ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Виды умысла, выделяемые в науке уголовного права

Умысел, как форма вины и его виды

Различие в интенсивности и определенности интеллектуальных и волевых процессов, протекающих в психике субъекта преступления, лежит в основе деления вины на формы, а в пределах одной и той же формы - на виды. Под формой в философии понимается внутренняя структура связей и взаимодействия элементов, свойств и процессов, образующих предмет или явление, способ существования и выражения содержания и его отдельных модификаций. Форма вины определяется соотношением психических элементов (сознание и воля), образующих содержание вины.

Форма вины - это установленное уголовным законом определенное взаимоотношение (сочетание) элементов сознания и воли совершающего преступление лица, характеризующее его отношение к деянию.

В статьях 24, 25 и 26 УК РФ законодатель предусмотрел две формы вины - умысел и неосторожность, и что вина реально существует только в определенных законодателем формах и видах, вне их вины быть не может.

В теории уголовного права по поводу места мотива, цели и эмоции в субъективной стороне преступления нет единства мнений. В большинстве случаев эти компоненты психической деятельности не включается в содержание вины, а рассматривается вместе с виной в качестве самостоятельных элементов субъективной стороны преступления. Поэтому, определяя формы вины, законодатель в статьях 25 и 26 УК РФ указывает только те обязательные элементы психической деятельности, их взаимодействие между собой и внешним миром, которые необходимы и достаточны для признания наличия вины и без которых невозможна уголовная ответственность.

В ст. 25 УК РФ дается общее понятие умышленной формы вины и содержится определение двух видов умысла: прямого и косвенного. Преступление признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность ...

При прямом умысле субъект сознает общественно опасный характер своего деяния, предвидит возможность или неизбежность его общественно опасных последствий и желает их наступления. При косвенном (эвентуальном) умысле субъект сознает общественно опасный характер своего деяния, предвидит его общественно опасные последствия и не желает, но сознательно допускает их наступления. Содержание интеллектуального момента и в прямом, и в косвенном умысле одинаково: виновный сознает общественную опасность своего деяния и предвидит его последствия. Различие заключается в элементе воли.Умысел является наиболее распространенной и представляющей повышенную опасность формой вины, так как умышленное деяние сознательно направленное на причинение вреда обществу, создает большую вероятность причинения этого вреда, чем неосторожное действие. В связи с этим, умышленное преступление при прочих равных условиях влечет более строгое наказание, чем аналогичное преступление, совершенное по неосторожности и правовые последствия также более серьезные.

Помимо деления умысла на прямой и косвенный, теория и практика уголовного права знают и иные классификации видов умысла.[6]

Так, по моменту формирования различают умысел заранее обдуманный и внезапно возникший. Заранее обдуманный умысел характерен тем, что с момента формирования до непосредственного исполнения проходит определенное количество времени. В некоторых случаях заранее обдуманного умысла, он считается более опасным. Это происходит, когда время, прошедшее с момента возникновения, до момента реализации преступления, используется для приготовления, более детальной подготовки к совершению преступления. Приобретаются инструменты, средства совершения преступления, формируется план действий, происходит подбор соучастников и т.п. То есть в данном случае, с течением времени происходит утверждение преступного намерения, субъект планомерно, уверенно идет к достижению своих целей.

Таковыми можно признать, например, преступления, которые невозможно совершить в момент возникновения умысла, такие как террористический акт, планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны, подготовленные, спланированные убийства, преступления, совершенные группами лиц по предварительному сговору, организованными группами и т.д.

Если же указанное время протекает в сомнениях, раздумьях о том, совершать или не совершать преступление, вряд ли стоит расценивать их, как более опасные.

В особенной части уголовного закона, чтобы отметить особую опасность заранее обдуманного умысла и подчеркнуть причины оттягивания совершения преступления, законодатель использует такие формулы, как “с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия”, “с использованием форменной одежды или документов представителя власти”, “организация вооруженного мятежа ...” и т.д. Причем такие формулировки присутствуют как в квалифицированных составах, так и в основных.

