 ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ
| ВОПРОСИВШИИ ОБ ЭТОМ, ПОСЛУШАЙ И ОТВЕТ 3 страница
Я это пишу не для того, чтобы показать латинскую веру чистой, совершенной и правильной во всем, - да не будет во мне такого безумия! - но чтобы показать православным, что и у неправильно мудрствующих латинян есть попечение и прилежание о евангельских спасительных заповедях и ревность за веру спасителя Христа, хотя и не до конца осмысленные, как говорит божественный Павел-апостол о непокорных иудеях: "Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по боге, но не по рассуждению". Так и латиняне, хотя н во многом соблазнились, к ошибочным некоторым и странным учениям обращаясь, прельщенные присущим им многознанием эллинских наук, но не окончательно отпали от веры, и надежды, и любви в спасителя Христа, ради которого их монахи по святым его заповедям прилежно устраивают свою иноческую жизнь, так что их единомыслию, и братолюбию, и нестяжательности, и безмолвию, и умиротворению, и заботе о спасении многих следует и нам подражать, чтобы не оказаться хуже их. Это я говорю относительно прилежного исполнения евангельских заповедей, ибо как их не делает совершенными прилежное исполнение заповедей Спасителя, пока они не откажутся от своих ересей, так и нас не делает совершенными одна православная вера, если не дополняем ее прилежным исполнением евангельских заповедей. Ибо сам господь взывает к преступающим их: "Что вы зовете меня: "Господи! Господи!" и не делаете того, что я повелеваю вам?", то есть молитвы частые и продолжительные приносите мне, а мои заповеди презираете и не исполняете их на деле, как я установил их. И в другом месте господь говорит: "Всякий, кто слушает сии слова мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному", и прочее. По этой же причине и те пять дев названы неразумными и не были впущены в небесный чертог. Также и пришедший на мысленный брачный пир не в брачной одежде, связанный по рукам и по ногам, будет изгнан и ввержен во тьму кромешную. Также и хвалящиеся тем, что они совершили во имя господа чудеса многие, и пророчествовали, и бесов изгнали, не будут признаны тогда праведным судьей и услышат от него: "Отойдите от меня, делатели неправды; аминь говорю вам: не знаю вас, откуда вы". Если же они пророчествовали во имя господа, и бесов изгоняли из людей, и многие чудеса творили, то почему он не признает их, и отгоняет, и "делателями неправды" называет? Ответ на вопрос этот: потому что хотя они и творили чудеса по какому-то неведомому действию божьей силы, но, как кажется, они не имели дарованный богом дар совершенной любви к всевышнему и к ближним своим, с которой соединена богом украшенная и богом созданная милость ко всем нуждающимся в милости и помощи. Неложный свидетель этому - блаженный апостол Павел, взывающий: "И если я отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, то нет мне в том никакой пользы". Поскольку же они такую богом украшенную и богом созданную любовь и соединенную с ней милость не имели, поэтому не признаются они милостивым богом и как "делатели неправды" отгоняются им. "Ибо суд без милости не оказавшим милости", - говорит божественное слово. Не принимает в себя божественный рай скрывающих себе на земле со всяким лихоимством и бесчеловечием сокровища золота и серебра, но отгоняет их, говоря: "Вон, псы, и чародеи, и блудники, и убийцы, и идолослужители, и всякий, кто любит неправду и совершает ложь". "Блажен, кто, - как сказано, - помышляет о нищем и бедном", то есть милующий и щедро подающий ему; а оскорбляющий его, и обижающий, и угнетающий его непрестанно ежегодным требованием долгового роста - проклят от бога, и отвержен, и в неугасимый огонь отсылается, и с ненавидящим нищих богачом сжигается на веки вечные. Богу нашему слава, и владычество, и благолепие на бесконечные