

Голлизм, испытанный временем "^ Gaullisme a I'epreuve du temps

чины сказал, что собирается придать своему произведению “характер обвинения против французских правящих классов”'.

То есть основатель голлизма исповедовал другую, национальную систему ценностей, которая не только не совпадала, но сильно расходилась и даже во многом противоречила меркантилистскому духу капитализма.

Но де Голль и не боролся с капитализмом так, как утверждают некоторые левые голлисты. Да, действительно, еще в довоенные годы он писал, что “экономический, политический, моральный кризис постепенно выдвигает на первый план вопрос об общественной организации”2. В годы Свободной Франции и Сопротивления де Голль говорит об экономическом и социальном режиме будущей Франции, где “никакие монополии и никакие коалиции интересов не могут давить на государство и где свободные объединения трудящихся и служащих были бы органично ассоциированными с интересами дел на предприятии”3. После Освобождения он все чаще обращался к теме несправедливости социального положения трудящихся и, наконец, пришел к выводу, что “капитализм не может больше развиваться сам собой” и предлагал осуществить проект “Ассоциация труда и капитала”4.

Де Голль вдохновлялся идеалами французских социалистов XIX века, христианско-гуманистическими идеалами. Несомненно, идея “третьего пути” обусловливалась в его сознании как гуманистическим желанием преодолеть несправедливость “старого” капитализма, так и неприятием коммунистической, тоталитарной системы, сложившейся в СССР при Сталине. Но обладая огромной властью, так ли на самом деле добивался де Голль осуществления “участия”, с той ли политической волей, что и защищая французские интересы в мире? Истина, видимо, состоит в том, что он имел общую идею социальных преобразований, более крупных, нежели обычные реформистские мероприятия, но все же его энергия, сила, интересы поглощались “любимой” сферой — внешнеполитической. Даже дирижизм — государственное вмешательство в экономику, составившее экономическую доктрину голлизма периода Пятой республики, подчинялся одной высшей цели: модернизировать французскую экономику, в особенности защитив ее национальный характер в важнейших, наукоемких отраслях промышленности.

3 HiiT.no:LaGorce.P.-M.de. De Gaulle.—P. 13 24.

4 Gaulle Ch. de. Lettres, Notes et Garnets. 1919 - Suin 1940.-P., 1980.-P.393.

5 Gaulle Ch. de. Discourset messages. V.I. Pendant la guerre. 1940-1946.—P., 1970.-P.280.

6 Gaulle Ch. de. Observations sur une brochure. In: Gaulle Ch. de. L'Herne.— P.350.

Голлизм, испытанный временем '^ Gaullisme a I'epreuve du temps

Есть основания и для другой точки зрения. Необходимо признать, что прежде всего де Голль последовательно решал или пытался решить наиболее приоритетные задачи в той или иной конкретной обстановке: освобождение Франции, в послевоенный период — попытка с помощью РПФ вернуться к власти и сформировать новую государственную систему, в основном осуществление этой задачи в 1958 г., решение Алжирской проблемы и проведение деколонизации, утверждение национальной независимости и укрепление ее фундамента развитием новейших отраслей промышленности и созданием национальных ядерных сил.

Социальное реформирование, осуществление “участия” все время оттеснялось на второй, третий план.

В последний год жизни, преодолев потрясение Мая 1968 г., де Голль на пороге восьмидесятилетия решился повести последнее “сражение за Францию” на социальном направлении своей политики, наконец-то, реализовать свои планы “ассоциации” и “участия”. Именно на этом направлении, сколь бы различны ни бьши мотивы антидеголлевской оппозиции на референдуме в апреле 1969 г., он и проиграл.

Некоторые консервативно настроенные голлисты критиковали де Голля за его решение проводить апрельский референдум 1969 г. и даже называли его “политическим самоубийством”, доказывая, что в нем не было никакой необходимости после парламентских выборов в 1968 г., обеспечивших правящей партии невиданное большинство в Национальном собрании в результате негативной реакции избирателей на “красный май”. Но многие верные соратники — ветераны движения — думали иначе. Как написал в своих воспоминаниях министр информации в правительстве Кувде Мюрвиля, “голлист первого часа” Ив Гена “этот референдум по замыслу Генерала должен был стать трамплином к новому старту в осуществлении его планов”'.