В отличие от заранее обдуманного, внезапно возникший вид умысла такой, при котором реализация в преступлении наступает сразу же или через незначительный промежуток времени после его возникновения.Обычно это происходит при стечении определенных обстоятельств, например при виде имущества, оставленного без присмотра, при оскорбительных словах из уст потерпевшего, спровоцировавших виновного на совершение преступления и т.д.По психологическому содержанию и заранее обдуманный и внезапно возникший умысел может быть как прямым, так и косвенным.Практическое значение данной классификации состоит в том, что она позволяет более детально исследовать психологический механизм преступления и в соответствии с этим индивидуализировать ответственность и наказание.

Следующая классификация - деление умысла на определенный и неопределенный, альтернативный и безальтернативный. Среди ученых в данном случае нет единства взглядов на основание классификации. Одни говорят, что в ее основании лежит направленность умысла, другие - характер содержания умысла, третьи - степень определенности сознания, представлений субъекта. Нет единства взглядов среди ученых и по вопросу о количестве видов умысла. Одни называют три указанных вида, другие только определенный и неопределенный, но делят определенный на два подвида - простой и альтернативный. либо выделяют альтернативный, как составную часть определенного.

В связи с этим определенный умысел - это наличие у лица представления о качественных и количественных показателях вреда, причиняемого деянием, представления о характере и объеме возможного вреда. Например, нанося потерпевшему сильные удары по голове, груди, используя при этом какие - либо средства, виновный предвидит возможность, тем более неизбежность причинения смерти, осознает величину этого вреда, умысел его направлен именно на эти последствия.

При альтернативном умысле, субъект предвидит наступление нескольких возможных последствий, причем эти последствия в его сознании достаточно четко определены, а воля направлена на достижение не одного из них, а в равной степени на достижение любого из этих последствий. То есть в данном случае для преступника удовлетворительным будет являться любое наступившее последствие. Например, нанося сильные удары потерпевшему в различные части тела, умысел виновного направлен на любое из возможных последствий, таких как тяжкий вред здоровью либо смерть. Субъект предвидит возможность наступления указанных последствий и желает или сознательно допускает любое из них. К любому он отнесется положительно.

Неопределенный (неконкретизированный) умысел характерен тем, что у виновного имеется обобщенное представление об объективных свойствах деяния, то есть он сознает только видовые его признаки.

Если предположить, что в приведенном выше примере, виновный, нанося удары, предвидит, что причинен вред здоровью, но размера этого вреда не сознает, не сознает степени тяжести телесных повреждений, то умысел будет считаться неопределенным.

Преступления, совершенные с альтернативным или неопределенным умыслом следует квалифицировать в зависимости от фактически наступивших последствий.

Теория уголовного права выделяет умысел специальный. При этом характерен он только для прямого умысла и только со специальной, указанной в законе целью. Например, ст.241 УК РФ - “организация или содержание притонов для занятия проституцией”, ст. 277 УК РФ “посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности ...” и т.п. Здесь помимо психологического содержания необходимо еще и специальное указание в законе на определенную цель, без которой деяние нельзя признать преступным.

Прямой умысел

Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления – гласит п.2 ст.25 УК РФ.

Интеллектуальным моментом в данном случае является осознание лицом общественной опасности своего деяния, предвидение в основном неизбежности, реже реальной возможности наступления общественно опасных последствий.

Рассматривая интеллектуальный момент, следует отметить, что лицо, осуществляя какие - либо деяния, осознает их фактическое содержание, осознает их социальное значение. Преступник понимает, что наносит вред или создает угрозу причинения вреда другому лицу, его жизни, здоровью, его собственности, иным общественным отношениям, государству. Однако его осознание данного факта может быть хотя бы в общих чертах. Не обязательно знать преступнику, что в ч.1 ст. 230 уголовного кодекса записано: “Склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ - наказывается ограничением свободы на срок до 3-х лет, либо арестом на срок до 6 месяцев, либо лишением свободы на срок от 2-х до 5-ти лет”, достаточно осознавать, что склонение к потреблению наркотических средств - общественно опасное деяние, оно наносит вред не только “здоровью населения и общественной нравственности” и соответственно общественной безопасности и общественному порядку”, поскольку законодатель поместил указанную статью именно в главу 24 раздела IX, но и непосредственно здоровью того человека, которого склоняет преступник к потреблению наркотических средств. Преступник может не знать, что законодатель считает его деяние наносящим вред такому объекту, как “общественная безопасность и общественный порядок”, однако это не мешает его деяние описать, как совершенное с прямым умыслом и признать его преступлением. Таким образом, преступник осознает общественно-опасный характер своего деяния.