века, аминь. БЕСЕДА ДУШИ С УМОМ (Перевод послушника Моисея) БЕСЕДА ДУШИ С УМОМ, В ВОПРОСАХ И ОТВЕТАХ, О ТОМ, ОТКУДА РАЖДАЮТСЯ В НАС СТРАСТИ; ЗДЕСЬ ЖЕ И О БОЖЕСТВЕННОМ ПРОМЫСЛЕ ПРОТИВ АСТРОЛОГОВ. Душа. Ум мой любезный! К тебе ныне обращаю обычную беседу. Не малое объемлет меня удивление, каким образом ты, будучи поставлен Создателем как бы некоторым властелином, и содержа все жизненные мои силы и все, без исключения, части тела, как царь какой, владеющий укрепленным городом, или как некоторый искусный кормчий управляешь всем телом посредством своих искуснейших умственных мановений; потом, как наездник какой, который, будучи сброшен свирепым конем, лишается победы, а часто даже и самой жизни: так и ты, будучи часто одержим какою-нибудь темною страстию, - или пагубною завистию, или гневом, или печалию, - тотчас весь приходишь в сильное смущение и страшно печалишься, и тогда все твои разсуждения и слова становятся неприличными и, короче сказать, не признаешь тогда никого, ни сродников, ни самых любезных тебе друзей. Сказать ли еще больше? Ты испускаешь тогда беззаконную хулу на Самого Того, Кто Един Благ. Скажи, прошу тебя: почему это так с нами - со мной и с тобой - случается? Сильно желаю, возлюбленный, об этом от тебя узнать. Ум. Крайне неудобовразумительное и непостижимое для разума усердно желаешь ты, душа, узнать от меня. Поэтому я с великим удовольствием предпочел бы совершенное молчание, если бы не совестился божественного проповедника, требующего, чтобы мы всегда были готовы к ответу всякому, вопрошающему нас о словеси (I Петр. 3, 15.) премудрости. Итак, сколько могу, при помощи свыше, скажу тебе немного о том, о чем спрашиваешь. Страшный, весьма страшный недуг, о душа, есть самолюбие, и этот злой нрав, утвердившись долгим временем в душах наших, требует болыпих трудов и подвигов, пока не будет изгнан из нас. Было когда-то, было время, когда мы с тобой были свободны от этих страстей, и имели жизнь вполне тихую и безмятежную, насыщаясь высокими и чистыми мыслями самых божественных желаний, - когда не волновались ни тщетною славою, никакими спорами, ни пагубною завистию, ни гордостию; но простым, незлобивым и однообразным мудрованием всегда стремились горе, будучи поощряемы желанием совершеннейшего блага. Творец наш, душа, прост, и нисколько не причастен никакому злу и лукавству. Это - одна благость, одна премудрость и правда; Он милосерд, щедр, весь свят и праведен; от Него изобильно источается всякая святыня, всякая благость и всякие духовные дары. Желая возвести в это совершенство и созданного Им изначала по Своему божественному образу, Он, преблагий, дал ему божественную заповедь, которую если бы он до конца сохранил без вреда, то был бы воистину блажен, и всегда чисто и бесстрастно наслаждался бы беседою с Самим Богом. Ибо самым тем божественным дуновением Он вложил в него все те досточтимые добродетели, которые находятся в Божественном и всесвятом естестве, каковы суть: благость, милосердие, кротость, правда, любовь и подобные тому. Однако, не дал ему сразу и совершенное преуспеяние, - и это с одной стороны для того, дабы он не вознесся множеством дарований и не был окончательно лишен божественной любви, а с другой стороны, чтобы, поощряемый желанием совершеннейшего и чистейшего блага, он всегда больше стремился к получению его. Так понимать заставляет меня то обстоятельство, что он не мог долго воздержаться от нарушения Божией заповеди. Если бы он имел вполне твердую веру, то имел бы и твердое преуспеяние; ибо от веры раждается разум, как ясно говорит мудрое изречение Писания: аще не уверуете, не имате разумети (Ис. 7, 9). Итак причиною его падения было несовершенство веры и любви к Создателю. Удовлетворено ли теперь, душа, твое желание, или и еще нуждаешься, чтобы тебе сказано было об этом более пространно? Душа. Если