ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Оси и плоскости тела человека - Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.

Отёска стен и прирубка косяков - Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.

Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) - В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

КОММУНИКАЦИЯ КАК ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ «ГОВОРЯЩИХ СОЗНАНИЙ»

Часть I

Межкультурная коммуникация (МКК), т. е. общение языковых личностей, принадлежащих различным лингвокультурным сообществам, как и любая коммуникация, представляет собой взаимодействие «говорящих сознаний» [Бахтин 1998: 361]. Этот тезис нуждается в подробном комментарии, но прежде чем приступить к нему, необходимо определить основные термины, которыми мы будем оперировать в дальнейшем: язык (ибо именно он является базовым кодом любой коммуникации), культура, сознание, лингвокультурное сообщество, языковая личность.

Язык. Данным словом именуют различные феномены, которые необходимо отличать друг от друга; их смешение ведет к путанице и неверным умозаключениям. Можно выделить как минимум три понимания языка.

а) Назовем первое из них «глобальным». Согласно ему, языком должна именоваться любая знаковая система (язык музыки, язык архитектуры и т. д.) а также совокупность всех знаковых систем¹.

_____________

¹ Ср.: «Существует не только язык, состоящий из звуков, слов, фраз или предложений, существует и гораздо более сложный язык, состоящий из символов искусства, религии и науки. Каждый из этих языков имеет свою собственную область применения и свои собственные правила, свою собственную грамматику» [Кассирер: 141-142]. Попытка показать подобный «язык» в действии предпринята, например, Г. Гессе в романе «Игра в бисер».

б) Можно выделить также «широкое» понимание языка как определенного специфического класса знаковых систем (состоящих из фонем, морфем, лексем...), т. е. речь идет о языке вообще, «едином человеческом языке, средоточии универсальных свойств всех конкретных языков» [Кибрик А. Е.: 9]. В этом значении указанный термин употребляется в таких предложениях, как, например: Человек отличается от животных наличием языка; Среди функций языка можно выделить коммуникативную, номинативную... Заметим, что язык в этом понимании есть абстрактный мысленный конструкт¹, в реальной жизни и в эмпирических исследованиях мы имеем дело только с существующими (или существовавшими) этническими языками².

в) В последнем предложении слово «язык» употребляется в третьем из значений этого термина, т.е. речь идет о некой «реально существующей знаковой системе, используемой в некотором социуме, в некоторое время и в некотором пространстве» [Кибрик А. Е.: 9]. Конкретный язык выступает как реализация инвариантных свойств языка. В дальнейшем термин «язык» мы будем употреблять, как правило, в последнем значении, специально оговаривая случаи, когда будет использоваться широкое понимание «языка».

Культура. Количество определений данного термина измеряется сегодня четырехзначными числами [Гуревич: 10]. Дать даже краткий обзор подходов к анализу стоящего за этим словом понятия не представляется возможным. Постараемся предложить максимально обобщенную клас-

__________

¹ Ср.: «... Язык – это один из объектов, суверенно конституируемых сознанием, а его современные разновидности есть частные случаи некоего возможного языка» [Мерло-Понти: 179].

2 В данной работе сознательно не рассматривается вопрос о реальности / нереальности так называемого онтологического («до-вавилонского») языка.

сификацию пониманий культуры, выделяя то, что представляется нам особенно важным для дальнейших рассуждений, не претендуя при этом на всеохватность¹.

а) Один из подходов к определению культуры заключается в перечислении составляющих ее компонентов, а сама она понимается как совокупность этих компонентов. Так, один из основоположников и признанных классиков этнографии и культурологии Э. Тэйлор писал: «Культура, или цивилизация², в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества» [Тэйлор: 18].

б) Наиболее широкое из существующих пониманий культуры заключается в ее оппозиции природе. Ю. М. Лотман: «...Своеобразие человека как культурного существа требует противопоставления его миру природы, понимаемой как внекультурное пространство» [Лотман 92: 44]. Э. Бенвенист называет культурой «человеческую среду, все то, что помимо выполнения биологических функций придает человеческой жизни и деятельности форму, смысл и содержание» [Бенвенист: 30]. Указанный подход к определению культуры наиболее четко выражен в следующих словах Г. Риккерта: «Продукты природы – то, что свободно произрастает из земли. Продукты же культуры производит поле, которое человек вспахал и засеял. Следовательно, природа есть совокупность всего того, что возникло само собой, само родилось и предоставлено собствен-

___________

1 Обзор и классификация существующих определений, отличающаяся от нашей, содержится, например, в [Маслова].