Необходимо отметить, что в некоторых случаях законодатель включает в объективную сторону состава преступления дополнительные признаки. В этом случае умыслом преступника должны охватываться и они. Так, при нарушении правил несения пограничной службы, предусмотренном ст. 341 УК РФ, лицо должно осознавать, что оно исполняет обязанности по несению пограничной службы, находится на государственной границе, при применении запрещенных средств и методов ведения войны, предусмотренном ст. 356 УК РФ осознается тот факт, что идет война и т.д.

Таким образом, способ, время, место, обстановка и другие обстоятельства, включенные в объективную сторону состава конкретного преступления и являющиеся качественной характеристикой деяния, безусловно, являются предметом сознания при умысле.[7]

Кроме того, рассматривая такой момент, как осознание общественной опасности деяния, хотелось бы отметить, что ученые ведут спор о включении в содержание умысла осознания противоправности деяния. На этом этапе во многих работах идет речь о том, что же такое противоправность и ее осознание, после чего дается вывод о том, что осознание противоправности не следует отождествлять с осознанием запрещенности деяния той или иной нормой УК РФ. Осознание уголовной противоправности означает, что лицо, зная об уголовной ответственности за деяния, которое оно совершило (хотя бы в общих чертах), знало, что эти деяния запрещены под страхом наказания. Включение подобных признаков в характеристику умысла затруднит практическое применение закона, поскольку доказательство осознания субъектом общественной опасности деяния, осознания причинения или угрозы причинения вреда тому или иному объекту представляется реальным, другое дело доказательство осознания субъектом “знания” того, что его деяние запрещено под страхом наказания, будь то в конкретных или “общих чертах”. В уголовном законе законодатель не включил в признаки умысла осознание уголовной противоправности, какими аргументами он бы не руководствовался.

Далее переходим к рассмотрению предвидения наступления общественно опасных последствий. В действующем уголовном законе уточняется этот момент, акцентируется именно предвидение возможности или неизбежности наступления общественно-опасных последствий, тогда как в ст.8 УК РСФСР 1960 года говорилось о “предвидении общественно опасных последствий”.

В данном случае речь идет о том, что преступник соизмеряет свои действия или бездействия с будущим, осознает причинную связь между настоящим, то есть своими деяниями, и теми возможными или неизбежными последствиями, которые наступят вследствие его деяния, кроме того, осознает, что наступившие последствия будут общественно опасными. Основные разногласия ученых по этому вопросу коренятся в различии между прямым и косвенным умыслом именно в предвидении, то есть в интеллектуальном моменте. Когда речь идет о предвидении неизбежности или реальной возможности наступления последствий, практика всегда сталкивается с оценочной категорией. Где та грань, которая поможет с уверенностью сказать, что именно преступник предвидел, неизбежность или реальную возможность. Итак, интеллектуальный момент прямого умысла включает в себя осознание общественной опасности действий и предвидение общественно опасных последствий, которое состоит из предвидения либо неизбежности, либо реальной возможности их наступления.

Волевое содержание умысла более “практично”, если можно так выразиться, по сравнению с интеллектуальным. Оно выражается в желании наступления общественно опасных последствий. В реальной жизни, и это понятно, мы не можем с достаточной степенью уверенности сказать, что именно предвидел или осознавал тот или иной субъект. Более того, мы не можем также точно определить, что именно он желал. Поэтому практика, как водится, исходит из тех реальных событий, которые произошли, руководствуется наступившими реальными событиями, последствиями для того, чтобы сделать вывод об интеллектуальных слагаемых.

Волевой же момент более ярко проявляется в жизненных ситуациях, яснее виден на практике, поскольку чаще именно желание проявляется в деяниях, во многих случаях, без желания невозможно произвести те или иные действия. Большинство составов Особенной части уголовного закона основано именно на прямом умысле, на волевой его части, т.е. на желании. Невозможно, например, стреляя из пистолета, приставив дуло к виску стоящего рядом человека, не желать его смерти.