В ходе опроса “Голлизм глазами голлистов”, проведенного автором этих строк среди депутатов и сенаторов РПР на парламентских днях партии в Бур-сэн-Морисе (Савойя) 27 сентября 1979 г., на вопрос об отношении к решению президента де Голля уйти в отставку 37 депутатов и сенаторов ответили, что считают его “необходимым для развития голлизма”, 22 — “политической ошибкой”2.

' GuenaY.Le Temps des certitudes. 1940-1969.—Р., 1982.—Р.316

2 Le gaullisme vu par les gaullistes eux-memes. Une enquete de caractere universitaire ргерагёе par G.Novikov en accord avec L'lnstitut Charles de Gaulle (p., 1979).

2. СУДЬБА ДЕГОЛЛЕВСКОГО НАСЛЕДИЯ

Что же осталось от голлизма после де Голля? В конце 60-х — начале 70-х годов во Франции и за рубежом нередко раздавались голоса тех, кто говорил о том, что “голлизму приходит конец”, что он обречен на более или менее медленное исчезновение. Высказывались такие мнения даже среди тех, кто был ближайшими соратниками Ш. де Голля. “Я не верю в политическое существование голлизма без генерала де Голля”' — провозгласил А.Мальро. Результаты президентских выборов 1974г.,когда на высший государственный пост был избран соперник Шабан-Дельма и лидер партии независимых республиканцев В.Жискар д'Эстен, казалось, подтверждали подобный ход рассуждений. Однако довольно быстро для политических деятелей, наблюдателей, избирателей вопрос о голлизме предстал в ином свете, нежели в годы жизни и деятельности де Голля. Понятие “голлизм” приобретало более широкий смысл. Удалялись в прошлое политические баталии, которые вел Генерал, но оставалось его наследие. В чем оно состояло и кто являлся наследником, только ли “прямая” наследница — партия соратников, сторонников и последователей Человека 18 июня?

Когда де Голль и его соратники (М.Дебре прежде всего) создавали государственную систему Пятой республики, как левые, так и многие правые осуждали голлистский режим как “авторитарный”, “диктаторский”, хотя он устанавливался благодаря массовой поддержке политики де Голля на референдумах 1958-1962 гг. Но с течением времени выяснилось, что большинство сколько-нибудь значительных в национальном масштабе политических партий, группировок, политических деятелей привержены государственной системе Пятой республики.

1 MalrauxA. Les realites et les comedies du monde//L'Appel,Janv.-Fev.— 1975.—№ 13.— P.23. 23

Голлизм, испытанный временем '^ Gaullisme a I'epreuve du temps

После избрания президентом Франции Ф.Миттерана депутат-социалист М.Сапэн так оценил значимость деголлевского наследия:

“Политические институты, оборона, внешняя политика: генерал структурировал историю Франции до 2000 года”2. Государственная система Пятой республики выдержала испытание временем на протяжении 40 с лишним лет. Это в особенности доказали два президентства социалиста Ф.Миттерана., который когда-то называл деголлевскую систему власти Пятой республики “постоянным государственным переворотом” и который, выиграв в 1981 г. выборы у кандидата — голлиста Ж. Ширака провел в Елисейском дворце два семилетних срока (1981-1995 гг.).

После де Голля в Конституцию 1958 г. было внесено (с 1974 по 2000 гг.) 12 изменений, но они по существу не затронули основ государственного здания. Последний в двадцатом столетии пересмотр Конституции состоялся в соответствии с законом от 2 октября 2000 г.: срок полномочий президента, начиная в выборов 2002 г. сокращается с 7 до 5 лет, что равно периоду легислатуры Национального собрания.

Однако нелишне отметить, что у французов эта реформа не вызвала интереса: на референдуме, состоявшемся 24 сентября 2000 г., приняло участие лишь 30 % избирателей (беспрецедентно низкий процент участия), из них 73 % (т.е. всего 22 % от численности зарегистрированных избирателей) проголосовали за, около 27 % — против.