2 Мы сознательно не останавливаемся на различии понятий «культура» и «цивилизация», которые далеко не всеми исследователями понимаются как синонимы и могут резко противопоставляться, как, например, в философии О. Шпенглера.

ному росту. Противоположностью природе в этом смысле является культура, как то, что или непосредственно создано человеком, действующим сообразно оцененным им целям, или, если оно уже существовало раньше, по крайней мере, сознательно взлелеяно им ради связанной с ним ценности» [Риккерт: 69].

В данной работе мы принимаем именно это («широкое») понимание культуры, сознавая, что не всегда можно четко и однозначно разделить природу и культуру, ибо «граница размыта, и определение каждого конкретного факта как принадлежащего культурной или внекультурной сфере обладает высокой степенью относительности» [Лотман 92: 45]. Ведь природа может рассматриваться и как «отчужденное сознание, противопоставленное самому себе» [Делез: 28]. Например, такие феномены, как национальные парки, могут рассматриваться и как часть природы, и как часть культуры [Брудный: 29]. Как «культурные предметы» национальные парки наделены для человека определенной ценностью, значением, которое выводит их за рамки чисто природного феномена. Проблема «культурной ценности» природы, являющаяся одной из центральных при обсуждении столь актуальных на сегодняшний день экологических проблем, заставляет задуматься об условности границы между природой и культурой, но в то же время свидетельствует и о том, что граница эта существует.

Заметим, что введение категории ценности для определения культуры (см. слова Г. Риккерта) и обязательность ее опосредования человеческим сознанием¹ позво-

_____________

¹ «... Под культурой мы в конечном итоге понимаем не что иное, как совокупность всего того, что человеческое сознание, в силу присущей ему разумности, вырабатывает из данного ему материала» [Виндельбанд: 62].

ляет снять вопрос о разделении материальной и духовной культуры, так как в человеческом сознании нет границы между материальным и идеальным. Проблема разграничения материальной и духовной культуры имеет богатую историю, на которой мы не собираемся здесь останавливаться, лишь хотим подчеркнуть, что мы присоединяемся к тем исследователям, которые считают данное разграничение нерелевантным, так как ценность любого материального предмета как культурного феномена определяется не его субстанцией самой по себе, а тем значением, которое приписывается этому феномену человеческим сознанием, той ценностью, которой он наделяется в определенном социуме.

в) При анализе понятия культуры необходимо остановиться на антиномии ее социального и индивидуального характера. Различные исследователи в своих определениях делают акцент на первом или на втором, т. е. культуру, с одной стороны, рассматривают с точки зрения «философии культивирования индивидуальных сил и способностей человека» [Гудков Л.: 136], а с другой – под культурой понимают определенные формы социального взаимодействия¹. Иными словами, культура может пониматься как определенная форма общественного бытия людей и как форма присвоения личностью коллективного опыта. Соглашаясь с тем, что «культура есть форма самодетерминации индивида в горизонте личности» [Библер: 289], мы будем обращаться прежде всего не к индивидуальным, а к коллективным представлениям о «культурных предметах», инвариантам их восприятия, которые хранятся в

__________

¹ Ю.М. Лотман: «Культура, прежде всего, – понятие коллективное. Отдельный человек может быть, носителем культуры, может активно участвовать в се развитии, тем не менее по своей природе культура, как и язык, – явление общественное, то есть социальное» [Лотман 94: 6].

коллективном сознании носителей определенной этнической культуры.

г) Следующий вопрос, на котором необходимо остановиться, связан с проблемой национального и универсального в культуре. Не вдаваясь в полемику по данному вопросу, активно дискутируемому в последнее время как специалистами, так и дилетантами, заметим, что в этом отношении культура подобна языку, т. е. можно выделить некие универсальные, инвариантные общечеловеческие черты культуры, но сама культура выступает всегда в конкретных этнических формах, а общечеловеческая культура существует лишь как некоторая абстракция; в реальной жизни мы имеем дело с французской, китайской, русской и другими национальными культурами как отличными друг от друга вариантами воплощения некоего инварианта.

Вполне естественно, что различные исследователи выделяют этнодифференцирующую и этноинтегрирующую функцию культуры как одну из основных для последней (см., напр., [Бромлей: 5-6; Поршнев: 93 и сл.]).

