ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Задание 1. Определите стихотворный размер и характер рифмы в приведенных стихотворных примерах (10 баллов).

Конкурс юного филолога

1.Погасло дневное светило,

На море синее вечерний пал туман.

Шуми, шуми, послушное ветрило… (А.С. Пушкин)

2. Славная осень! Здоровый, ядреный

Воздух усталые силы бодрит… (Н.А. Некрасов)

3. Выхожу один я на дорогу;

Сквозь туман кремнистый путь блестит… (М.Ю. Лермонтов)

4. Над лесистыми брегами,

В час вечерней тишины… (А.С. Пушкин)

5. Моим стихам, написанным так рано,

Что и не знала я, что я – поэт… (М.И. Цветаева)

6. Мы живем, под собою не чуя страны,

Наши речи за десять шагов не слышны… (О.Э. Мандельштам)

7. Годами когда-нибудь в зале концертной

Мне Брамса сыграют, - тоской изойду… (Б.Л. Пастернак)

8. Среди других играющих детей

Она напоминает лягушонка… (Н. Заболоцкий)

9. В песчаных степях Аравийской земли

Три гордые пальмы высоко росли. (М.Ю. Лермонтов)

10. Смуглый отрок бродил по аллеям,

У озерных грустил берегов… (А.А. Ахматова).

Задание 2.Ниже приведены фрагменты из произведений русской классической литературы. Определите, к какому литературному направлению какой фрагмент относится. Ответ обоснуйте. (10 баллов).

1. И перед ним иной картины

Красы живые расцвели:

Роскошной Грузии долины

Ковром раскинулись вдали;

Счастливый, пышный край земли!

Столпообразные раины.

Звонко-бегущие ручьи

По дну из камней разноцветных,

И кущи роз, где соловьи

Поют красавиц, безответных

На сладкий голос их любви;

Чинар развесистые сени,

Густым венчанные плющом.

Пещеры, где палящим днем

Таятся робкие олени;

И блеск, и жизнь, и шум листов,

Стозвучный говор голосов,

Дыханье тысячи растений!

И полдня сладострастный зной,

И ароматною росой

Всегда увлаженные ночи,

И звезды, яркие, как очи,

Как взор грузинки молодой!..

Но, кроме зависти холодной,

Природы блеск не возбудил

В груди изгнанника бесплодной

Ни новых чувств, ни новых сил;

И все, что пред собой он видел,

Он презирал иль ненавидел.

2. Разыгралась чтой-то вьюга,

Ой, вьюга', ой, вьюга'!

Не видать совсем друг друга

За четыре за шага!

Снег воронкой завился,

Снег столбушкой поднялся...

- Ох, пурга какая, спасе!

- Петька! Эй, не завирайся!

От чего тебя упас

Золотой иконостас?

Бессознательный ты, право,

Рассуди, подумай здраво -

Али руки не в крови

Из-за Катькиной любви?

- Шаг держи революцьонный!

Близок враг неугомонный!

Вперед, вперед, вперед,

Рабочий народ!

3. Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце - не огнистое, не раскалённое, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно-лучезарное - мирно всплывает из-под узкой и длинной тучки, свежо просияет и погрузится в лиловый её туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками, блеск их подобен блеску кованого серебра... Но вот опять хлынули играющие лучи,- и весело и величаво, словно взлетая, поднимается могучее светило.

Задание 3. Перед вами отрывки из произведений Л.Н. Толстого. Дайте историко-культурный комментарий к одному из них (по выбору). Назовите произведение. NB! Не следует смешивать анализ отрывка и историко-культурный комментарий к нему (25 баллов).

1) Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.

Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.

В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.

— Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника. На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?.. Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцеву? Ничего. Они не поняли, они не могли понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и все хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уже объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него... И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralité prussienne, ce n'est qu'un piège 9. Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!.. — Она вдруг остановилась с улыбкой насмешки над своею горячностью.

— Я думаю, — сказал князь, улыбаясь, — что, ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?

2) - А знаешь, я о тебе думал, -- сказал Сергей Иванович. -- Это ни на что не похоже, что у вас делается в уезде, как мне порассказал этот доктор; он очень неглупый малый. И я тебе говорил и говорю: нехорошо, что ты не ездишь на собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные люди будут удаляться, разумеется, все пойдет бог знает как. Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.

-- Ведь я пробовал, -- тихо и неохотно отвечал Левин, -- не могу! ну что ж делать!

-- Да чего ты не можешь? Я, признаюсь, не понимаю. Равнодушия, неуменья я не допускаю; неужели просто лень?

-- Ни то, ни другое, ни третье. Я пробовал и вижу, что ничего не могу сделать, -- сказал Левин.