Правда, в последнее время во Франции раздается критика “инертности”, “отчуждения от граждан”, “монархизма” существующей системы и призывы созвать Конвент в поддержку VI Республики “с подлинной парламентской властью” ради развития демократии.

Верные защитники деголлевского наследия считают, что подобные призывы скрывают стремление французских сторонников “европейского федерализма” и “регионализма” сокрушить основы Пятой республики с помощью “парламентских олигархий”, равняющихся на глобалистскую модель развития западных стран. Однако в ближайшие годы вряд ли состоятся радикальные перемены в государственном строе, основанном де Голлем.

Обратимся теперь к внешнеполитическому наследию основателя Пятой республики. Его внешняя политика вызывала оппозицию “ат-

2 L' Express.— 1985.—21juin.— P.22

Голлизм, испытанный временем ^ Gaullisme a I'epreuve du temps

дантистов” и “европеистов”, центристских и части правых группировок. Несогласие с деголлевской внешней политикой как слишком “националистической” высказывалось и в рядах некоммунистической левой. Французская компартия поддерживала политику национальной независимости, но одновременно выступала против наращивания национальных ядерных сил. Время, однако, показало, что внешнеполитические ориентации и принципы де Голля после его отставки постепенно, хотя и в разной мере, воспринимались всеми основными политическими партиями. Например, вопреки тому, что можно было ожидать, исходя из известных разногласий голлистов с их соперниками в правящей коалиции, деголлевские ориентации остались основой государственной политики на международной арене во время президентства лидера независимых республиканцев В.Жискар д'Эстена (1974-1981). Они присутствовали и в политике президента-социалиста Ф.Миттерана (1981-1995).

В 70-е гг. изменилось отношение французской компартии к военно-политической стратегии, сформулированной Ш. де Голлем. На пленуме ЦК ФКП, состоявшемся в мае 1977 г. была принята дегол-левская концепция “ядерного сдерживания”. Также, как и государственные институты Пятой республики, политика национальной независимости в 70-80-е гг. оставалась общенациональным достоянием, ценность которого мало кем серьезно оспаривалась.

Говоря о деголлевском наследии, наконец, следует упомянуть еще об одном, в основном, теоретическом аспекте. В 20-30-е гг. де Голль выступал одним из инициаторов профессионализации армии, в частности, опубликовав в 1934 г. работу “За профессиональную армию”'. Современная Франция отказывается от формирования вооруженных сил путем воинской повинности, и к концу 2002 г. французская армия полностью будет состоять из профессиональных военных, нанятых по контракту, что можно рассматривать воплощением в жизнь давнишних планов де Голля — военного писателя и теоретика.

Разумеется, ход истории, эволюция современного мира вносят свои неизбежные коррективы и неизменными, застывшими в своих формах и содержании голлистские политические ориентации оставаться не могут. Особенным образом это касается участия Франции в процессе углубляющейся европейской интеграции. На референдуме 20 сентября 1992 г. минимальное большинство французских избира-

1 В русском переводе: Голь Ш. де. Профессиональная армия. М.,1935. 25

Голлизм, испытанный временем "^ Gaullisme a I'epreuve du temps

телей (51,05 % “за”, 48,95 % “против”) одобрили Маастрихстский договор о преобразовании Европейского экономического сообщества в Европейский союз. Но, как показывают результаты голосования, отношение к Маастрихстскому договору практически поровну разделило французское общество на его сторонников и противников. Позиции приверженцев традиционной ориентации на защиту национальных ценностей, устоев и соответствующей им политики весьма сильны и, что важно отметить, эти позиции не вполне совпадают с межпартийным размежеванием.

Сорок лет с момента возникновения Пятой республики и спустя три десятилетия после кончины ее основателя — время небольшое по масштабам истории, но немалое относительно одного столетия и, в особенности, относительно скорости современных социально-политических перемен. Сегодня совершенно ясно, что голлизм не сводится к партийно-политическому понятию. Голлизм — более глубокое явление, отражавшее наряду с социально-экономическими, внутриполитическими процессами потребности национально-исторического развития Франции во второй половине XX в. Еще раз подчеркнем, что голлизм возник как национальное и патриотическое движение и лишь затем превратился в движение политическое. Вся “политическая философия” генерала де Голля основывалась на идее величия Франции, утверждении французских национальных ценностей, что подразумевало и уважение национальных ценностей как универсальных.