д) Необходимо, наконец, остановиться на таком подходе к определению культуры, при котором исследователи этого феномена пытаются выделить наиболее существенные из присущих ему характеристик и выполняемых им функций. Мы присоединяемся к мнению ученых, выделяющих среди основных свойств культуры 1) ее системность, 2) кумулятивность (Ю. М. Лотман: «Одно из важнейших определений культуры характеризует ее как негенетическую память коллектива. Культура есть память» [Лотман 94: 8]; Ю. В. Рождественский: «Культура, благодаря обращенности из настоящего в прошлое, есть историческая память» [Рождественский 96: 15]), 3) знаковый характер (Э. Бенвенист: "Этот человеческий феномен – культура – целиком символичен» [Бенвенист: 30], 4)

коммуникативность (Ю.М. Лотман: «...Культура есть форма общения между людьми и возможна лишь в такой группе, в которой люди общаются <...> культура имеет, во-первых, коммуникационную и, во-вторых, символическую природу» [Лотман 94: 6]). Приведем еще одно определение культуры, которое, на наш взгляд, является весьма емким, а с другой – включает большинство из указанных выше признаков рассматриваемого феномена: «Культура <...> – это выражение человеческих отношений в предметах, поступках, словах, которым люди придают значение, смысл, ценность» [Брудный: 28]. Культура, таким образом, есть «овеществление отношений между людьми, и овеществление это семиотично» [Брудный: 19].

Заканчивая данный весьма беглый обзор, заметим, что пока мы привели только самое общее понимание культуры, к уточнению этого понятия и анализу отдельных аспектов культуры мы обратимся в следующих разделах, посвященных языковому сознанию и коммуникации.

Взаимоотношение языка и культуры. Взаимосвязь указанных в заголовке данного раздела феноменов – еще одна весьма актуальная для решения задач данной работы проблема, активно обсуждаемая в гуманитарных науках со времен В. фон Гумбольдта и не получившая до настоящего времени однозначного решения. Д. X. Хаймс, систематизируя различные точки зрения, выделял четыре основных подхода:

«1) язык первичен (источник, причина, фактор, независимая переменная величина и т. д.);

2) остальная часть культуры первична;

3) ни язык, ни остальная часть культуры не первичны, они рассматриваются как взаимно определяющие;

4) ни язык, ни остальная часть культуры не первичны, и то и другое определяется фактором, лежащим в их осно-

ве (таким, как «взгляд на мир», Volksgeist, национальный характер и т. п.)» [Хаймс: 238].

К. Леви-Строс указывал, что язык может рассматриваться как: 1) продукт культуры («употребляемый в обществе язык отражает общую культуру народа»), 2) часть культуры («он представляет собой один из се элементов»), 3) условие культуры («именно с помощью языка индивид обретает культуру своей группы») [Леви-Строс: 65].

Легко заметить, что ни один из перечисленных выше подходов не отрицает теснейшего взаимодействия языка и культуры. «С одной стороны, язык как основа культуры, ее строительный материал, демиург существеннейших ее частей, предопределяющий некоторые важные параметры культуры <...> с другой стороны, императивы культуры, предписывающие языку специфические сферы употребления, намечающие функциональные рамки, и – как результат – "культурный" слой языка как фиксация в нем отложений культуры, охватывающих в широкой перспективе весь язык» [Топоров: 184]. Мы полагаем, что язык и культура находятся в отношениях двунаправленных взаимозависимости и взаимовлияния; бессмысленно спорить о том, что является первичным, ибо это выводит нас к неразрешимому (во всяком случае, на уровне сегодняшнего состояния научных знаний о мире и Человеке) вопросу о происхождении языка. Язык не может существовать вне культуры, как и культура не может существовать без языка, они представляют собой нерасторжимое целое, любое изменение каждой из частей которого ведет к обязательным изменениям другой его части. Взаимосвязь и взаимозависимость языка и культуры четко выражены в следующем известном тезисе А.Н. Уайтхеда, с которым мы полностью согласны: «Человеческая цивилизация есть продукт языка, а язык есть продукт развивающейся цивилизации» [Уайтхед: 366].