Он мало вникал в то, что говорил брат. Вглядываясь за реку на пашню, он различал что-то черное, но не разобрать, лошадь это или приказчик верхом.

-- Отчего же ты не можешь ничего сделать? Ты сделал попытку, и не удалось по-твоему, и ты покоряешься. Как не иметь самолюбия?

-- Самолюбия, -- сказал Левин, задетый за живое словами брата, -- я не понимаю. Когда бы в университете мне сказали, что другие понимают интегральное вычисление, а я не понимаю, -- тут самолюбие. Но тут надо быть убежденным прежде, что нужно иметь известные способности для этих дел и, главное, в том, что все эти дела важны очень.

-- Так что ж! разве это не важно? -- сказал Сергей Иванович, задетый за живое и тем, что брат его находил неважным то, что его занимало, и в особенности тем, что он, очевидно, почти не слушал его.

-- Мне не кажется важным, не забирает меня, что ты хочешь?.. -- отвечал Левин, разобрав, что то, что видел, был приказчик и что приказчик, вероятно, спустил мужиков с пахоты. Они перевертывали сохи. "Неужели уже отпахали?" -- подумал он.

-- Ну, послушай, однако, -- нахмурив свое красивое умное лицо, сказал старший брат, -- есть границы всему. Это очень хорошо быть чудаком и искренним человеком и не любить фальшь, -- я все это знаю; но ведь то, что ты говоришь, или не имеет смысла, или имеет очень дурной смысл. Как ты находишь неважным, что тот народ, который ты любишь, как ты уверяешь...

"Я никогда не уверял", -- подумал Константин Левин.

-...мрет без помощи? Грубые бабки замаривают детей, и народ коснеет в невежестве и остается во власти всякого писаря, а тебе дано в руки средство помочь этому, и ты не помогаешь, потому что, по-твоему, это не важно.

И Сергей Иванович поставил ему дилемму: или ты так неразвит, что не можешь видеть всего, что можешь сделать, или ты не хочешь поступиться своим спокойствием, тщеславием, я не знаю чем, чтоб это сделать.

Константин Левин чувствовал, что ему остается только покориться или признаться в недостатке любви к общему делу. И это его оскорбило и огорчило.

-- И то и другое, -- сказал он решительно. -- Я не вижу, чтобы можно было...

-- Как? Нельзя, хорошо разместив деньги, дать врачебную помощь?

-- Нельзя, как мне кажется... На четыре тысячи квадратных верст нашего уезда, с нашими зажорами, метелями, рабочею порой, я не вижу возможности давать повсеместно врачебную помощь. Да и вообще не верю в медицину.

-- Ну, позволь; это несправедливо... Я тебе тысячи примеров назову... Ну, а школы?

-- Зачем школы?

-- Что ты говоришь? Разве может быть сомнение в пользе образования? Если оно хорошо для тебя, то и для всякого.

Константин Левин чувствовал себя нравственно припертым к стене и потому разгорячился и высказал невольно главную причину своего равнодушия к общему делу.

-- Может быть, все это хорошо; но мне-то зачем заботиться об учреждении пунктов медицинских, которыми я никогда не пользуюсь, и школ, куда я своих детей не буду посылать, куда и крестьяне не хотят посылать детей, и я еще не твердо верю, что нужно их посылать? -- сказал он.

Сергея Ивановича на минуту удивило это неожиданное воззрение на дело; но он тотчас составил новый план атаки.

Он помолчал, вынул одну удочку, перекинул и, улыбаясь, обратился к брату.

-- Ну, позволь... Во-первых, пункт медицинский понадобился. Вот мы для Агафьи Михайловны послали за земским доктором.

-- Ну, я думаю, что рука останется кривою.

-- Это еще вопрос... Потом грамотный мужик, работник тебе же нужнее и дороже.

-- Нет, у кого хочешь спроси, -- решительно отвечал Константин Левин, -- грамотный как работник гораздо хуже. И дороги починить нельзя; а мосты как поставят, так и украдут.

-- Впрочем, -- нахмурившись, сказал Сергей Иванович, не любивший противоречий и в особенности таких, которые беспрестанно перескакивали с од-- ного на другое и без всякой связи вводили новые доводы, так что нельзя было знать, на что отвечать, -- впрочем, не в том дело. Позволь. Признаешь ли ты, что образование есть благо для народа?

-- Признаю, -- сказал Левин нечаянно и тотчас же подумал, что он сказал не то,что думает. Он чувствовал, что, если он признает это, ему будет доказано, что он говорит пустяки, не имеющие никакого смысла. Как это будет ему доказано, он не знал, но знал, что это, несомненно, логически будет ему доказано, и он ждал этого доказательства.