К сожалению, в рамках краткого очерка невозможно специально осветить вопрос о доктрине или идеологии голлизма. В ходе уже упоминавшегося опроса “Голлизм глазами голлистов”, проведенного автором в 1979 г., только 21 депутат-сенатор РПР из 75 отвечавших согласились с тем, что генерал де Голль смог применить в своей деятельности в исторически чрезвычайных условиях политические принципы, уже хорошо известные во Франции, тогда как 56 (4 анкеты оказались с двойными ответами, 2 — без ответа) согласились с тем, что он создал “новую политическую философию”'. Вместе с тем 50 отвечавших считали, что “голлизм — это прежде всего национальное движение, где идеология не играет доминирующей роли” и только 23 депутата и сенатора считали, что он является “политическим

' Le gaullisme vu par les gaullistes eux-memes. Une enquete de caractere universitaire preparee par G.Novikov en accord avec L'lnstitut Charles de Gaulle.

движением, абсолютно основанным на идеологии” (2 анкеты с двойными ответами, 4 - без ответов). Представляется справедливым мнение Ф. Гогеля о том, что “голлизм — это скорее политическая философия”, “ориентации и основополагающие ценности, которыми руководствовалась и направлялась деятельность генерала де Голля, а не идеология в строгом смысле, которая является прежде всего системой идей, объемлющих все развитие человеческого общества”'.

Не растрачивается ли деголлевское наследие в той эволюции, которую переживает французская государственная политика в мире, в особенности в Европе? Изменение ее относительно политики президента де Голля несомненно. Но судить о величине отклонений от нее на основании сравнения с деголлевским “эталоном” означало бы схематизм, сводящий взгляды де Голля к обычному национализму, консервативному и даже реакционному. Кстати говоря, такой национализм проявлялся в голлистском движении даже в окружении Генерала. Но, на наш взгляд, не в этом сила голлизма. Сила идей и политики де Голля (исключая такие моменты как его речь в Квебеке 24 июля 1967 г.) состояли в том, что неуклонная защита французских интересов в мире, величия Франции, национальных ценностей вообще сочеталась с дальновидностью, восприимчивостью к исторической эволюции, как бы эта эволюция не меняла прежнюю реальность. Изменение взглядов де Голля на судьбу колониальной империи тому яркий пример. Простое сопоставление так называемого “послеголлизма” с голлизмом эпохи де Голля не может дать точного ответа на вопрос о степени преемственности или отступления от традиции сколь бы внешне очевидными не казались различия либо совпадения.

В особенности сложной в этом отношении оказывается судьба социально-экономического фрагмента деголлевского наследия — последнего компонента голлистского триптиха (“величие” Франции, “сильное” государство, “участие”). После отставки де Голля премьер-министр Ж.Шабан-Дельмас задумал в программе “нового общества” постепенно перейти к “участию”, начав с установления договорных отношений профсоюзов с предпринимателями. Но попытка его встретила не только оппозицию левых партий и большинства профсоюзов, но и противодействие консервативного крыла голлистов.

1 Goguel F. Reflexions d’ un politistr sur le gaullisme // L’Espoir.- №31.- P. 48.

Голлизм, испытанный временем •^ Gaullisme a I'epreuve du temps

Руководство “Объединения в поддержку республики” во главе Ж.Шираком с момента образования РПР на базе ЮДР в декабре 1976 г. очень активно пропагандировало “участие”, даже воссоздало существовавшую у голлистов в конце 40-х — начале 50-х гг. организацию “Рабочее и профессиональное движение”. Деятельность ее однако состояла в том, чтобы с помощью рабочих ячеек партии на предприятиях возвратить голоса избирателей-трудящихся, голосовавших за де Голля, но массами отошедших от голлизма в конце 60-х —начале 70-х годов.