Когда мы говорим о воле, мы подразумеваем под этим сознательную целеустремленность человека. Сознательность же требует мыслительных процессов. Без участия мышления волевое действие было бы лишено сознательности, то есть перестало бы быть волевым действием. Волевой момент строго определен и органически связан с интеллектуальным моментом, обусловлен им и зависит от него.

Что же такое желание. В науке дано достаточное количество определений по этому вопросу, как в трудах юристов, так и в работах психологов. “Желание - это целенаправленное стремление”[8], “Зафиксированная решением направленность на осуществление цели” и проч.

До вступления в силу уголовного закона 1996 года, судебная практика связывала предвидение неизбежности общественно опасных последствий именно с прямым умыслом, а предвидение реальной возможности с косвенным. В действующем УК РФ это закреплено законодательно. Как же относиться к преступлениям, которых большинство в Особенной части УК РФ, то есть преступлениям без последствий, преступлениям, в которых само деяние является преступным и наказуемым, преступлениям с формальным составом. В уголовном законе об этом ничего не сказано, однако, практика говорит, что поскольку последствия не предусмотрены, а общественно опасным является само деяние, то желание соответственно необходимо рассматривать под этим углом, то есть оно направлено непосредственно на действие. На этой базе делаются выводы о том, что преступления с формальным составом возможны только при наличии прямого умысла, поскольку только при желании действовать субъект осуществляет свой преступный умысел. Данная позиция является весьма дискуссионной. Некоторые ученые говорят, что в преступлениях с формальным составом волевое отношение следует рассматривать не по отношению к последствиям, не по отношению к деянию, а по отношению к социальному характеру действий. Таким образом, обосновывается возможность косвенного умысла в преступлениях с формальным составом. Действительно, исходя из этих позиций, при клевете, осознавая позорящий характер распространяемых сведений, субъект может относиться к этому безразлично. Если же исходить из того, что желание направлено непосредственно на деяние, делаем вывод о том, что субъект желал распространения именно таких ложных, порочащих сведений, и приходим к наличию прямого умысла.

Толкуя закон буквально, мы видим, что применить к формальным составам можно только осознание общественной опасности своих действий, поскольку последствия не входят в число обязательных признаков объективной стороны, следовательно не играют особой роли при квалификации и решении вопроса об ответственности. Но осознание общественной опасности характерно как для прямого, так и для косвенного умысла.

Не смотря на то, что последствия не предусмотрены в формальных составах, они либо наступают, либо существует реальная угроза их наступления, иначе действия субъекта не признавались бы общественно опасными, в любом случае существует посягательство на какой-либо объект, охраняемый государством.

Если исходить из того, что законодатель это предполагает, то возможно мысленно представить те последствия, которые не изложены в статье, но предполагаются, то есть продлить формальный состав до материального. Тогда мы получим то, на что направлено предвидение, желание или сознательное допущение, а также безразличие.

Возьмем пример с клеветой. Ч.1 ст. 129 УК РФ: «Клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию...». Исходя из изложенного, руководствуемся фактически наступившими последствиями. Допустим, что распространенные сведения действительно опорочили честь и достоинство, подорвали репутацию, кроме того, лишили определенного положения в обществе, уважения, дохода и проч. Можно говорить здесь о том, что действия действительно общественно опасны, причинили вред, преступник мог предвидеть, совершая эти действия, как неизбежность, так и реальную возможность наступления таких последствий. Что же касается волевого момента, то наряду с тем, что субъект мог желать наступления таких последствий, он мог так же их и не желать, но сознательно допускать, а также относиться к ним безразлично. Если же мы будем руководствоваться руководящими определениями ВС РФ, то следует сделать вывод о том, что поскольку действия были произведены, то налицо только прямой умысел. Даже если указанные последствия и не наступили, то есть та информация, дошедшая до определенного круга лиц, не причинила вреда гражданину, допустим, человек, которому информация была предоставлена, не придал ей значения, посчитал ее ложной или не достаточно принципиальной, хотя и сообщил оскорбляемому о наличии такой информации.