Коммуникация. Можно выделить два противоположных подхода к коммуникации в двух противостоящих друг другу {по крайней мере, последнее столетие) лингвистических парадигмах. Первое направление, которое может быть названо романтическим и связано в истории лингвистики с такими именами, как В. фон Гумбольдт, A.А. Потебня, К. Фосслер, Л. Шпитцер, подходит к языку как к динамическому феномену, находящемуся в постоянной эволюции, предопределяемой творческой энергией говорящего¹. Эта школа на долгие десятилетия оказалась почти в полной тени, будучи отодвинутой на второй план структуралистским подходом (Ф. де Соссюр, B. Брёндаль, Л. Ельмслев, Р. О. Якобсон и др.), рассматривавшим пользование языком как создание по заранее заданным моделям определенных конструкций из дискретных фиксированных единиц, не подвергающихся серьезным изменениям. Помимо ставшего хрестоматийным сравнения с шахматами напрашивается еще одно – с чрезвычайно популярным ныне детским конструктором «Lego».

В рамках первого подхода коммуникация воспринимается как акт творческого взаимодействия коммуникантов. «Говоря словами Гумбольдта, всякое понимание есть вместе с тем непонимание, всякое согласие в мыслях – вместе несогласие. Когда я говорю, а меня понимают, то я не перекладываю целиком мысли из своей головы в другую, – подобно тому, как пламя свечи не дробится, когда я от него зажигаю другую свечу, ибо в каждой свече воспламеняются свои газы. <...> Чтобы думать, нужно со-

_____________

¹ Ср.: «... Для нас автономным является не язык с его звуками, а дух, который создает его, формирует, двигает и обусловливает в мельчайших частностях. Поэтому языкознание не может иметь никакой иной задачи, кроме постулирования духа, как единственно действующей причины всех языковых форм» [Фосслер: 331].

здать (а как всякое создание есть собственное преобразование, то преобразовать) содержание своей мысли, и, таким образом, при понимании мысль говорящего не передается, но слушающий, понимая, создает свою мысль»¹ [Потебня: 226]. Второй подход наиболее ярко выражен в ставшей хрестоматийной схеме коммуникации Р. О. Якобсона [Якобсон: 198]:

«Адресант посылает сообщение адресату. Чтобы сообщение могло выполнять свои функции, необходимы: контекст, о котором идет речь <...>; контекст должен восприниматься адресатом и либо быть вербальным, либо допускать вербализацию; код, полностью или хотя бы частично общий для адресанта и адресата (или, другими словами, для кодирующего и декодирующего); и, наконец, контакт – физический канал и психологическая связь между адресантом и адресатом, обусловливающие возможность установить и поддерживать коммуникацию. Все эти факторы, которые являются необходимыми элементами речевой коммуникации, могут быть представлены в виде следующей схемы:

Контекст

Сообщение

Адресат -------------------------------------------------------------------------------------Адресант

Контакт

Код»

Сегодня в постструктуралистской парадигме происходит, как это часто бывало в истории человеческой мысли, отказ от доминировавшего до этого направления и обращение к предшествовавшему ему. Во многом этим обусловлен и на это повлиял интерес к принципам «диалогиз-

_________________

¹ Ср. также: «... Понимание никогда не представляет собой завершенного статичного состояния ума. Оно всегда имеет характер процесса проникновения – неполного и частичного» [Уайтхед: 377].

ма» М. М. Бахтина¹. Многими авторами признается, что коммуникация как процесс передачи от адресанта к адресату определенного количества битов статичной информации, остающейся неизменной как на выходе, так и на входе, существует лишь в искусственных системах, но невозможна при реальном общении языковых личностей². Коммуникация при этом рассматривается как процесс взаимодействия и взаимокорректировки индивидуального сознания каждого из коммуникантов³. Достаточно ярко этот взгляд выражен в следующих словах (приносим извинение за столь развернутую цитату): «До тех пор, пока язык считается денотативным, на него приходится смотреть как на некое средство для передачи информации, как если бы что-то от одного организма передавалось другому таким образом, что спецификации "отправителя" уменьшали область неопределенности "получателя",

_______________

¹ Ср.: «... Для говорящего языковая форма важна не как устойчивый и всегда себе равный сигнал, а как всегда изменчивый и гибкий знак. <...> Задача понимания в основном сводится не к узнанию примененной формы, а именно к пониманию ее в данном конкретном контексте, к пониманию ее значения в данном высказывании, т. е. к пониманию ее новизны, а не к узнанию ее тождественности» [Бахтин 98: 361].