Деголлевская идея преобразования социальных отношений в “третий путь” общественного развития (“участия”), восходящая к традициям французского социализма руководителями РПР рассматривалась как прагматическая мера, нацеленная на повышение эффективности производства методами материального стимулирования наемных работников в прежней системе “свободного предпринимательства”. Тогда как де Голль, понимал под “участием” совершенно новую социально-экономическую организацию. “Мы хотим создать договорным путем реальную ассоциацию, а не какие-то там ее суррогаты: премии за производительность, рабочий акционариат, заинтересованность в прибылях, как некоторые, которые считают себя патриотами, но пытаются извратить идею”', говорил он. Очень добросовестный исследователь социальной доктрины голлизма П.Гийоль так оценивает “участие” партии Ж.Ширака: “С рецептами либерализма вырисовывается культурный и философский горизонт дядюшки Сэма. Таким образом капиталистическая система не только не ставится под сомнение, но она прославляется. Что касается борьбы классов, то они по-прежнему рассматриваются как зло, но в отличие от генерала де Голля она воспринимается не как социологический факт, достойный сожаления результат социальной организации, основанной на эксплуатации человека человеком, но просто как продукт деятельности “марксистских” профсоюзов”2.

Возрождение либеральной идеологии представляется одним из наиболее явных противоречий политического курса РПР государственному “дирижизму” первого десятилетия Пятой республики”. Переориентация идеологии РПР подтверждена практикой: во время пребывания на посту премьер-министра Ж.Ширака в 1986-

1Gaulle Ch. de. Discourse! messages. -T.I 1.— P.368-369.

2 Guiol P. La participation, legaullismeetle RPR//Autogestions.— 1986.—№ 23.—P.41.

Голлизм, испытанный временем Gaullisme a I'epreuve du temps

1988 гг. его кабинет провел ряд денационализации и ослабил государственное вмешательство в экономику. По существу этот курс был продолжен и в годы его президентства. Но означает ли эволюция РПР разрыв с голлизмом в целом, а не только с политической практикой первых лет существования Пятой республики?

Казалось бы все говорит в пользу широко высказываемого во Франции мнения, что “РПР последовательно освобождалась от де-голлевского наследия ради того, чтобы поддаться шарму неолибера-лизма”', являющегося французским вариантом неоконсерватизма, т.е. политического курса в социально-экономической области, адекватного политике М.Тэтчер и Р.Рейгана. Можно ли тогда считать РПР, являющуюся “прямой наследницей” голлизма голлистской? Очень непростой вопрос. История голлизма свидетельствует, что дирижизм хотя и соответствовал логике “политической философии” голлизма, вовсе не был неизменным ее элементом: он то усиливался, то ослаблялся. Например, в свое время РПФ отказалась от выдвинутых в период Освобождения лозунгов усиления государственного вмешательства в экономику и призвала к “свободному предпринимательству”, осудила “чрезмерные расходы государства”2. На пресс-конференции 12 ноября 1947 г., отвечая на вопрос о том, какова его позиция в отношении принципов национализации и “свободного предприятия” генерал де Голль заявил: “Нет никакого основания, чтобы, например, авиастроительные предприятия навсегда оставались национализированными. Нет никакого основания, чтобы Берлие (автозаводы - Г.Н.) оставались в той абсурдной ситуации, в которой они находятся и чтобы Рено навсегда оставалось национализированным, после того как Луи Рено умер”3

С другой стороны, период “дирижизма” Пятой республики (60-е годы) отличался широко распространившимся в западном мире усилением государственного регулирования. Поэтому противопоставление идейно-политического курса РПР голлизму убедительно внешне, но оно не отражает сущность проблемы. Социально-экономический курс РПР, в конце концов, является естественным развитием тенденции “прагматического”, “реалистического” голлизма,

1 Baudouin J. “Gaullismc” et “chiraquisme”: reflexions autour d'un adultere.— Le RPR // Pouvoirs.— 1984.— № 28.— P.55.

2 LeRassemblement.— 1947.— lOdecembre.

3 Gaulle Ch. de. Discours et messages.— Т.П.— P. 154. Одним из аргументов в пользу национализации заводов Рено было обвинение его владельца в коллаборационизме.