для тебя не составит особенного труда, то прошу сказать яснее. Также скажи и о том, каким образом можно приобрести кротость? Ум. С радостию исполню для тебя и это, если благодать Божия свыше подаст мне слово премудрости. Как и выше я сказал, причиною нашего падения была слабость нашей веры, чему по необходимости последует неведение совершеннейшего блага1, а это производит сильное омрачение наших умных очей, и уподобляет нас, душа, увы, бессмысленным скотам, как и у боговдохновенного песнопевца об этом говорится, ибо он особенно и ясно воспелъ: и человек в чести сый, не разуме, как бы следовало, и потому уподобися скотом несмысленным (Пс. 48, 21). Прародители наши, по причине несовершенства разума, не поняли обмана злобного змия, и на подобие рыбы, проглатывающей удочку, приняли его совет и невоздержно вкусили от плода запрещенного древа; почему, праведным судом Божиим лишились блаженства и божественного пребывания в раю. Лишившись же прежнего божественного просвещения и подвергшись немедленно внутренней смерти, они прежде всего приняли в себя два наиболее вредных душевных недуга: забвение и неведение, от которых страшно повредились их умные очи, и они сделались вместилищем многообразных страстей. По причине забвения теряя постоянно из памяти ту божественную славу, которой, увы, без ума лишились; желая же всей душей этой пагубной славы, валяющейся по земле, и достигая ея, мы страшно гордимся и превозносимся, как кедры Ливанские; лишаясь же ея, сильно уязвляемся сердечною печалью и стрелами пагубной зависти. Ибо не можем терпеть, когда видим, что нас бесчестят, а других удостоивают великих похвал. От этого мы предаемся гневу, так как считаем себя более всех достойными чести. Если же вспомнили бы, что мы все одинаково страдаем от неведения и забвения, то во всяком случае были бы более кроткими и не устремлялись бы, душа, друг на друга, подобно диким зверям. Итак, от забвения раждается тщеславие и гнев, гибельная зависть и гордость; а от этих опять рождается множество злейших страстей, которыя, как дикие звери, устремляются на нас, страшно раздражают, пленяют и смущают нас, ввергая в бесчисленные бедствия. Неведения же совершеннейшего блага злые порождения суть: корень всех зол сребролюбие, и происходящие от него росты (проценты) и то, чтобы без милости лихоимствовать, и безбожно похищать чужое добро, и предаваться скверному плотскому неистовству, и то, чтобы не знать самого себя и никогда не иметь памяти смертной, и верх всякого зла - это нисколько не боятъся Бога и не трепетать будущего страшного суда, а жить только всегда подобно бессловесным животным в ненасытном угождении чреву и плотским похотениям, считая эти телесные наслаждения за совершенное благо. Отсюда брани и войны, и пленения, и разбойническия нападения по всей земле и по морю. Как человек, пристрастившийся к пьянству, будучи сильно нагружен вином, безчинствует во всем и говорит неподобное, и честных и благопристойных считает бесчестными и непристойными, и ни в чем нисколько не имеет здравого разсудка: так и мы с тобой: омрачившись в мыслях неведением истинного добра, легко становимся жертвою действия бурь пагубных страстей, - то беснуясь яростию и гневом, то истаявая завистию, то весьма неистовствуясь плотскою похотью - до того, что часто отрекаемся самой жизни. И что много говорить! Как корабль, лишившись мачты, канатов, парусов и самого руля, носится ветром туда и сюда, ударяемый постоянно силою громадных волн, или же, наткнувшись на камень, разбивается волнами и погрязает в глубине, так и мы, душа, постоянно подвергаемся нападению пагубных страстей, ибо погубили без ума прежнюю свою красоту, подчинившись льстивому обману змия. С тех пор мы умерли внутреннею смертию, которою наказал нас Господь за преступление Его заповеди, и жизнь, заключающаяся в бесстрастии и