Рассмотрим пример «бездействия», ст. 125 УК РФ «Оставление в опасности». Лицо находится в опасном для жизни или здоровья состоянии, лишено возможности принять меры к самосохранению, виновный же имеет возможность помочь, однако этого не делает. Желает ли он в этом случае наступление, предположим, смерти, либо просто относится к безразлично к ее наступлению. Если потерпевший, например, дедушка виновного, имеющий состояние, переходящее после смерти к внуку, можно предположить наличие желания смерти в данном случае. Если же виновный и потерпевший абсолютно посторонние люди, и виновный оказался человеком не отзывчивым к чужой беде, или в силу каких-либо других причин, не связанных с потерпевшим, оставил его без помощи, логичнее предположить безразличие, рассматривая волевой момент, возможность наступления последствий, рассматривая интеллектуальный момент. При наступлении смерти - будет одно решение, включение смерти в обстоятельства, отягчающие наказание, при более благоприятном исходе - другое решение. Однако, при действующей практике преступление будет признано совершенным с прямым умыслом, независимо от наступивших последствий.

Что влечет за собой подобная практика , какие цели преследуются ею в этом случае, способствует ли она решению основных задач уголовного закона - защите собственности, общественного порядка, охране прав и свобод человека и гражданина, а также предупреждению преступлений. Ведь при назначении наказания, исходя из ч. 3 ст.60 УК РФ, учитываются характер и степень общественной опасности преступления, согласно же Постановления Пленума ВС РФ № 40 от 11.06.99 характер общественной опасности зависит от установленных судом объекта посягательства, формы вины и категории преступления.[9]

Следует также отметить, что наличие только прямого умысла признается практикой так же и при неоконченном преступлении.

Так, в п.2 Постановления Верховного Суда РФ №1 от 27.01.99 сказано, что “если убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, то есть когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по независящим от него обстоятельствам”.

Таким образом, приготовление и покушение также может быть только с прямым умыслом.

Косвенный умысел

Рассматривая косвенный умысел, необходимо отметить, что такая составная часть его интеллектуального момента, как осознание общественной опасности деяния, присуща и прямому умыслу. Интеллектуальная часть разнится лишь при детальном рассмотрении предвидения наступления общественно опасных последствий. В отличие от прямого умысла, косвенному характерно, что лицо ... предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.

По всей вероятности, законодательное отнесение прямому умыслу неизбежности и возможности, а косвенному только возможности, говорит о той степени предвидения наступления последствий, которая характерна для видов умысла. Степень предвидения реальной возможности при косвенном умысле ниже, чем при прямом. То есть преступник, действуя с косвенным умыслом осознает возможность наступления общественно опасных последствий, однако вероятность их наступления представляется ему ниже, чем если бы он действовал с прямым. В момент совершения преступления виновный вряд ли рассчитывает эту вероятность, однако это важно юристам при рассмотрении всех составляющих совершенного деяния.

Группа несовершеннолетних после совместного распития спиртных напитков на дискотеке стали избивать К. При этом несовершеннолетний Ш. нанес удар попавшимся ему под руку камнем по голове К. Удар пришелся в височную часть черепа. От полученной травмы К. скончался. В данном случае Ш. предвидел реальную возможность наступления летального исхода. Ранее в законодательстве такого разделения интеллектуального момента на составные части не было, эти понятия раскрывала наука и практика. И в принципе, при буквальном толковании закона, ранее предвидение неизбежности можно было отнести как к прямому, так и косвенном умыслу, а различие их было лишь в волевом моменте.