² Ср.: «Если увидеть в адекватности передачи сообщения основной критерий оценки эффективности семиотических систем, то придется признать, что все естественно возникшие языковые структуры устроены в достаточной мере плохо. Для того, чтобы достаточно сложное сообщение было воспринято с абсолютной идентичностью, нужны условия в естественной ситуации практически недостижимые <...> Очевидно, что совпадение кодов передающего и принимающего в реальности возможно лишь в некоторой весьма относительной степени. Из этого неизбежно вытекает относительность идентичности исходного и полученного текстов» [Лотман 96: 13-14].

³ Ср.: «... Коммуникация – это в первую очередь не что иное, как способ внесения той или иной коррекции в образ мира собеседника» [Леонтьев 99: 272].

Но стоит признать, что язык коннотативен, а не денотативен и что его функция состоит в том, чтобы ориентировать ориентируемого в его когнитивной области, не обращая внимания на когнитивную область ориентирующего, как становится очевидным, что никакой передачи информации через язык не происходит. Выбор того, куда ориентировать свою когнитивную область, совершается самим ориентируемым в результате независимой внутренней операции над собственным состоянием. "Сообщение" является причиной выбора, однако произведенная им ориентация не зависит от того, какие репрезентации заключает в себе это "сообщение" для самого ориентирующего. Строго говоря, никакой передачи мысли между говорящим и его слушателем не происходит. Слушатель сам создает информацию, уменьшая неопределенность путем взаимодействий в собственной когнитивной области. Консенсус возникает лишь благодаря кооперативным взаимодействиям, в которых результирующее поведение каждого из организмов служит поддержанию их обоих» [Матурана: 119]. При подобном подходе термины «передача сообщения» и «восприятие сообщения» понимаются как метафоры, ибо «сообщение, вернее, его содержание не передается, а конструируется слушающим (читающим) при восприятии тел языковых знаков, образующих текст»¹ [Тарасов 90; 10].

Обратим внимание на то, что, конечно, существуют различные виды коммуникации; тот, речь о котором шла выше, представляет собой лишь один из возможных. Кроме искусственных систем коммуникации, в которых вполне возможен обмен информацией в чистом виде и которые мы не рассматриваем, существуют по крайне мере три

____________

¹ Ср. также: «Функция языка не информировать, а вызывать представления» [Лакан: 69].

условно выделяемых типа общения¹, редко проявляющиеся в чистом виде и, как правило, выступающие в комплексе с доминантой того или другого из них. Условно назовем их «ритуальная коммуникация», «монологическая коммуникация» и «диалогическая коммуникация»². О ритуальных высказываниях и коммуникации этого типа мы будем подробно говорить ниже и не станем сейчас на этом останавливаться. «Монологическая коммуникация» – это та коммуникация, при которой взаимокоррекции когнитивных пространств коммуникантов не происходит, каждый из них озабочен лишь тем, чтобы заявить о своей позиции, совершенно не думая каким-либо образом воздействовать на сознание собеседника. Диалог (полилог) в данном случае происходит лишь формально, «диалога» в том смысле, которое вкладывал в это слово М.М. Бахтин, не получается. Классическим примером подобной коммуникации являются споры Базарова с Павлом Петровичем Кирсановым. «Диалогическая³ коммуникация» представляет собой то, что принято называть «нормальным общением», настоящий диалог (полилог), при котором его участники стараются учитывать

______________

¹ Данная классификация не противоречит традиционно выделяемым трем теоретическим моделям коммуникации – информационно-кодовой, инференционной, интеракционной (краткий обзор указанных моделей с богатой библиографией см., напр., в [Макаров: 22-27)) – но подходит к рассматриваемым проблемам несколько с иной стороны.

² Мы прекрасно понимаем всю условность подобной классификации и вовсе не претендуем на то, что только она является единственно верной, сознавая, что могут существовать (и существуют) иные классификации, построенные на иных основаниях. Отличный от нашего подход к классификации типов коммуникации см.. напр., в [Брудный: 86-98].

³ Данный термин употреблен нами сугубо условно, так как речь, конечно, может идти но только о диалоге, но и о полилоге.

индивидуальные особенности друг друга и соответствующим образом «трансформировать» собственное сознание.