божественном вдохновении, далеко отступила от нас. Непримиримый же враг нашего рода, подчинив нас себе, научил всякому злу и всякому беззаконию, усиливаясь, как богоборец, совершенно отстранить нас от веры и любви к Создателю. Он, всескверный, вместо служения Единому несозданному и безначальному Божеству, Которое троично в Лицах и едино по существу, ввел служение бесчисленному множеству лжеименных богов. Вместо дарованного нам свободного произволения и самовластия, чем мы, собственно, и отличаемся от естества бессловесных, и, насколько возможно немощному человеческому естеству, уподобляемся Тому, Кто создал нас по Своему образу, - враг подчинил нас ложной вере в действие на нас звездного течения, уверяя, что отсюда происходит влияние на наше произволение в избрании добра и зла, так что мы отнюдь не можем будто-бы ничего ни делать, ни желать вопреки того, как это определено нам роком непреложного течения звезд. Также уверяет, что от круга звездного течения зависит и счастие и все, касающееся нас. Этим он изобрел для повинующихся ему без ума три некоторые скверны и пагубы: во-первых, Виновника и Подателя всех благ, единого благого и праведного по естеству, Который, то обетованием божественных благ, то угрозою бесконечных и страшных мучений, отводит нас от всякого зла и поощряет к непорочному и богоподобному житию, - он, всескверный, безбожно старается представить виновником всякого зла для людей, как подчинившего их насильственному влиянию звезд; во-вторых, далеко отстраняет от себя то, чтобы всеми людьми он был признаваем единственным виновником всякого зла, и, в-третьих, повинующихся без ума этому душепагубному и нечестивому учению, он всегда содержит в творении беззаконных дел, так как они уверены, что крепко окованы насилием влияния звезд. От многих случалось слышать, что, когда их обличают в каком-нибудь беззаконном действии, они говорят, что никоим образом не могут от этого отстать, так как звезда, под влиянием которой они находятся, насильно влечет их к тому против их воли, и крепко привязывает к этой страсти. Злее этого кто мог бы что-нибудь придумать, чтобы возвести хулу на самую Божественную Правду? Если Он Своими заповедями строго запрещает нам желать чужой жены, или неправдовать; а затем крепким насилием влияния звезд принуждает нас ко веякому беззаконию и ко всякой злобе; то каким образом, узаконяя для нас совершенно невозможное, может, увы, признаваться праведным? Ибо кто из носящих плоть в состоянии всегда противостоять против трех крепких противных ему борцов, то есть, против бесов, против звезд и против непрестанного нападения естественных страстей, всегда сильно нападающих на насъ? К тому же окажется, что Он сильно обидел род человеческий, когда вышним чинам, то есть Ангелам, предоставил даром Свое царство, а нам поставил противников в лице бесов, звезд и планет, которые насильственно возбраняют нам вход в него. Также: каким образом явится достоверным божественное слово, которое говоритъ: се дах вам власть наступати на ядовитых змей и скорпионов и на всю силу вражею (Лук. 10, 19), - если влиянием звезд мы привлекаемся к злым страстямъ? Сказав же о ядовитых змеях, Он ясно научил нас, что не влиянием звезд привлекаемся мы к злым делам, а пагубными бесами, от которых мы, душа, и сначала в древности потерпели достойное плача падение, как ясно свидетельствует великое и пресветлое солнце, богомудрый Павел, который говорит, что верным предлежит брань не к крови и плоти, то есть, не к немощному естеству человеческому, но к пагубным началам и властям века сего, к самым лукавым духовом, изобретателям всякой злобы (Еф. 6, 12). Их силою в древности совершались по всей вселенной бесовския волхвования и происшедшая отсюда прелесть поклонения идолам. Представителям всякой бесовской и астрологической прелести весьма послушно внимали и