По мнению кандидата юридических наук, доцента Питецкого предвидение неизбежности наступления последствий характерно не только прямому, но и косвенному умыслу. “Искать различия между прямым и косвенным умыслом по степени предвидения - занятие малопродуктивное. Оно неизбежно заводит в область чисто философских дискуссий, ничего не дающих для практического применения уголовного закона.”[10]Приводится пример: “Н. похищает один из узлов дорогостоящего механизма, тем самым приводя его в негодность, с целью использовать похищенное в домашнем хозяйстве. В деянии имеется идеальная совокупность преступлений: кражи (ст. 158 УК РФ) и умышленного повреждения чужого имущества (ст. 167 УК РФ). Вопрос о виде умысла по отношению к краже не возникает - он является прямым. В отношении повреждения чужого имущества такого вывода сделать нельзя, поскольку оно для Н. было не целью, а побочным результатом совершения кражи, однако этот результат Н. осознавал, как неизбежный. Налицо - косвенный умысел”.Однако, как упоминалось выше, желаемыми являются и сопутствующие последствия. Автор предлагает устранить имеющийся по его мнению в законе недостаток путем неупоминания форм предвидения вообще, либо путем дополнения определения косвенного умысла указанием на предвидение неизбежности наступления последствий. При действии УК РСФСР 19960 года, в котором как раз не было упоминания о формах предвидения, а говорилось лишь о предвидении общественно опасных последствий, авторский коллектив подчеркивает, что косвенному умыслу свойственно предвидение только возможности, а прямому неизбежности наступления таких последствий. Таким образом теория, а не законодатель, разрешала этот вопрос, что и было учтено при разработке нового УК РФ.

Основным же различием прямого и косвенного умысла, как уже упоминалось, является волевой момент. Сущность сознательного допущения состоит в том, что виновный не стремится активно причинить общественно опасные последствия, но с другой стороны он не стремится избежать, не допустить эти последствия. Напротив, преступник, совершая какое-либо деяние, понимает, что вследствие этого наступит тот или иной факт, признаваемый общественно опасным, он видит причинную связь между своими действиями (бездействием) и наступлением последствий, однако относиться к ним положительно. В этом проявляется его воля, причем довольно близкая по своему содержанию к желанию. Позиция воли преступника в данном случае имеет степень, если можно так выразиться, “вялой активности”. Пассивной ее назвать нельзя, поскольку выражается она в сознательном поведении, активная же позиция направленная на достижение именно данного преступного результата будет уже желанием, говорящим о прямом умысле. Такое специфическое содержание воли субъекта при умысле выражено законодательно в формуле “сознательно допускало”.

Сознательное допущение может иметь место только при предвидении реальной возможности наступления общественно опасных последствий.[11] Это логично, поскольку не предвидя последствия, невозможно их допускать.

Дискуссионным являлся вопрос о включении в признаки косвенного умысла такой категории, как безразличие. Делались попытки в теории уголовного права к отождествлению понятий “сознательное допущение” и “безразличие”, говорилось о том, что “безразличное отношении к противозаконному последствию является вообще немыслимым”. М. , в ходе распития спиртных напитков, в результате возникшей ссоры на почве сложившихся неприязненных отношений, нанес ножевое ранение П. в область грудной клетки. В результате полученной травмы П. скончался. Привлеченный и допрошенный в качестве обвиняемого М. показал, что смерть причинить не хотел, ножевое ранение нанес за причиненное ему оскорбление словами. Предвидя реальную возможность наступления общественно опасных последствий, М. не желал, но сознательно допускал их наступления, причем психологически относился к этим последствиям положительно. Сравнивая действующий УК с УК РСФСР 1960 года, можно отметить, что законодатель попытался детализировать волевой момент для облегчения применения норм уголовного закона на практике. Выстраивается некая ступенчатая структура: желание - сознательное допущение - безразличие - самонадеянность, с помощью которой переход от одной формы вины к другой становится более “мягким”.

На практике косвенный умысел встречается гораздо реже, чем прямой. Он не может иметь место, как уже отмечалось, в преступлениях с формальным составом, в преступлениях, состав которых включает определенную цель, при сознании неизбежности наступления последствий, при приготовлении или покушении на преступление, в большинстве случаев совершения преступления в соучастии.

Деление умысла на прямой и косвенный имеет не только теоретическое значение, но и практическое. Строгое разграничение видов умысла необходимо для правильного понимания ряда институтов уголовного права (приготовление, покушение, соучастие и др.), для квалификации преступлений, законодательное описание которых предполагает только прямой умысел, для определения степени опасности деяния и личности виновного, для индивидуализации уголовной ответственности.[12]

Двойная форма вины

В статье 27 действующего уголовного закона дано определение того, что называется совершить преступление с двумя формами вины: “Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица ...” или своими словами … двойная форма вины - это соединение в одном составе двух различных ее форм, из которых одна характеризует психическое отношение лица к непосредственному, а вторая - к отдаленному общественно опасному последствию.