Голлизм, испытанный временем '4}3 Gaullisme a I'epreuve du temps

олицетворявшегося в голлистском движении личностью Ж. Помпи-ду. Основы “либеральной” экономической политики, начатой им в пору своего президентства (1969-1974) были заложены еще в то время, когда Ж.Помпиду был премьер-министром де Голля. Идейно-политически РПР, по существу, продолжила традицию “реалистического” или “прагматического” голлизма. Развившись в условиях усиления левых, превращения социалистов в правящую силу, эта тенденция увела РПР в сторону от так называемого “подлинного” голлизма, символизируемого мечтами де Голля о “третьем пути” между капитализмом и социализмом.

Итак, судьба деголлевского наследия неоднозначна. Социальная доктрина так и не была осуществлена. Напротив, внешнеполитическое наследие де Голля имеет не только национальную, но и международную ценность. Спустя три десятилетия после смерти основателя Пятой республики идеи развития международных отношений на путях “прогресса, независимости, мира, сотрудничества”' обретают сегодня более реальную почву после завершения “холодной войны”.

Сохраняет интерес подход де Голля к проблемам взаимоотношений между Западом и Востоком, Севером и Югом, региональным конфликтам, решению глобальных проблем. До конца своих дней непоколебимо отстаивая национальные интересы Отечества, понимаемые в единстве со всемирным развитием человечества, де Голль по праву вошел в историю как один из самых крупных и дальновидных государственных деятелей XX в.

Если согласиться с тем, что феномен голлизма образовался в итоге деятельности необыкновенной, исключительной личности в условиях “кризисной эпохи”, то в таком случае голлизм де Голля уникален и неповторим. Однако голлизм не ушел в прошлое бесследно, он оказал сильное воздействие на современную судьбу французской нации, французскую политическую культуру. Он оказал несмненное влияние и на европейскую и на мировую политику.

Историческая эволюция неудержимо меняет мир, образы современной реальности особенно трудно укладываются в прокрустово ложе догматических схем и пусть даже глубоких, но вчерашних теорий и концепций. Привязанный к ним историк слишком часто вместо живой исторической картины пишет мертвую мумию.

1Gaulle Ch. de. Discours et messages.— TV— P.201-202.

Голлизм, испытанный временем ф Gaullisme a I'epreuve du temps

Что касается деголлевского наследия, то никто не может знать, как бы действовал сегодня генерал де Голль на всех политических направлениях.

Можно утверждать, что он действовал бы, вероятнее всего, так или иначе, исходя из принципов его “политической философии”. Но вспомним, сколь органично сочеталась в стиле действий де Голля глубочайшая, неизменная преданность величию Франции с прагматизмом, гибкостью, тонким восприятием велений эпохи, что вело его к оригинальным, казалось, неожиданным решениям, которые не раз ставили в тупик некоторых голлистов, тогда как некоторые из них упрекали Генерала в том, что он отошел от голлизма. Немало политических наблюдателей, исследователей ошибались, потому что оценивали новое явление на основе давно сложившихся во Франции политических стереотипов. Тогда как голлизм рождался не в кабинетах доктринеров, но в битве за Освобождение, когда классические критерии “правые — левые” во многом утратили свой смысл. Старые социально-политические структуры и государственные институты изжили себя и потому не столько ради интересов того или иного общественного класса, сколько ради общенациональных интересов генерал де Голль и его соратники сплотили движение с целью модернизировать государственную систему, экономику и реформировать социальные отношения.

Вряд ли возможно дать голлизму достаточно точное и “окончательное” определение, тем более выраженное одной формулировкой. Не только из-за идейного, методологического различия исходных данных, но и потому, что оценки тех или иных исторических и социальных явлений отражают не более, чем уровень и состояние современных знаний, стереотипов сознания. В этом смысле изучение голлизма не только не исчерпало предмет исследования, но оно дает богатый исторический материал, позволяющий совершенствовать научный, интеллектуальный инструментарий в исторических, политологических исследованиях. С точки зрения современной политической науки и историографии голлизм предстает как синтез противоречивых элементов. В нем можно видеть одновременно проявление маккиаве-лизма (не в вульгарном, но в научно-историческом смысле) и христианского гуманизма, консерватизм и социально-прогрессистские идеи, особую форму французского национализма и интернационализма в смысле защиты универсального принципа национальной независи-