риторы, и философы, и сильные цари. Ученики их суть все чародеи, и волхвы, и наблюдающие за полетом птиц, и ставящие участь человека в зависимость от рождения под влиянием той или другой звезды, - которые по подобию змия вливают в души человеческия яд своей злобы и прелесть звездочетства. Над всеми ими вообще мы получили власть, если благоверно служим Создателю всех, Царю и Богу, совершая всегда делом все святые Его заповеди. Если же преступим их, то впадем в бесчисленные напасти; но это случается с нами по судьбам Божиим, а не по действию слепого счастия, и не по влиянию звезд, как ложно толкует астрологическое безумие. Не владеть над нами, душа, поставлены звезды: но оне устроены для того, чтобы светом своим разгонять ночную тьму; также - показывать мореплавателям путь безопасного плавания и земледельцамъ - время, когда пахать землю. Если же чрез насильственное влияние звезд одни бывают любителями добродетели, а другие - последователями зла; всякого же блага начало есть вера в Бога истинного, а всякого зла последнейшее зло есть неверие: то никакого осуждения не заслуживают те, которые нечествуют против Бога, равно как никакой награды и благодати не получат от Бога те, которые благочестно чтут Бго. Ибо и то и другое бывает не произвольно, а по принудительному влиянию звезд, по которому одни влекутся к благочестию, а другие - к неверию. Какое же после этого значение будет иметь божественное изречение: нуждницы восхищают царство небесное? Также: и идут одни в нетленную жизнь, а другие в огненные муки преисподней (Мt. 25, 46)? Ибо то, что делается по неволе, одинаково не заслуживает ни награды, ни наказания, будет ли то доброе или злое, как ясно богословствует честнейший и боговдохновенный божественный Иоанн Дамаскин, который говоритъ: Еллины думают, что все, касающееся нас, зависит от влияния этих звезд, солнца и луны, востока и запада: в этом упражняется астрологическая наука. Но мы утверждаем, что они служат предзнаменованием дождя и бездождия, холода и тепла, засухи и ветров и тому подобного; а наших дел указанием нисколько они служить не могут. Ибо мы созданы Творцем самовластными, и властны в своих делах. Если же мы все делаем под влиянием звезд: то по принуждению делаем то, что делаем. А что бывает по принуждению, то не признается ни добром, ни злом. Если же мы не имеем ни добра ни зла, то не заслуживаем ни похвал, ни наград, ни укоризны, ни мучений. Таким образом Бог окажется несправедливым, подавая действием звезд одним благоденствие, а другим несчастье. Если же все идет и несется по нужде, то Бог не правит вселенною и никакого промышления не имеет о Своем создании. Каким же образом будут истинными слова Анны пророчицы, которая говорит, что Господь убожит и богатит, смиряет и высит, возставляет от земли убога и от гноища воздвизает нища, низводит во ад и возводит оттуда (1 Цар. 2, 6 - 8), - если действием слепого счастия и кругом течения звезд одни возвышаются от земли на высоту, а другие низводятся до земли? Если истинны слова Анны пророчицы, то вера в счастие и несчастие - ложь, как изобретение неверных, а не учение и предание святых. Поэтому мы, как истинно верующие, должны устроять свою жизнь и украшать ее похвальными обычаями и благоверным учением. К тому же, если настоящая жизнь есть село, а доброе семя суть сынове небесного царства, а плевелы суть семя лукавого, то есть делатели всякого беззакония: то из этих божественных слов явствует, что не силою движения звезд одни бывают любителями добродетели, а другие - преданными злу; но это зависит от того, что одни, повинуясь Богу, бывают добрыми, а другие, последуя злокозненному демону, делаются злыми. Не будем же искать лучшего против сказанного уверения; ибо нет никого премудрее Бога. К тому же, если Бог создал человека по образу Своему и по подобию, то есть свободным и