Необходимость ее теоретического обоснования и законодательного воплощения возникла в связи с тем, что в уголовном законодательстве существуют нормы, которые устанавливают повышенную ответственность за отдаленные последствия общественно опасного действия (бездействия). Наступления этих последствий виновный не предвидел, хотя мог предвидеть, либо предвидел нечетко и надеялся при этом на их предотвращение. Иными словами, совершая умышленное преступление с материальным составом, лицо иногда приводит в движение какие-либо силы, которые помимо его воли влекут наступление дополнительных, более тяжких, не желаемых им последствий. Эти последствия, превращающие простой состав в квалифицированный, инкриминируются лицу лишь при установлении неосторожной вины по отношению к ним. В противном случае наказуемость за отдаленные последствия наступала бы на основе объективного вменения, что чуждо нашему уголовному праву.

Например, подростки, после распития спиртного, стали избивать несовершеннолетнего Ш. ногами, вследствие чего наступила смерть Ш. Экспертиза установила, что все нанесенные удары были той или иной степени тяжести и лишь один пришелся в область сердечной мышцы и повлек смерть. Следствию удалось установить, что удар нанес С.

В отношении причинения тяжкого вреда здоровью усматривается прямой умысел, а в отношении смерти - неосторожность, таким образом в наличии две формы вины. Для упрощения применения уголовного закона на практике, чтобы не вменять несколько статей, применяется двойная форма и в особенной части записано: ст. 111 ч.4 - ... повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего - и более строгое наказание.

Вернемся, однако, к ст. 27 УК РФ : “... уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий ...”. По сути, законодатель отразил то, что наряду с умыслом на совершение преступления должна присутствовать неосторожность в отношении наступивших нежелаемых и сознательно не допускаемых последствий. Это говорит о том, что нельзя смешивать понятия “двойной формы вины” например с альтернативным или неопределенным умыслом. Если субъект сознательно допускал наступившие последствия наряду с теми менее тяжкими последствиями, которые он также допускал, то двойной формы вины не будет, а будет одна - умысел и совсем другая квалификация. Допустим, в нашем примере, один из избивавших подростков С. воспользовался попавшимся под руку камнем и нанес несколько ударов Ш. по голове, от которых Ш. скончался, тогда следовало бы квалифицировать данное действие, как убийство с косвенным умыслом.

Однако и невиновного причинения общественно опасных последствий также быть не должно. Предположим в нашем примере, что избиваемый Ш. был наркоманом, больным врожденной сердечной недостаточностью, организм его был ослаблен, и в процессе избиения, от перенесенного шока, случился микро-инфаркт, потерпевший скончался.

В отношении наступивших последствий - невиновное причинение смерти, поскольку подростки не знали, не могли и не должны были знать о заболевании Ш. и соответственно не предвидели, не должны и не могли предвидеть наступления этих последствий. В такой ситуации “двойной” формы вины не будет, а преступление следует квалифицировать как умышленное причинение вреда здоровью той тяжести, которую установит экспертиза, в отношении наступившей смерти суд может принять решение, как об обстоятельстве, отягчающем наказание.

Завершающим этапом ст. 27 УК РФ стоит фраза “...В целом такое преступление признается совершенным умышленно.” Сложно сказать, что именно хотел подчеркнуть этим законодатель. Возможно ориентировал правоприменительные органы на то, что следует акцентировать внимание на деянии, а не на последствиях, которое представляет большую общественную опасность, поскольку совершено умышленно. Возможно преследовал другие цели.

Обратимся к правовому значению двойной формы вины:

1.Анализ субъективного отношения виновного к отдаленным последствиям своего деяния позволяет решить вопрос о наличии или отсутствии состава преступления

2. Исследование субъективного содержания преступления с двумя формами вины необходимо для их отграничения от умышленных, с одной стороны, и неосторожных - с другой в тех случаях, когда они сходны по объективным признакам, т.е. в конечном счете, для правильной квалификации. Лишь сочетание умысла на причинение тяжкого вреда здоровью с неосторожностью в отношении наступившей смерти дает возможность квалифицировать деяние как преступление с двойной формой вины.

3. Наличие двойной формы вины в деянии, вменяемом лицу, позволяет оценить степень опасности совершаемых им деяний, что влияет на размер наказания.