Голпизм, испытанный временем Gaullisme a I'epreuve du temps

мости, продолжение традиций сильного государства в духе “народной монархии”1 и устремление к “новой демократии” путем “участия”. Каждый из этих элементов присущ деголлевской “политической философии”, но определяющим была одна идея — идея величия Франции. Однако, если трудно не согласиться с Жаном Тушаром, что “голлизм должен в меньшей степени объясняться традициями правых, чем традициями национализма”2, вместе с тем трудно, учитывая Ttce составляющие его элементы, свести голлизм к национализму. В этом “загадка”, которую еще предстоит разгадать.

I Gaulle Ch, de. Lcllres, NolesM Camels. 1Э61-1963.— IX.-P.94.. 2 Touchard J. Le gaullisme.1440-1969.-P„ 1978,.-P.352.

О “ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ” И ПРИНЦИПАХ ПОЛИТИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ Ш. ДЕ ГОЛЛЯ

1. “ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ” ШАРЛЯ ДЕГОЛЛЯ

Историки, политические деятели разных убеждений и мировоззрений ныне воздают должное редкому дару де Голля во многом предвидели будущее и действовать, осязая “ветер Исюрии'”. Многие, если не большинство французских и вообще зарубежных исследователей, подчеркивают две наиболее важные черты в мировоззрении и деятельности де Голля: патриотизм и реализм.

Вообще же отечественная и зарубежная историография в (широком смысле этого слова) политической деятельности де Голля и голлизма пережила удивительнее метаморфозы, начиная от первых восторженных откликов на Призыв 18 июня и прославления патриотизма национального лидера Сопротивления' и почти одновременно появившихся скандальных памфлетов.

Напомним, что одной из первых скандальных работ антидеголлевского направления стала книга бывшего правого депутата парламента Третьей республики А. де Ксриллиса “Де Голль — диктатор” (Монреаль, 1945), где он оценил голлизм как “фашизм, сделавший ставку на победителей”2. После начала “холодной войны” этот тезис в конце сороковых годов подхватили французские коммунисты, “прогрессисты”, заявляя, что “генерал де Голль ~ главарь “Объединения французских фашистов” (так оценивалось “Объединение французского народа", созданное в 1947 г.— Г.Н.)... создал законченный тип фашистской партии” .

1 Bams Pli.Charlcb tic Gaulk-.-.L., 1941; Bloch P. Ch;irli:sdeGaul]c,premieroiivricrde Prance.— P., W5; BronL.Le general (Ic Gaulle. L'Hoiiiiiiepruvideiillcl. I', 194(i; Perrcin R. LIngrand Franpiis.le general de Gaiillu.-P. 1444, Soulairol J. Charles de Gaulle, le libiraleur— P.. 1945.

2 Kerillia H.dc. Oe Gaulle (lie [ate u г.— Montreal., 1945.

3 Жувенель Р.дс. Интернационал предателей.— М., 1?49.—С.153, 158.

О "политической философии”,,, Reflexions sur la “phitosophie politique"

Оценки де Голля и голлизма в отечественной историографии в советский период долгие годы определялись государственной идеологией марксизма-ленинизма, а также зависели от политической конъюнктуры, зигзагов в отношениях СССР с Францией и со всем Западом. Автор предпочитает не рассматривать здесь их подробно, а отметить лишь принципиальные моменты.

В печально известной первой советской диссертации, “посвященной” де Голлю А.Г.Джеджула вслед за французскими коммунистами развил “концепцию” о фашистском характере голлистского движения, изобразив самого де Голля “елугош англо-американского империализма' . В послестали некий период, когда ослаб психоз “холодной войны”, в советских публикациях возобновились более объективные оценки деятельности де Голли, которые были даны еще в годы Великой Отечественной войны. Но в сущности голлизм рассматривался как особая форма диктатуры крупного капитала. Лишь к началу 70-х появляются менее идеологизированные выводы.

Три десятилетия назад советский ученый Ю-И. Рубинс