самовластным, чтобы он по собственному произволению стремился восходить ко всякому богоугодному жительству; затем, как бы раскаявшись, подчинил его крепкому и принудительному влиянию звездного течения, и этим, как негодного пленника, гонит его к совершению всяких непристойных страстей, и за это опять сильно гневается на нас, зачем мы их исполняемъ: то окажется, что Он Сам Себе не согласует, тогда как Он - источник всякой премудрости. Итак, не круг слепого счастия и не звезды, но Сам преблагий и Единый праведнейший, всем царствующий, Своим всевидящим божественным предведением все, касающееся нас, премудро и праведно устрояет и правит так, как нам полезнее. Аз сам убию, и я же опять жити сотворю (Втор. 32, 39), говорит Царствующий над всеми. Всяко даяние благо и всяк дар совершен, не просто свыше есть сходяй, но от Самого Отца светов (Иак. 1, 17) и от собезначального Ему Сына и Святого Духа, Коим превосходно все управляется. Виновником же всякого зла бывает дявол, да и мы, без ума повинующиеся ему. Будучи исполнен зависти и всякой злобы, низверженный с неба по своей гордости, он не может терпеть, когда видит, что мы расположены к миру между собою; но, как бешеный пес, кого бы ни встретил, всякого кусает, одинаково на всех злится: так и этот всепагубный, будучи свергнут с высоты и подвержен крайнему бесчестию, видя человека, которого прежде имел подчиненным себе и которого посрамил всякими нечистыми делами, теперь же (в лице Иисуса Христа), как Бога вышняго прославляемого всеми и возседающего на отеческих десных престолах, разрывается от зависти, неистовствует и постоянно скрежещет зубами. Как дикий зверь, он тайно мыслями всегда лает на нас, придумывая всякия сети, и тщится, всескверный, воспрепятствовать нам вступить на путь, ведущий к бесстрастной и нестареющей жизни. Для завистливого и злорадного, обыкновенно, составляет радость и наслаждение - видеть погибающими всех ненавидимых им. Поэтому он всегда борет нас скверными помыслами, пагубною завистию и гордостию; он - учитель и воровства и убийства; он сам - начальник и всякой лжи и лести; он убеждает и раскапывать гробы мертвецов и без страха грабить одежды с тел, уже смердящих. Но зачем долгою речью докучаю тебе? - Он - изобретатель всякой злобы и бесчисленных зол, коими наполнил весь мир, завидуя нам по причине даруемой нам свыше божественной благодати. Будучи сильно раздражаемы постоянно такими и столькими злыми страстями, как бы дикими зверями, - что удивительного, если мы часто, о душа, уклоняемся от доброй нравственности и благонравного жительства? Ведь никто не дивится тому, что море часто волнуется от сильного действия вегров. И мы с тобой ничем не отличаемся от поверхности моря, возмущаемого всякими ветрами. Вот ты уже и получила вполне, душа, то, чего желала, как мне думается, хотя и кратко все это тебе изложено. Теперь же услышь и о том, каким образом можно приобрести кротость, так как ты впереди просила меня об этом. Начало премудрости - страх Господень (Пс. 110, 10), как воспел богомудрый песнопевец, сын Иессеев. Истинным же страхом почитай, душа, прилежное исполнение божественных заповедей, а тот страх, который выражается в одних пустых словах, почитай не страхом, душа, и не благоговением, а прелестию души, поруганной бесплотными врагами, по причине крайняго ея безумия. Всяк убо, сказал Господь, иже слышит словеса Моя и не творит я, то есть не исполняет их преподобно самым делом, уподобится мужу уродиву, иже созда храмину свою на песце (Мt. 7, 26). Как человек, получивший от своего господина начальство над городом и принявший от него прекрасные правила, по которым он должен бы и сам хорошо и честно жить, и положение тамошних жителей устраивать правильно; он же, прибыв в город и насытившись всем, что есть в нем хорошего, сильно вознесется гордостию и не заботится более