4. Учет особенностей психического отношения виновного к деянию, его основному и дополнительному последствиям влияет, с учетом мотивов преступления, на индивидуализацию наказания.

В целом преступление признается совершенным умышленно, хотя вторичное последствие считается все же наступившем в силу неосторожности – преступного легкомыслия или преступной небрежности. С учетом этого можно выделить, как минимум, четыре вида (комбинации) «двойной» вины.[13]

Заключение

Анализ субъективной стороны преступления и ее основной составляющей - вины занимает одно из важнейших мест в уголовном праве. Ясно одно, делаются определенные шаги к совершенствованию уголовного законодательства, огромную лепту вносит в этот процесс судебно-следственная практика. Ученые - теоретики систематизируют, обобщают и делают выводы. По этому поводу проводилось и будет проводиться немало дискуссий среди ученых - правоведов, однако к единому мнению по всем вопросам они придут еще не скоро. Однако наиболее общепринятым является выделение двух форм вины - умысла и неосторожности и разделение каждой из них на два вида: умысла, на прямой и косвенный, а неосторожности, на преступное легкомыслие и преступную небрежность. Также выделяются составы, где эти две формы вины сочетаются и образуют двойную вину. Автор в данной работе остановился на рассмотрение вины в форме умысла, как занимающей львиную долю в диспозиции статей специальной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Список использованной литературы

1.Уголовный кодекс Российской Федерации.

2.Постановление пленума ВС РФ № 40 от 11.06.99 // Российская юстиция. - 1999.- №9

Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Издательство Саратовского Университета, 1987

2. Гилязев Ф.Г. Вина и криминогенное поведение личности”, М., 1991

3. Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. М.

4. Назаренко Г.В. Вина в уголовном праве., М., 1993

5. Советское уголовное право. Часть общая. Учебник/ Здравомыслов Б.В., Гкльфер М.А. и др. М., Юрид.лит., 1982

6. Комментарий к Уголовному кодексу РФ/ Скуратов Ю.И. Лебедев В.М.., М., 1999

7. Комментарий к УК РСФСР./ под ред. Никифорова Б.С., М., 1964

8. Питецкий В. Сужение понятия косвенного умысла влечет ужесточение уголовной репрессии. // Российская юстиция - - 1999 - №5. - С.49-50

9. Базунов А. Отграничение косвенного умысла от преступной самонадеянности// Советская юстиция.- 1973 - №5

10. - С.54

11. М.Селезнев. Умысел, как форма вины. // Российская юстиция.- 1997 №3 - С.11-12

[1] Уголовное право России. Общая часть: Учебник /Отв.ред. д.ю.н. Б.В. Здравомыслов - М.:Юристъ, 1996.- С 76

[2]Постановление пленума ВС РФ № 40 от 11.06.99 // Российская юстиция. - 1999.- №9

Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Издательство Саратовского Университета, 1987

[3] Питецкий В. Сужение понятия косвенного умысла влечет ужесточение уголовной репрессии. // Российская юстиция - - 1999 - №5. - С.49-50

[4] Гилязев Ф.Г. Вина и криминогенное поведение личности. М. 1991

[5] См. Филановский И. Г. Субъективная сторона преступления: Курс советского уголовного права. Часть общая. Т. 1, с. 403

[6] Научно-практический комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации в двух томах. Том первый. – Н.Н.: НОМОС, 1996. – С.61

[7] Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Издательство Саратовского университета, 1987.,С.14

[8] Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Издательство Саратовского университета, 1987.,С.22

[9] Постановление пленума ВС РФ №40 от 11.06.99// Российская юстиция 1999.- №9.-С.54

[10] Питецкий В. Сужение понятия косвенного умысла влечет ужесточение уголовной репрессии.// Российская юстиция.-1999.-№5.-С.4

[11] Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Издательство Саратовского университета, 1987.,С.29

[12] Советское уголовное право. Часть общая. Учебник / Здравомыслов Б.В., Гельфер М.А. и др.- М.:Юрид.лит., 1982. С. 139

[13] Научно-практический комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации в двух томах. Том первый. – Н.Н.: НОМОС, 1996. – С.65-66