Скажем теперь несколько слов об автокоммуникации. Мы не рассматриваем особенности последней отдельно и считаем ее производной от «диалогической» коммуникации. Языковое сознание личности, наличие которого делает возможным и автокоммуникацию, формируется в дискурсе, обязательно включающем в себя тот тип общения, который мы назвали «диалогическим». Толчком, промотором и моделью для автокоммуникации «Я – Я'» (при том, что «Я'» есть другое состояние или другая стадия перманентной эволюции «Я» [Парментьер: 25]) служит диалогическая коммуникация «Я – Другой»; «Я'» просто занимает позицию этого «Другого». Автокоммуникация, таким образом, оказывается редуцированным вариантом диалогической коммуникации [Атаян: 4]. Мы не хотим сказать, конечно, что этим положением исчерпываются все особенности автокоммуникации, заслуживающие не просто отдельного рассмотрения, но и отдельных работ, анализирующих указанную проблему с позиций психологии, лингвистики, социологии и других дисциплин, но лишь демонстрируем свой взгляд на то место, который данный вопрос занимает в проводимом нами исследовании, какое положение занимает она (автокоммуникация) в ряду тех объектов, на которые направлено наше внимание.

Нас интересует именно «диалогическая» коммуникации, и мы понимаем ее как взаимодействие «говорящих сознаний» коммуникантов. Но для того чтобы это взаимодействие было возможным, необходимо пересечение индивидуальных когнитивных пространств общающихся; чем больше зона этого пересечения, тем адекватнее будет коммуникация. Индивидуальные когнитивные пространства никогда не могут полностью отличаться,

всегда будут какие-то общие «зоны», но при этом они не могут и полностью совпадать, между ними всегда будут те или иные отличия, даже у самых близких людей, каждый из которых обладает собственными знаниями и представлениями, выражая их на только ему присущем идиолекте¹. Приведем рассуждения на эту тему Ю.М. Лотмана: «В нормальном человеческом общении и, более того, в нормальном функционировании языка заложено предположение об исходной неидентичности говорящего и слушающего. В этих условиях нормальной становится ситуация пересечения языкового пространства говорящего и слушаюшего:

А Б

В ситуации непересечения общение предполагается невозможным, полное пересечение (идентичность А и Б) делает общение бессодержательным» [Лотман 92: 10].

Несмотря на всю индивидуальность сознания и языкового сознания каждой языковой личности², мы постулируем наличие некоей инвариантной общенациональной части в сознании каждого полноценного члена лингвокультурного сообщества и считаем, что «можно наряду с индивидуальными вариантами говорить о системе инвариантных образов мира, точнее – абстрактных моделей,

___________

¹ «Язык есть код плюс его история, история эта у каждого во многом своя и не похожа на "историю" другого» [Лотман 92: 13}.

² «Человеческая деятельность порождает столь сложное и изменчивое разделение труда и опыта в пределах одной культуры, что не приходится ожидать, что какие-либо дна члена некоей культурной группы присвоили одни и те же части "целого" каким бы оно ни было» [Коул; 148].

описывающих общие черты в видении мира различными людьми» [Леонтьев 99: 273]. В дальнейшем мы будем обращаться к исследованию именно этой части русского языкового сознания¹.

Язык, сознание, мышление. В процессе вербальной коммуникации, представляющем собой взаимодействие «говорящих сознаний» ее участников, коммуниканты обмениваются языковыми знаками, именуя ими определенные когнитивные единицы и структуры. Вопрос о том, можно ли установить тождество между языковыми значениями и когнитивными единицами, является одним из ключевых при рассмотрении проблемы взаимоотношений языка, сознания и мышления.

Эта проблема представляется весьма сложной и не имеет на сегодняшний день однозначного решения; рассматривая ее, мы вторгаемся в одну из наиболее проблемных и малоизученных областей науки о Человеке, ибо «глава о сознании, несмотря на важнейшее значение этого явления в понимании психологии и поведения человека, до сих пор остается одной из наименее разработанных» [Немов: 133].

Сознание, осуществляющее интериоризацию индивидом окружающей действительности в форме определенным образом структурированных и систематизированных знаний и представлений и отвечающее за фиксацию, хранение и оценку результатов деятельности человека, вступает в сложные взаимоотношения с мышлением и языком. О характере этих взаимоотношений высказывались часто

_____________

¹ Ср.: «Социальные явления, язык, миф, нравы, наука, религия, просто всякий исторический момент вызывают соответствующие переживания человека. Как бы индивидуально ни были люди различны, есть типически общее в их переживаниях <...> Этническая психология — описательная психология, изучающая типические коллективные переживания» [Шпет: 107].