о соблюдении данных ему правил и даже не хочет пребывать в тех границах власти, какия ему определены, но становится для всех тяжелым, величавым и свирепым, выражая это криком, диким взглядом и мучительством, - не только лишается самого начальства, но и подвергается достойным своего безумия казням: так и тот, кто, забыв божественные законоположения, то есть щедроты, милость, священную любовь, законность, правду, тихость, кротость, похвальное целомудрие и преподобное смиренномудрие, а лишь в одном неядении некоторых брашен и в слышании только божественного писания заключает свое благоверие, - ослеп душевными очами и отпадает от священного собрания святых. Ибо не слышателие закона, говорит святый Божий проповедник (Иак. 1, 22), угодны Богу, но те, которые прилежно всегда его исполняют. Поэтому, главным основанием приобрети сей чистейший страх Божий; ибо без него все остальное бесполезно, - и воздержание от брашен, и долгое пребывание в молитве. Весьма строго укоряет нас Господь, говоря: что же мя зовет?: Господи, Господи, а что Я вам повелеваю, того не хотите исполнять (Лук. 6, 46). На этом-то твердом и непоколебимом основании (на страхе Божием) старайся устроивать крепкую узду2 плоти или чреву, которое возстает на нас неудержимыми стремлениями и беснуется своими пожеланиями. Ибо если оно расширяется, то мы погибаем, как и наоборот, когда оно ссыхается, мы живем постоянно праведною жизнию. Как огонь, если попадает в неболыпое количество плохих дров, то действует в них тихо, без шума и умеренно; если же прибавлено будет много толстых дров, то немедленно возносится в высоту и производит страшный некоторый шум: так и мы с тобой, если чрево наше от невоздержания толстеет, делаемся весьма свирепыми и дикими, и, как зверь, чуждый кротости, гневаемся на всякого и весьма неприлично увлекаемся криком и яростию. Когда же плоть наша изсушается воздержанием, то все у нас пребывает в великой кротости и всякой тишине. Этому не мало содействует и то, чтобы жить вдвоем или втроем, с единонравными. Сожительство со многими часто подает повод к увлечению гневом и против своего желания, когда придется или услышать что-нибудь неприличное, или увидеть бесчинные поступки, противные отеческим преданиям. Ко всему этому, приобретение кротости зависит много и от того, чтобы проводить жизнь нелюбостяжательную, часто упражняться в чтении житий святых в безмолвии и приучать себя к памяти смерти. Ибо ничто так не делает нас зверскими, как владение, по примеру господ, имениями. Как поверхность моря в тихую погоду имеет прекрасный вид и весело на него смотреть; когда же подымется сильный ветер, то оно страшно возмущается, воздвигает волны, как горы, и сильно шумитъ: так и душа, надмеваясь владением имений, распаляется яростию, высокомудрствует о себе, омрачается умом, теряет умиление и ожесточается сердцем, которое делается жестоким, как камень. Ибо где желание приобретать имения, там всячески и непомерное любление золота, и сладострастие, и попечения, и ссоры, а всем этим подавляется, как тернием, всеваемое в сердца наши с неба спасительное слово касательно исполнения делом заповедей Спасителя, памяти вечных благ, будущего страшного суда и горьких мучений. Где изобилуют помянутые страсти, там и лихоимство, и то, чтобы делать все ради человекоугодия, а этим производится бесчеловечие, и такие люди делаются свирепее зверей. Из этого явствует, что сильно прельщаются те, которые постоянно заботятся об умножении богатства и стяжаний. Услышь же, душа, краткое содержание всего сказанного, и постарайся безленостно исполнить сие делом. Как выше мною сказано, что от забвения и незнания превосходнейшего истинного блага произошли в нас все страсти, и возникло для нас бесчисленное множество зол, так что мы снизошли до подобия скотов, так и частое воспоминание вышесказанного, и труд к уразумению сего, и непрестанное сердечное желание той божественной славы, которая превыше всякого слова, - достаточны для того, чтобы не только приобрести совершенную и ненарушимую кротость нрава, но и в состоянии поставить нас пред Самим Царствующим в вышних и соделать наследниками земли спасаемых, на которой твердо стоят ноги кротких, веселящихся божественным светом. Душа. Прошу тебя, возлюбленный, потрудись еще немного и разъясни мне то, о чем спрошу тебя. Если Господь мертвит и живит, убожит и богатит, смиряет и высит, низводит в ад и возводит, как выше сказано тобою, и как в другом месте Он говорит, что и зло Он сам устрояет (Второз. 32, 39): то каким образом сатана признается виновником всякого зла? Ум. Не обманывайся, душа, одинаковыми наименованиями зол и не думай, что одно и то же зло - разврат и нищета. Одно, то есть разврат, составляет преступление заповеди Божией, богомерзко и отвратительно, убивает душу, низводит ее во ад и предает бесконечным мучениям. Нищета же есть отъятие средств, питающих блудную страсть, и происходит она для некоторых по судьбам Божиим. Ибо Господь, как премудрый и душеспасительный врач, желая сделать кратковременный человеческий род причастным Своей божественной славы, не ко всем применяет одинаковый способ лечения, но, соответственно болезни каждого, премудро изобретает и могущее уврачевать его средство. Поэтому, если кому богатство служит причиною величания и гордости; или сила - причиною дерзости; или красота - разврата: то этого лишает красоты, посылая на него недуг, искажающий его внешний вид, или желтуху; дерзость же несносного силача укрощает разслаблением телесных членов или долговременными болезнями; гордость же, происходящую от богатства, низлагает крайнею нищетою. Также и на города и целые народы, прогневляющие Его своими беззаконными делами, посылает неурожаи, губительные болезни, внезапные нашествия дальних народов, или страшные землетрясения, дабы этим исторгнуть с корнем душепагубную их злобу. И короче сказать, все душепагубные страсти, которыя, обыкновенно, низводят души во ад, Он, как благий и премудрый врач, очень искусно исцеляет различными способами. Итак, пусть никто Всеблагого не признает, без ума, виновником душевредных зол, так как и врач, обыкновенно, не называется злым потому, что он раскаленным железом и бритвою лечит антонов огонь и другия заразительные язвы, посыпая их по необходимости сильно действующими порошвками. А тех зол, которыя, действительно, таковы и низводят во ад, предавая страшным мучениям, главным виновником есть сатана, а также и мы сами, когда без ума повинуемся ему. Сильно желая нашей погибели, он, всескверный, не перестает придумывать ее для нас, и какия знает повеления Божии, направляющия нас беспреткновенно к небесному званию, - убеждает нас поступать против них, всяким способом прелыцая наши мысли. И одних всегда разжигает беззаконными плотскими похотями; других отовсюду опутывает узами сребролюбия; иного горестно губит пьянством и объядением, а другого научает радоваться всякому человекоубийству. И одним из них указывает на неисчерпаемую и неизследованную пучину божественных щедрот; других увещавает не ждать суда в будущем и не думать, что Бог промышляет о нашей жизни, но что движением звезд и кругом счастия совершаются так или иначе все человеческия обстоятельства. Короче сказать: многочисленные козни устрояет он, скверный, для прельщения нашей мысли. Как опытный ловец не одну и ту же приманку ставит всем высокопарным птицам, но, зная, какая из них к чему более склонна, то ей и предлагает: так и всепагубный этот бес, узнав, чему мы более радуемся - или по естественной наклонности, или по навыку, этим и устроивает нам очень хитро сеть и ею запинает нас. Таким-то образом, душа, виновником всякого пагубного зла, вместе с нами, есть сатана. |
